Филипп Ванденберг - Восьмой грех
Келлер закрыл ноутбук и сунул его под мышку. Конелла слегка поклонился и вышел, на ходу успев сказать:
— Приношу свои соболезнования в связи со смертью вашего секретаря Соффичи!
Келлер тоже неуклюже поклонился, и они оба вышли из кабинета государственного секретаря.
В эту ночь Филиппо Гонзага не мог уснуть. Он все время вставал, подходил к окну и смотрел на ярко освещенную площадь. В голове у него была одна мысль: своим молчанием он вызвал подозрение у начальника полиции. Было еще темно, когда кардинал наконец прикорнул. Он увидел непристойный сои.
Гонзаге снилось, что он голышом бежит по бесконечно длинному коридору, а со стен и потолка свисают половины свиных туш. При ближайшем рассмотрении свиные туши оказались освежеванными женскими телами с обнаженной грудью и лобком. Все попытки перекреститься и таким образом избавиться от дьявольского видения потерпели крах, потому что его руки свисали вниз неподъемными свинцовыми плетьми. А когда он оглянулся, то увидел толпу епископов и кардиналов, монахинь и монсеньоров в живописных одеяниях. Они были вооружены мечами, как ангелы мести. И они подходили к нему все ближе и ближе. И уже первый обнажил свой клинок и замахнулся, чтобы разрубить Гонзагу пополам. Но тут государственный секретарь проснулся. Его прошибло потом, тело сотрясалось от горячечной дрожи.
Глава 49
Региональный пассажирский лайнер «Эмбраер» приземлился в аэропорту Мюнхена с опозданием на полтора I часа. Рейс «Алиталия AZ 0432» прошел спокойно. Мальберг оглядел всех пассажиров, насколько позволял обзор, а затем, убедившись в своей безопасности, задремал. Ничего удивительного в том, что он до сих пор страдал манией преследования, не было. Ведь должен же он постепенно привыкнуть к тому, что постановление об аресте аннулировано.
Под бесконечно моросящим дождем и порывами ветра, гнавшего по тротуару мокрые осенние листья, Мальберг поймал такси у терминала прибытия № 1. В своей мюнхенской квартире Лукас не был больше двух месяцев, но, несмотря на это, он решил в первую очередь заглянуть в антикварную лавку на Людвигштрассе. Еще никогда за все время ведения дел он так долго не отсутствовал. К счастью, он мог доверять фрейлейн Кляйнляйн.
Все опасения Мальберга оказались беспочвенны. Прибыль последних двух месяцев была достаточно высокой, даже с учетом падения спроса в летние месяцы. Фрейлейн Кляйнляйн жалела о том, что Мальберг не сделал никаких новых покупок. С рынка старинных книг и первопечатных изданий вымели все, поскольку спекулянты начали вкладывать деньги в «макулатуру», как они в шутку называли предмет своего нового бизнеса. Предложения, конечно, поступали, по в основном низкой категории, реже средней, причем в таком состоянии, что максимальную цену едва ли можно было дать.
Мальберг как раз изучал конторские книги, когда его застал звонок из Рима.
— Лукас, это ты? — услышал он голос Барбьери.
— Ну конечно, было бы настоящим чудом, если бы ты мне не звонил хотя бы пару дней, — пробурчал Мальберг в трубку. — Что там еще случилось?
— Сложилась новая ситуация. Действительно идиотская история!
— О чем ты говоришь? Ты не мог бы выражаться яснее?
В трубке наступила тишина. Лукас слышал, как сопит Джакопо, — похоже, он был в ярости.
Наконец Барбьери сказал:
— Почему ты не сообщил мне, что встречался с этим человеком? Ну, с тем, труп которого нашли в фонтане Треви через два дня после вашей с ним встречи?
— Я думал, что это уже не играет никакой роли. Этот парень оказался мертв еще до того, как мы с ним успели встретиться во второй раз. А что случилось?
— В полиции есть фотографии, на которых ты мило, тет-а-тет беседуешь с Обожженным!
— Не говори ерунды! Что это значит?
— Сейчас я тебе объясню. С твоей стороны было безумством встречаться с известным преступником. Но то, что ты с ним встречался в соборе Святого Петра, вдвойне глупо. Ни для кого не секрет, что в каждом уголке этого собора установлены камеры наблюдения. А службу безопасности Ватикана нельзя недооценивать. Эти снимки были переданы в полицию. К сожалению, на этой видеозаписи можно также узнать небезызвестного антиквара Лукаса Мальберга…
Мальберга едва не хватил удар. После продолжительной паузы он умоляюще произнес:
— Скажи мне, что это неправда!
— Это правда!
— А откуда тебе все известно?
— У меня сохранились хорошие связи в полиции. Эти фотографии я видел собственными глазами. Ты на них очень хорошо получился.
— После таких шуток у меня мороз по коже!
— Нет. Это не шутки. Я не удивлюсь, если рано или поздно тебя заподозрят в убийстве Обожженного.
— Но это же сумасшествие!
— Вся жизнь — сплошное сумасшествие. Тебе, конечно, пока нечего волноваться, поскольку в полиции только строят догадки в отношении сообщников.
— Для меня это слабое утешение, — ответил Мальберг.
Барбьери успокаивающе сказал:
— Я хотел тебя всего лишь предупредить. Будь осторожен. Когда ты вернешься в Рим? Ты же вернешься обратно?
— Да, конечно. У меня билет на послезавтра. Рейс «Алиталия AZ 0433». Прибытие в девятнадцать часов двадцать пять минут. Может, найдется какой-нибудь верный человек, который меня встретит? И еще: что ты, собственно, хотел сказать, говоря «будь осторожен»?
— Не задерживайся долго у камер слежения в аэропорту и на открытых местах. Не езди на красный свет и не превышай скорость. Видеозапись частенько разочаровывает тех, кто уже чувствует себя в безопасности. А что касается верного человека, то она стоит возле меня.
Мальберг был рад слышать голос Катерины. Он благоговейно слушал ее, не вникая в смысл сказанного. Он представлял ее перед собой, ее темные глаза и мысленно скользил руками по ее телу.
— Все непременно разъяснится, — услышал он после долгой паузы. — Ты вообще меня слушаешь?
— Да, да, — запоздало ответил Мальберг, запнувшись. — Я молчу, потому что на меня нахлынули воспоминания.
Катерина сообразила, о чем хотел сказать Мальберг, и шутливым тоном спросила:
— Ты что, ни о чем другом думать не можешь?
— Нет, — мгновенно ответил Лукас. — Мне больше ничего и не нужно. — Он глубоко вздохнул, словно боролся с собой, не желая возвращаться к реальности. — Ты же слышала, что сказал Барбьери.
— Да.
— У меня для тебя есть новости, — произнес Лукас.
— Не томи, говори скорее!
— У Марлены была сестра. Ее зовут Лиана, она работает стюардессой и живет во Франкфурте. Возможно, она знает больше о загадочной жизни сестры. Я, разумеется, не питаю особых надежд. Марлена никогда не говорила, что у нее есть младшая сестра. Мне кажется, они не очень тесно общались.
— А откуда ты все это узнал?
— В аэропорту «Фиумичино» я встретил Макса Сидова, школьного друга. Он летчик и знает Лиану Аммер.
— Почему ты ей просто не позвонишь? Может, она и в самом деле знает что-нибудь. Или знает людей, которые смогут нам помочь.
— Да, наверное.
— Ну хорошо. Увидимся послезавтра. И не делай глупостей. Чмоки.
Еще до того как Мальберг успел ответить, Катерина повесила трубку.
— Все в порядке? — спросила фрейлейн Кляйнляйн, подходя к Лукасу. Из торгового зала она наблюдала, как Мальберг несколько минут отрешенно смотрел перед собой.
— Я просто думал о сложившейся ситуации. И если вы хотите сделать мне приятное, отыщите один телефонный номер. — Мальберг вытащил лист бумаги и нацарапал на нем: «Лиана Аммер, Франкфурт-на-Майне». — Позвоните в справочное бюро или поищите в Интернете.
— Будет сделано, шеф, — с иронией в голосе ответила фрейлейн Кляйнляйн. Она не любила, когда Мальберг общался с ней в приказном тоне.
Пока Мальберг просматривал накопившуюся почту, ему не давала покоя мысль, что полиция может заподозрить его в убийстве Обожженного. И чем больше он об этом думал, тем отчетливее понимал, как непросто будет продолжать расследование и нигде не засветиться, не выдав своей цели. Какой риск это влекло за собой, Лукас осознал за последние несколько недель. Несомненно, Барбьери был прав, когда советовал ему стараться быть незаметным.
Фрейлейн Кляйнляйн молча положила на стол лист, кото рый три минуты назад дал ей Лукас.
— Как вам удалось так быстро отыскать номер? — осведомился Мальберг больше из вежливости, чем из интереса.
— Я пошла по пути, который доступен каждому телефонному абоненту за небольшую плату, позвонила в справочную, — весело ответила она.
Мальберг взял в руки лист и уставился на номер. Он не знал ни Лианы Аммер, ни того, какие отношения были между сестрами. В любом случае он не хотел, чтобы Лиана сразу отказа лась разговаривать и отвечать на какие-либо вопросы. Но как избежать этого? Знала ли она вообще о смерти Марлены?
