Робин Кук - Злой умысел
Развернувшись, Джеффри покатил свою тележку к выходу из фармацевтического отделения. В результате этого визита он пришел к выводу, что теперь следует помнить не только о фармацевтах, но и об уборщиках. Если он, находясь в больнице всего второй день, однако благодаря своей роли смог забраться так далеко, то где гарантия, что любой другой уборщик так же спокойно не проникнет в эту святая святых больницы с той же легкостью, что и он. Единственная проблема с уборщиками заключается в том, что они не имели соответствующих знаний по физиологии и фармакологии. Войти сюда они могли, но вряд ли знали, что делать дальше.
Неожиданно Джеффри остановился, пораженный одной мыслью. Ведь никто вокруг не знал, что он анестезиолог с обширными знаниями и большим опытом. Почему бы среди уборщиков не мог оказаться кто-нибудь с не меньшим опытом и знаниями? Значит, круг подозреваемых опять расширился?!
В начале седьмого Джеффри снова вспомнил о Дэвлине. Он боялся, как бы тот не вернулся и не начал мучить Келли. Если с ней что-нибудь случится, он никогда себе этого не простит. В шесть тридцать он позвонил ей, чтобы узнать, как дела и не видела ли она случайно Дэвлина.
— Не видела и не слышала, — ответила Келли. — Я встала недавно, но сразу же пошла и все проверила. Никого не было. Никаких странных машин и людей не было.
— Может быть, мне лучше переехать в отель?
— Я бы предпочла, чтобы ты остался здесь, — сказала Келли. — Уверена, здесь намного безопасней. Честно говоря, с тобой мне гораздо спокойней, чем без тебя. Если ты боишься возвращаться через входную дверь с улицы, я оставлю открытой заднюю дверь. Попроси таксиста подбросить тебя до параллельной улицы за нашим домом, а там пройдешь сквозь деревья.
Джеффри тронула ее забота, желание, чтобы он остался дома. Он вынужден был признаться себе, что тоже предпочитает остаться с ней, чем переезжать в отель. По большому счету, если бы надо было выбирать, то он скорее остался бы в ее доме, чем в своем собственном.
— Я оставлю шторы закрытыми. Не отвечай на звонки в дверь и по телефону. Тогда никто не узнает, что ты здесь.
— Хорошо, хорошо, — успокоил ее Джеффри. — Останусь.
— Но у меня есть одна просьба.
— Какая?
— Не прячься, пожалуйста, в кладовке и не пугай меня, когда я вернусь домой после обеда.
Джеффри рассмеялся.
— Обещаю, — веселым голосом сказал он. Неизвестно еще, кто в тот раз больше испугался.
В семь утра Джеффри погнал свою тележку в комнату уборщиков. Когда лифт поехал вниз, он устало закрыл глаза. Такое впечатление, будто в них полно песка. Он так устал, что его даже стало тошнить.
Оставив тележку в хранилище, Джеффри пошел в раздевалку переодеться. Список из «Общего Фонда» он положил в задний карман.
Когда он возился с кодом на шкафчике, в раздевалку вошел Дэвид и сразу подошел к Джеффри.
— У меня для тебя приятная новость, — медленно произнес он, подозрительно глядя на Джеффри. — Ты должен немедленно подняться в кабинет к мистеру Бодански.
— Я? — удивленно спросил Джеффри. Он почувствовал; что ему становится страшно. Неужели его раскрыли? Так быстро?
Дэвид внимательно наблюдал за Джеффри, слегка наклонив голову.
— Ты сразу мне показался подозрительным, Франк, — сказал он. — Ты что, шпионишь на администрацию? Проверяешь, работаем мы или нет?
Джеффри издал нервный смешок.
— Вряд ли, — выдавил он из себя. Ему даже в голову не приходило, что Дэвид способен заподозрить его в такой чепухе.
— Тогда почему же начальник отдела контроля над персоналом хочет видеть тебя в семь утра? Этот человек никогда не появляется здесь раньше восьми.
— Даже не знаю, — ответил Джеффри. Он обошел Дэвида и направился к двери. Дэвид последовал за ним. Они вместе поднялись по лестнице.
— И почему ты не обедаешь, как все нормальные люди? — спросил Дэвид.
— Ну, я просто не голоден, вот и все, — ответил Джеффри. Но эти слова не рассеяли подозрений Дэвида. Его все равно тревожил вопрос, почему Бодански хочет видеть Джеффри. Сам Джеффри думал, что его, точно, вычислили и теперь ему конец. Но тогда зачем Бодански вызывать его к себе в кабинет? Не проще ли сразу вызвать полицию?
Джеффри добрался наконец до первого этажа и открыл дверь в главный коридор. Если бы не Дэвид, который шел за ним по пятам, то наверняка он сразу бы повернул на выход. А так пришлось повернуть в сторону кабинета начальника отдела по контролю и учету персонала.
И тут у него мелькнула другая мысль. А вдруг кто-то видел его в этом отделении утром или когда он делал копию и теперь сообщил об этом начальству? Или, вполне возможно, кто-то видел его и в фармакологическом отделении. Но тогда об этом должны были сообщить непосредственно Дэвиду, как начальнику смены.
Или Жоузу Мартинесу, начальнику отделения уборщиков. Может, ему объявят выговор или даже уволят.
Джеффри был в замешательстве. Он набрал в легкие побольше воздуха и толкнул входную дверь. Комната выглядела такой же безлюдной, как и в три тридцать ночи. Все столы были пустыми. Печатные машинки молчали. Не мерцали яркими цветами мониторы компьютеров. Единственным нарушителем спокойствия была небольшая кофеварка, тихо жужжавшая в углу комнаты рядом с ксероксом.
Подойдя к кабинету Бодански, дверь в который оказалась открытой, Джеффри перехватил взгляд человека, сидевшего за столом Карла Бодански. Сам Бодански стоял напротив него, держа в руках компьютерную распечатку и красный карандаш. Джеффри осторожно постучал в двери. Бодански поднял глаза.
— А, мистер Амендола, — воскликнул он, как будто Джеффри вдруг оказался для него очень важным посетителем. — Спасибо за то, что пришли. Присаживайтесь, пожалуйста.
Джеффри смущенно сел, до сих пор не понимая, зачем его вызвали. Бодански услужливо предложил ему кофе. Джеффри отказался.
— Прежде всего я хотел бы сказать, — начал он, — что вы стали полноправным и довольно ценным сотрудником Бостонской Мемориальной больницы. Гак мне сказали.
— Спасибо, очень приятно слышать.
— Нам бы хотелось, чтобы вы остались у нас как можно дольше. Честно говоря, мы очень надеемся на вас. — Он прочистил горло и покрутил в воздухе карандашом.
Джеффри интуитивно чувствовал, что Бодански волнуется даже больше, чем он.
— Думаю, вам интересно узнать, зачем я вас вызвал так рано после окончания работы. Для меня это тоже немного рано, но мне хотелось застать вас, пока вы не ушли домой. Я знаю, вы устали и хотели бы отдохнуть и поспать.
Ну, быстрей выкладывай, не тяни резину, подумал Джеффри.
— Вы действительно не хотите кофе? Может, все-таки чашечку выпьете? — еще раз спросил Бодански.
— По правде говоря, мне бы хотелось пойти домой и отдохнуть. Может быть, вы просто скажете, в чем дело и почему вы меня вызвали.
— Да-да, конечно, — поспешил согласиться Бодански. Он встал и зашагал вдоль своего стола. — Я не специалист в такого рода делах, — продолжил он. — Наверное, мне следовало бы прибегнуть к помощи отделения психиатрии или, по крайней мере, социальной службы. Я действительно не люблю вмешиваться в чужую жизнь.
В сознании Джеффри вспыхнул красный свет тревоги. Вот-вот должно было произойти что-то очень плохое и неприятное: он чувствовал это.
— Будьте добры, скажите поточнее, что вы имеете в виду? — спросил Джеффри.
— Э-э… давайте попробуем так, — сказал Бодански. — Я знаю, что вы скрываетесь.
У Джеффри стало сухо во рту. Он знает, мелькнуло в сознании, он знает!!!
— Я прекрасно понимаю, что у вас были огромные проблемы в жизни. Я даже думал, что могу каким-то образом помочь, поэтому и позвонил вашей жене.
Джеффри вцепился руками в ручки кресла и подался вперед.
— Вы звонили моей жене? — не веря себе, спросил он.
— Ну-ну, не принимайте это так близко к сердцу, — начал уговаривать его Карл Бодански, вытянув руки в направлении Джеффри ладонями вниз. Он знал, что это его огорчит.
Не принимайте это так близко к сердцу, подумал Джеффри в полном шоке. Он совершенно не понимал, зачем Бодански позвонил Кэрол.
— Так вот, сейчас ваша жена здесь, — нанес последний удар Бодански и показал на двойную дверь, — и хочет вас видеть. Я знаю, ей надо обсудить с вами кое-какие важные вопросы, поэтому решил подготовить вас заранее.
Джеффри почувствовал, что сейчас взорвется от злости на этого слюнявого начальника отделения и Кэрол. Стоило ему только добиться какого-то прогресса в расследовании, как на голову сваливается все это.
— В полицию вы уже сообщили? — спросил Джеффри. Он хотел приготовиться к самому худшему.
— Нет, конечно, нет, — быстро ответил Бодански, подходя к дверям.
Джеффри последовал за ним, не зная, сможет ли пережить эту катастрофу. Бодански открыл двери и отошел в сторону, как бы пропуская вперед Джеффри. На лице у него появилась одна из тех отечески-снисходительных улыбок, которые Джеффри ненавидел больше всего. Он перешагнул через порог и оказался в полутемном конференц-зале. В центре его стоял длинный стол с академическими стульями.
