Илья Бушмин - Дорога смерти
– Вот сука, – зло оскалился Рябцев. – Кинул нас, а потом и симку сбросил. Сань, я тебе серьезно говорю, этот старый м… к все берега попутал.
Бегин думал.
Вернувшись в управление, они поднялись в отдел угонов. Шахов, Головин и еще несколько оперов, которые принимали участие в недавней операции по отлову угонщиков, были на месте.
– Ситуация у нас следующая, – сказал Бегин. – Пока что банда ДТА наследила с машинами дважды. Первый раз это была черная «хендай». Ее угнали около строительного магазина на трассе М-4 «Дон». На том ее участке, который контролирует Ворон и его группировка. Теперь всплыла вторая машина. Ее банда купила на рынке в Чертаново, который также входит в сферу интересов Ворона. Это один из четырех рынков, где его бригады находят и угоняют машины.
– А на того мужика, который по доверенности купил тачку у этого пенсионера, – что на него есть? – подал голос Головин.
Бегин показал снимок стрелка, ночью открывшего огонь по Федору Уколову.
– Продавец «шевроле» указал на него.
– А имя?
– Петров Алексей Иванович? – язвительно хмыкнул Рябцев. – Хорошо, не Иванов Иван Иванович. Я пробил паспортные данные. Такого человека не существует. Кто бы мог подумать, правда?
– Типа остряк? – пробурчал Шахов, с неприязнью косясь на Рябцева. Опер подавил желание послать его подальше и промолчал.
– Пока что у меня есть две версии, – говорил Бегин. – Первая: наши угонщики действительно связаны с бандой ДТА. Или сам Ворон, или кто-то из его бригады. Вторая: банда подставляет Ворона.
– Ты серьезно сейчас? – изумился Рябцев.
– Это просто версия. Они купили машину на рынке, который входит в сферу влияния Ворона. И потом именно на этой машине совершили демонстративный расстрел стритрейсера на глазах полусотни свидетелей. Для чего? Тебе напомнить, что они несколько раз уже пытались пустить всех по ложному следу? Почему бы им не сделать это снова?
– По какому ложному следу? – нахмурился Головин. – Я ничего такого не знаю.
Рябцев отмахнулся. Бегин продолжал, обращаясь к операм отдела угонов:
– Но даже если Ворона подставляют, если он не при чем, факт остается фактом – они знают о существовании Ворона. А значит, что?
Шахов кивнул:
– И Ворон может знать об их существовании.
– Вот именно. Поэтому сейчас нам просто нужен Ворон. Что у нас на него есть?
– У нас есть Васин и Порошин, – сказал Головин. – Их уже перевели в СИЗО. Угоны на себя уже взяли, хотя сначала ломались, как целки. Если надавить на них посильнее, могут заговорить и по поводу всего остального. В СИЗО для этого инструментов побольше, чем в нашем обезьяннике.
– Согласен. Займешься этим?
– Не вопрос.
– У Ворона есть коттедж в Белых Столбах, – лениво произнес Шахов. – Можно там наружку выставить. Хотя если он поймет, что его ищут, хрен он там появится. У него наверняка есть запасные аэродромы, в том числе в Москве.
– Наружки не будет, – возразил Бегин. – Был бы я старшим следователем по делу, проблемы никакой не возникло бы. Но сейчас никто нам наружку не даст ради каких-то угонщиков.
Шахов вздохнул.
– Ясно все. Хорошо, мы своими силами наблюдение организуем. Если Ворон появится у себя, сразу свистнем.
Рябцев хотел сказать еще об одном месте, где теоретически мог появиться Ворон. Магазин-закусочная на трассе. Но он промолчал.
Когда они с Бегиным вышли в коридор, Рябцев тихо спросил:
– Ты им веришь? Ведь на банду может работать кто-то из них. В Головине я, например, уверен, а вот Шахов всегда пид… сом был. И с бывшим шефом какие-то дела крутил.
– Я никому не верю, – буркнул Бегин. – Но у нас что, есть выбор?
Глава 7
Когда на город опустился вечер, работали почти все.
Головин, Волгин и Ткачук из отдела угонов в СИЗО наседали на Васина и Порошина, пытаясь расколоть их на связь с бандой ДТА.
– Слушайте, я все взял на себя, признание подписал! – вопил Васин. – И что вы теперь, вообще меня конкретно в оборот решили брать? Навешать всего? Я ни о какой банде не знаю и не слышал никогда!
– Черная «хендай», – Ткачук бросил перед ним фотографию автомобиля. – Мы знаем, что его угнали вы. Ты в бригаде на основных ролях. Значит, ты сидел за рулем.
– Да не видел я никогда эту тачку!
Порошин был более конструктивен.
– Мы по корейцам почти не работали. Я ж рассказывал все уже раньше. Немцы, японцы, французы. Иногда американцы, самые ходовые, типа «фокуса». Корейцы в топку, запчасти на них и так дешевые, возни больше.
– Серьезно? – иронично отозвался Головин. – Хочешь сказать, корейцев не угоняют?
– Угоняют, конечно. Но не мы. У всех своя эта, как ее – специализация.
– Ладно, идем дальше. Чувак, который убивает людей, купил «шевроле» на рынке в Чертаново. На том самом рынке, на котором ваша бригада орудует. Хотя рынков в Москве навалом. Опять совпадение? Только не говори, что да, или в рожу двину. Не люблю, когда меня за идиота держат.
Порошин пожал плечами. Головин поколебался, но все же положил перед ним снимок стрелка, выделенный с записи видеорегистратора в машине Федора Уколова.
– Знаешь его?
– Нет.
– А ты, б… дь, зенки разуй. Посмотри внимательно. Подумай. И открывай рот только после этого.
Порошин не стал дерзить. Он вгляделся в фотографию. Покачал головой.
– Хрен знает. Не могу такого вспомнить. – он помолчал. Вопросительно косясь на Головина, протянул руку к сигаретам. Кивком головы Головин разрешил, и Порошин закурил. После чего снова посмотрел на фото. – Он может быть из другой бригады.
– Из какой – другой?
– У Ворона несколько бригад, – поколебавшись, ответил Порошин. – Таких, как наша. Точно не знаю, сколько. Может, три. А может, больше. Всех их знали только Потап и Ворон. Мы, рядовые сошки, ничего о работе других бригад не знаем. У них свои отстойники, свои места. Может быть, даже свои методы.
Это было возможно. Проблема была лишь в том, что ничего нового от Порошина оперативники не узнали.
Шахов устроился лучше всех. За рулем машины, с кондиционером и автомагнитолой. С полным термосом кофе и бутербродами, купленными в кафешке напротив УВД. Он удобно расположился в водительском кресле, слушал музыку и лениво поглядывал на возвышавшийся неподалеку коттедж Ворона. Двухэтажный особняк из красных блоков был окутан мраком – внутри не было ни души.
Бегин и Рябцев, в свою очередь, отправились в больницу. Оттуда отзвонился оперативник, дежуривший у дверей палаты Федора – он сообщил, что стритрейсер пришел в себя, и врачи даже разрешили с ним поговорить.
Федор выглядел неважно. Осунувшийся, с кругами под глазами и мутным взглядом, он еще не отошел от проведенных меньше 12 часов назад операций по извлечению пуль и устранению внутреннего кровотечения. Из вены в его руке торчал приклеенный пластырем катетер, через который в тело вливался питательный раствор из капельницы.
– Сказали, жизненно важные органы не задеты, – пробормотал он. – Спасибо и на этом, че.
Тумбочка перед его кроватью была заставлена цветами и открытками. Бегин кивнул на эти знаки внимания:
– Друзья?
– Их не пускали, но они понанесли всякой херни. Теперь боюсь, что пропадает все. Лучше бы пару бутылок пива притаранили. Мне вставать нельзя, но здесь очень симпатичная медсестра судна разносит, – Федор слабо ухмыльнулся. – Отличный повод для знакомства, я считаю. Чтобы сразу к делу.
– Хорошее настроение?
– Ни фига. Сколько понтов было… А пулю в брюхо словил и сошел с дистанции. Как лох последний. Зла не хватает. Мы ведь продумали все. Отработан и отточен каждый шаг был. Какими же надо быть отморозками, б… дь, и упырями без башки, чтобы вот так вот на целую колонну переть?
– Все вы были зажаты в тупик, – сказал Бегин. – Я думаю, они следовали за вами какое-то время. Искали подходящий случай, чтобы напасть. И вы дали им эту возможность, когда забились на ту поляну, откуда был только один выезд на трассу.
– Да, – мрачно признал Федор. – Красиво они все сделали… Суки.
– Они специально стреляли в тебя.
– Что?
– Ты слышал. Это не была просто их очередная атака, стрельба по случайным людям. Они хотели убить именно тебя. Ни одна пуля не прошла мимо, все угодили в твой автомобиль. Стреляли в тебя.
Федор на секунду закрыл глаза.
– И нахрена? Чтобы показать, какие они крутые? Что с ними не стоит связываться?
– Может быть. Но я сомневаюсь. Пока что все, что они делали, имело какую-то цель. Сугубо практическую цель.
– И какую же? – Федор повел локтем, чтобы приподняться на нем, сморщился от боли и оставил попытки. – Какая цель в расстреле кучи незнакомых людей на дороге?
– Если я пока не знаю эту цель, это совсем не означает, что такой цели нет. А вот по поводу тебя у меня есть варианты.
