Илья Бушмин - Дорога смерти
– Очень интересно послушать.
– Я не верю в простое запугивание. Игра не стоит свеч. Мне кажется, что за все это время, которое ты провел на трассе вместе со своими друзьями, ты встретил кого-то из банды.
Федор оторопело уставился на Бегина.
– Чего?
– Ты видел одного из них в лицо, – повторил Бегин. – А может быть, нескольких. Может быть, даже всю банду вместе. Сейчас у нас кое-что начало проклевываться. У меня есть кое-какие подозрения – я считаю, что банда очень пристально следит за тем, как идет расследование. И они узнали, что на них появилась какая-то информация. Может, они и не запаниковали, но что-то близкое к этому произошло. Они рубят хвосты. А ты – один из этих хвостов. Ты что-то видел. Что-то знаешь. Вопрос: что ты видел?
Федор протяжно выдохнул.
– Задал, блин, задачку. Если бы было что-то, прямо указывающее на банду… Я бы сразу стукнул ментам. Мы постоянно на связи с постами ДПС находились. Но на банду намеков никаких не было. Кроме того момента, когда Носа подстрелили… Но и даже тогда он ничего не видел.
Бегин вытащил из кармана фотографию стрелка. Положил Федору на грудь. Свободной рукой он взял снимок.
– Кто это?
– Тот, кто в тебя стрелял. Фотографию сделали с помощью записи с твоего видеорегистратора. Узнаешь его? Видел где-нибудь? Может, общался?
Федор неуверенно покачал головой.
– Хрен знает… Может. Е-мое, вот смотрите. Мы толпой каждую ночь выезжаем на трассу. Прочесываем ее по три-четыре часа каждую ночь. В то время, когда обычно действовала банда. Мы проверяем машины, которые стоят в обочине. Стоянки. Кафе и заправки вдоль трассы…
Федор осекся. Снова поднял снимок и внимательно в него вгляделся.
– Что? – нетерпеливо потянулся вперед Рябцев. – Узнал?
– Я видел его, – задумчиво пробормотал Федор. – Охренеть. Да, я его видел.
– Где? Когда?
– Да на трассе, где же еще. Еще в начале, с месяц назад. Мы подъехали к заправке на М-4, блокировали въезды и выезды и стали проверять всех. Вот этот мужик тоже был там. Он тогда еще монтировку схватил, подпускать нас не хотел. Когда я объяснил, кто мы, он успокоился. Даже поблагодарил потом. Мол, хорошее дело делаете. – Федор запнулся и хмуро посмотрел на Бегина. – А еще он показал удостоверение.
– Удостоверение? Какое?
– Полицейское. Он сказал, что из полиции…
Это была действительно новость. Когда Рябцев и Бегин выходили из палаты, следователь даже не сразу сообразил, что делать теперь.
– Поверить не могу.
– Они… они менты, что ли? – Рябцев был в прострации. – Я худею с этой ботвы. Людей на трассе убивают менты? Это что, б… дь, за дела еще такие?
– Вспомни Зубова, – пытаясь восстановить самообладание, откликнулся Бегин. – Вряд ли в том доме на Текстильщиков он наткнулся на группу ментов. Свои со своими договорятся всегда. Но бандосы испугались и убили его.
– Тогда что?
– Да что угодно. Ментом может быть только один из них – этот стрелок. Или вообще никто. Удостоверение может быть поддельное. Купили где-нибудь на базаре или в интернете, чтобы их на дорогах не шмонали.
– Все равно, – покачал головой Рябцев. – Не нравится мне все это. Очень не нравится.
– Володь, позвони в управление. В убойный. Скажи им новую информацию. Пусть засылают фотографию в областной главк и в Москву на Петровку. Надо проверять всех полицейских в регионе. В отделах кадров хранятся фотографии всех – как нынешних, так и бывших сотрудников. Мы должны знать, с кем имеем дело.
***
Спустившись на первый этаж, Бегин заметил Свету в дальнем конце больничного фойе. Бледная, она разговаривала с врачом, который норовил поскорее от нее отделаться.
– Володь, ты езжай домой, – сказал Бегин. – Я сам доберусь.
Рябцев сразу не понял. Затем заметил Свету в стороне, усмехнулся и кивнул.
– На углу аптека недорогая, если что.
– Привет однокласснице, – парировал Бегин.
Рябцев нахмурился, через силу выдавил усмешку и двинулся к дверям. Бегин подождал, когда Света освободится. Оставив ее, доктор юркнул в первую попавшуюся дверь, а Света в растерянности озиралась, не зная, что делать дальше.
– Не пускают к брату?
Света вздрогнула. Обернувшись, узнала Бегина и удивленно спросила:
– Вы? Здесь? А, ну да, – она слабо улыбнулась. – Его же уроды эти ранили… Простите, туго соображаю. Навалилось все. Вы у него были? Мне сказали – только завтра, в приемные часы. Вы говорили с Федей? Как он?
– С ним все в порядке. Состояние стабильное, угрозы нет. Сам он в сознании. Шутит, оттачивает план покорения медсестер.
– Трепло он, – сердито выпалила Света. – Говорила же ему, с самого первого дня говорила – не лезь на рожон! Но нет, он же так не может. Герой, тоже мне… Догеройствовался.
– Все будет хорошо.
– Не будет, – вздохнула Света. – Как только поправится, опять куда-нибудь полезет. Он не может без приключений на свое, простите, седалище… Простите, вам это все не интересно. Вы как? Как ваша нога?
– Ходит, – улыбнулся Бегин.
– Расскажете, что именно случилось? Вы обещали.
– Когда все закончится, я вам позвоню.
У Светы зазвонил сотовый. Извинившись, она отошла в сторону и сердито заговорила по телефону. Она упрашивала какого-то Пашу не ссориться с тетей Катей, а умываться и ложиться спать. В противном случае у него будут проблемы. Когда она вернулась, Бегин спросил:
– Ваш сын?
– Да, я… Подруга согласилась с ним посидеть, пока я тут пробиться наверх пытаюсь.
– Завтра вас пустят, я уверен. Все будет хорошо.
Света благодарно улыбнулась.
Вдвоем они вышли из здания и побрели за территорию больничного комплекса, где вдоль длинного тротуара виднелся бесконечный даже сейчас, на закате дня, ряд машин.
– Простите за нескромный вопрос, вы женаты?
– Нет. А вы?
– По статистике сорок процентов браков заканчиваются разводом. Я как раз из этих сорока. Александр, вы на машине?
– У меня нет машины.
– Как же вы передвигаетесь по Москве?
– Разными способами. Я очень находчивый.
Света впервые рассмеялась.
– Вас подвезти? Заодно узнаю, куда фотокорреспондента присылать. Когда вы решите рассказать про нападение.
Бегин сопротивлялся, но Света не захотела ничего слушать. У нее был старенький красный «пежо». Из кармашка пассажирской дверцы торчали красочные детские журналы про роботов-трансформеров.
– Федор с виду беззаботный любитель погонять на больших скоростях, – сказала Света. – Но это не так. Хочу, чтобы вы знали. Он был совсем еще мальчишкой, когда ему, как старшему ребенку в семье, пришлось пройти через многое. Одно время он заменял мне и отца, и мать. А это было сложное время. Девяностые.
– Что случилось с вашими родителями? Если не секрет.
– Они были челноками, – поколебавшись, отозвалась Света. – Как-то раз они поехали, как обычно, за товаром. Но сели не на тот автобус. Их остановил ряженый в милицейской форме. Остальные прятались в кустах… Они ограбили всех, кто сидел внутри. Родители в тот раз решили вложить в товар все, что у них было. И отец решил идти до последнего.
Бегин нахмурился.
– Его убили?
– Да. В следующий раз мы увидели папу в гробу. Мне тогда было десять лет. Как Пашке сейчас. Федя был всего на два года старше. И вдруг стал единственным мужчиной в семье. Тогда детство для него закончилось. И знаете, вся эта его любовь к машинам, к скорости, к трассе… Федор никогда не признается, но вся его жизнь с тех пор завязана на дороге. Он словно… всю жизнь пытается догнать. Догнать тех, кто убил его отца.
Бегин слушал, и каждое слово эхом отражалось в его собственном сознании.
– Поэтому эта банда… Федю как переклинило, – говорила Света. – И я сразу поняла, что его не остановить. Для него ведь это не просто какая-то абстрактная банда, убивающая незнакомых ему людей, до которых простому обывателю перед телевизором нет никакого дела. Для Феди это… как бы вам сказать…
– …Для него это те же самые люди, которые оставили его без отца, – задумчиво закончил за нее Бегин. – Да, я понимаю. Очень хорошо понимаю.
Вскоре машина притормозила около дома Бегина. На прощанье Света пожала ему руку, задержав ладонь чуть дольше, чем это делается обычно.
– Звоните. И спасибо.
***– Прости, что вчера до дома так и не добрался, – подойдя сзади, Рябцев обнял Вику и поцеловал в шею. – У нас там дурдом настоящий творится.
– У вас всегда дурдом. Я уже стала забывать, как ты выглядишь.
Вернувшись, наконец, домой, Рябцев дома обнаружил Вику за ноутбуком, она что-то увлеченно искала в интернете. Но при появлении Рябцева включила непроницаемую броню. Рябцев знал, что она злится – последний раз они виделись вчера утром. Но, во-первых, минувшую ночь Рябцев провел не с Ольгой, и его совесть была чиста. Во-вторых, Рябцев пообещал себе, что отныне они начинают жизнь с чистого листа, и твердо решил придерживаться нового сценария.
