Линкольн Чайлд - Танец смерти
Когда она наконец вернулась к столу, обнаружила, что там уже сидело несколько сотрудников отдела, включая Эштона, главного куратора выставки. Пока все угощались, Коллопи вместе с молодой женой взобрался на подиум и произнес краткую остроумную речь.
Затем наступил момент разрезания ленты. Нора, Мензис, Эштон с несколькими другими кураторами выстроились на подиуме, а Коллопи, вооружившись огромными ножницами, предназначенными как раз для таких случаев, подошел к ленте и измочалил ее в попытке разрезать. Когда же с этим было покончено, раздались приветственные крики, и огромные двери, скрывавшие за собой священные образы, гостеприимно отворились. Смеясь и приветливо кивая, Мензис, Нора и остальные сотрудники отдела антропологии пошли вперед, приглашая за собой взволнованную толпу.
До конца зала под напором толпы добрались примерно за полчаса. Проходя через комнату, в которой убили Марго, Нора невольно содрогнулась, но, разумеется, все следы разразившейся здесь трагедии были уничтожены, и никому, кроме нее, об этом, похоже, не было известно. По мере удаления от места преступления ужас сменился чувством спокойной гордости. Она едва могла поверить, что они сумели все это сделать.
Мензис не отставал, бормотал комплименты по поводу подготовленных ею витрин. Тано пришли и ушли, оставив лишь кусочки бирюзы, цветочную пыльцу и кукурузную муку на витрине с масками. Их даров никто не тронул. Когда они дошли до последнего зала, Мензис повернулся к Норе и поклонился.
– Думаю, свой долг мы выполнили. – Он улыбнулся, отчего по лицу разбежались морщинки. – А теперь вы можете потихоньку ускользнуть домой. У меня, к несчастью, есть еще работа в кабинете наверху. Поговорим на следующей неделе после вашего отпуска.
Он еще раз поклонился, и Нора с облегчением добралась до ближайшего выхода и отправилась домой.
Глава 51
За последние два дня Ларри Эндерби в пятидесятый раз давал себе слово убраться из музея ко всем чертям.
Мало того, что он работал в подвале Музея естественной истории, где и окон-то не было, так еще и само место наводило на него ужас. Если привидения существуют, то всем подвалам Нью-Йорка они предпочли бы именно этот. Эндерби до сих пор не мог отойти от той ужасной находки. Администрация не соизволила дать ему день, чтобы он хоть немного очухался. Никто его не утешил и даже не поблагодарил. Выходит, он для них пустое место. Похоже, что и она им не очень-то была нужна, иначе отложили бы день открытия выставки. Куда там! Устроили шоу, словно ничего не случилось.
Марго Грин. Он мало ее знал, но те несколько раз, когда доводилось встречаться, она всегда была с ним приветлива. О большинстве кураторов и администраторов он бы этого не сказал. Что ж, в музеях всегда такое отношение к тем, кого считают ниже определенного уровня, – наемным работникам.
Но если бы он мог себе в том признаться, то расстроен был Эндерби главным образом тем, что музей вознамерился подключить еще один зал к новой системе безопасности именно в тот день, когда здесь устроили праздник (такие праздники проходили раз в пять лет). Вместо того чтобы в компании красивых людей лакомиться икрой и пить шампанское, они спустились в подвал и налаживали оборудование. А ведь на вечер пригласили всех... Это обстоятельство было особенно обидным.
Отвернувшись от компьютера, он преувеличенно громко вздохнул.
– Невмоготу? – спросил Уолт Смит, разработчик системы безопасности, сидевший за соседней консолью.
После происшествия двухдневной давности Смитти был необычно мягок с Эндерби, да и остальные обращались к нему так, словно в его семье кто-то умер.
– Может, сделаем короткий перерыв и посмотрим, как проходит вечеринка? – спросил у него Эндерби. – Я бы отведал несколько креветок под соусом «коктейль».
Смитти покачал головой. В одной руке он держал ежевичный десерт, в другой – сотовый телефон.
– Не думаю, что это возможно, Ларри. Извини.
– И в самом деле, Смитти, – вмешался в разговор Джим Цой, инженер-компьютерщик, сидевший за другим монитором. – Дай нам полчасика. Ты не поверишь, сколько креветок я умну за это время. Вечеринка почти закончилась, скоро и еды не останется.
– Ты же знаешь, расписание мы изменить не можем. Зал «Астер-холл» стоит у нас в списке, как и любой другой. Вот разве украдем пять минут у атомных часов, так, чтобы этого никто не заметил.
Смитти рассмеялся над собственной неудачной шуткой.
Цой закатил глаза. Остроумием Смитти не отличался.
Эндерби смотрел на подскакивавшую бородку Смитти. Маленькая, клочковатая, казалось, она удерживается на подбородке несколькими волосками. Эндерби почти надеялся, что бородка вот-вот отвалится. Несмотря на раздражение, Эндерби вынужден был признать, что работать со Смитти можно. Начинал тот с самой нижней ступеньки и должность получил заслуженно. В свои тридцать пять считался ветераном музея. Он был поборником строгой дисциплины и с юмором не дружил, но, если к своей работе ты относился ответственно и исполнительно, он тебя отмечал. И не вина Смитти в том, что начальство потребовало срочной установки новой системы безопасности.
Смитти встал и мимо стеллажей с компьютерными установками и серверами направился к дальней стене, к блоку, составленному из шести дюжин маленьких мониторов, управляемых с главного компьютера. Большинство экранов демонстрировало застывшую черно-белую картинку – пустые музейные залы и витрины. Полдюжины мониторов в нижнем правом углу блока принимали изображение с видеокамер зала «Небо». Там продолжалась вечеринка, и на экранах бурлило движение. Эндерби видел мелкие танцующие фигурки. На сердце у него было тяжело. В то время как буквально над его головой сутулые кураторы с отвислыми носами общались со старлетками и нимфетками, он торчал в пещере, как какой-нибудь троглодит. Впрочем, бывало и хуже: его, например, могли услать в «Яму» – центр управления системой безопасности музея. То помещение в два раза больше, чем здесь, но там страшно жарко, а мониторов и прочей техники наставлено под завязку. Хуже, конечно, но не намного хуже.
Смитти скосил глаза на свой десерт.
– Хорошо, приступим к последней проверке.
Никто ему не ответил.
– Молчание – знак согласия.
Он развернулся к своей консоли, быстро задал команду.
– «Астер-холл», – нараспев сказал он, – последняя проверка усовершенствованной системы безопасности. 28 января, 8:28 вечера.
«Господи, каждый раз завывает так, словно отправляет космический корабль на орбиту», – подумал Эндерби. Переглянулся с Джимом Цоем. Тот снова закатил глаза.
– Ларри, сообщи о состоянии старой системы, – сказал Смитти.
– Выглядит нормально.
– Джим, как ведет себя лазерная сетка в «Астер-холл»?
Короткая команда на клавишах.
– К работе готова, – сказал Цой.
– Переходим к низкоуровневой диагностике.
Наступила короткая пауза, так как Смитти и Цой выполняли независимые тесты. Поскольку в обязанности Эндерби входило отслеживание поведения предыдущей системы сигнализации, он смотрел на свой монитор. К лазерной системе слежения они подключали сегодня, кажется, сороковой зал. Для каждой такой конверсии требовалось совершить сотню предварительных шагов: анализ по месту установки, архитектура системы, кодирование, установка... В Пало-Альто за такую работу ему платили бы в три раза больше, и с премией в придачу. И не пришлось бы посреди ночи спотыкаться о мертвые тела.
Смитти глянул поверх клавиатуры.
– Джим, какова твоя контрольная сумма?
– 780E4F3.
– Совпадает. Приступим.
Смитти набрал на телефоне номер.
Эндерби смотрел без интереса. Он знал, что Смитти звонит парням в «Яму», предупреждает, что переключение вот-вот произойдет. Это было просто напоминание: мало ли, новичок какой-нибудь перепугается, увидев на экранах помехи. Все шло по накатанной схеме. Старая сигнализация будет остановлена, и через девяносто две секунды ее место займет новая, усовершенствованная система. Последует двадцатиминутная проверка, во время которой им останется только бить баклуши. Потом новая система вступит в полные права, а старая сигнализация войдет в режим архивации. Эндерби до хруста зевнул. Желудок его скорбно пожаловался.
– Центр безопасности? – сказал Смитти в трубку. – Кто это, Карлос? Привет, это Уолт Смит. Мы подключаем лазерную систему в «Астер-холл». Начнем минут через пять. Хорошо. Позвоню, когда все будет готово.
Он положил трубку, оглянулся на Эндерби.
– Эй, Ларри, – тихо позвал он.
– Что?
– Сколько времени понадобится Цою, чтобы проглотить траулер креветок?
– Я же сказал, – послышался высокий голос Цоя. – Тридцать минут.
Смитти подался вперед, положил руку на консоль.
