Александр Новиков - Бездна

Перекрывая шум лопастей «джедая», знакомый уже голос – тот самый, что кричал: закинь «зомби» в церковь, – крикнул:

– Эй, православный! Сдавайся. Жизнь гарантируем.

Скорее всего, этот голос принадлежал Маклауду… человеку, который убил Полковника… И теперь он – Мак – рядом. Совсем рядом. Но недоступен, как тот самый локоть.

Студент поднял на лоб прибор, медленно вытащил из кармана разгрузки гранату, подумал: вот и все. Глупо и обидно, но нужно признать: вот и все. Пока не прилетел «Джедай» шансы были. Пятьдесят на пятьдесят. Теперь шансов почти нет.

– Эй, боец! – снова крикнул Маклауд. – Сдавайся. Ты же понимаешь, что проиграл.

Студент молчал. Он решал один– единственный вопрос: сразу взорвать гранату на себе или попробовать достать Маклауда? Очень хотелось достать эту тварь, но ведь не дадут, не дадут… «Джедай» не даст. Прострелит руку… ногу… накроет сетью.

Студент продел палец в кольцо гранаты и закрыл глаза. Перед глазами плыли разноцветные пятна.

…Раздался выстрел. Спустя секунду – грохот, спустя еще одну – взрыв, и что-то сильно ударило в колонну за спиной. Студент открыл глаза. Было темно, но справа на ступеньках гуляли отсветы пламени. Он выглянул из-за колонны – в десяти метрах горел на земле «Джедай». Это было неожиданно, это было почти невероятно, но это было. Языки пламени облизывали горбатый рыбий силуэт геликоптера, валил черный дым. Рядом с колонной лежал обломок вертолетной лопасти… Студент ничего не понимал.

– Саша, – произнесла вдруг рация. – Саша, это я, Кот… Ты как?

– Я в порядке, – машинально ответил Студент.

– Вот и ладно, вот и хорошо. Сейчас дымком тут подзатянет – и мы уйдем.

– Не могу, – сказал Студент.

– Ты ранен?

– Нет, я в порядке.

– Тогда в чем дело?

– Там… Маклауд.

– Кто такой Маклауд? – спросил Кот.

– Это он убил Полковника.

Несколько секунд Кот молчал, потом сказал:

– Саша, нужно уходить.

– Я не могу. Полковник мне жизнь спас. Я должен… Понимаешь?

– Да, – вздохнул Кот, – понимаю.

Глеб бросил на заднее сиденье автомат, снял и бросил туда же парик, сказал:

– Надо забрать у них документы.

Михаил ответил:

– Некогда.

Глеб возразил:

– Нет, нужно забрать. Минутное дело.

«Форд» был издырявлен так, что там не должно остаться живых. Но в действительности ты никогда не знаешь этого наверняка. Глеб и Битый подошли к «форду» с пистолетами в руках. Они осторожно обошли машину, синхронно рванули задние дверцы.

Глеб сразу увидел камеру на торпеде. Все вокруг нее было разбито пулями, а она стояла целая и невредимая, светила зеленым светодиодом.

– Камера, – сказал Глеб. – Камера! Все это время она работала, транслировала картинку в «гестапо»… Значит, они все знают. Знают марку и номер машины.

Глеб с досадой захлопнул дверцу и пошел обратно к джипу, так и не забрав документы.

Дежурный доложил Чердыне:

– На Партизанской террористами расстрелян автомобиль с опергруппой. Террористы уехали на сером джипе «шевроле» госномер Х 695 МУ в сторону проспекта Энергетиков.

– Перехватить.

– Есть, – ответил дежурный. А про себя подумал: это как получится… Он вызвал командира авиакрыла, дал новую вводную.

Маклауд, прищурясь, смотрел на сбитый «джедай». До геликоптера было около тридцати метров. Он стоял напротив входа в церковь в луже полыхающего топлива и масла. Густо валил черный дым. Ветер нес его над землей. Голос Кабана из рации произнес:

– Похоже, к нашему православному помощь подошла.

– Похоже, так, – ответил Маклауд. – Похоже, сегодня вообще не наш день… Я так думаю, Кабанчик: они ведь могут уйти втихаря под прикрытием дыма. – Маклауд сделал паузу и с нажимом повторил: – Запросто могут.

Кабан сказал:

– Ну нет. Этих индейцев я не отпущу. Их скальпы – мое бабло.

Маклауд подумал: мудак. Здесь проще лишиться собственного скальпа.

Техники завершили подготовку «Джедая», на тележке выкатили его из ангара. Машина – заправленная, с полным боекомплектом – стояла на крыше Башни под дождем, блестела в лучах прожекторов черными боками. Старший техник доложил командиру авиакрыла: машина к работе готова. Командир сам сел за пульт управления, прогнал предстартовые тесты и запустил двигатель. Лопасти геликоптера начали вращаться. С них струйками сбегала вода.

Студент сказал в рацию:

– Ну, я пошел за Маклаудом.

– Вместе пойдем, – ответил Кот. – Кстати, сколько их там?

– Вроде двое.

– Подожди меня. Я сейчас подтянусь поближе, и – начнем.

– Жду.

Глеб сел в машину, захлопнул дверцу и сказал:

– Уходим! У них на торпеде – камера. Сейчас за нас возьмутся всерьез.

Водитель выругался, воткнул сразу вторую передачу, рванул с места. На улице остался стоять расстрелянный «форд». В салоне сидели два мертвых оперативника, на заднем сиденье тихо умирал третий.

Кабан сказал Маклауду:

– Ну что, Мак, пошли рубить бабки?

– Пошли, – ответил Маклауд. Он выскочил из-за укрытия, пробежал метров десять, присел за кучей земли рядом с узкой траншеей. Когда-то эту траншею выкопали бомжи – добывали тут медный многожильный кабель. Следущимю встал и побежал вперед Кабан. Он перескочил траншею… в этот момент из-за завесы дыма горящего «Джедая» появился человек.

Кабан смотрел на Студента. Студент – на Кабана. Их разделяло десять метров, они начали стрелять одновременно. А победил в этой дуэли Кот – он хладнокровно вкатил две пули в ноги Кабана. Кабан рухнул как подкошенный.

Маклауд прошептал: оба на! Вот и сходил за скальпами.

И тут начал стрелять пулемет «Джедая» – от жара замкнуло контакты электроспуска.

– Падай, Сашка! – крикнул Кот. Студент упал в жирную грязь под ногами.

Маклауд укрылся за земляной кучей.

Видимо, в электронных «мозгах» уже мертвого «Джедая» еще мелькали какие-то «мысли», и он включил режим «огонь по площадям» – пулемет водил стволом влево-вправо с рассеиванием в глубину, плевался пулями калибра 5,56. Пули свистели над головой Студента, чавкали в сырой земле, за которой укрылся Маклауд… Шквал огня продолжался пятнадцать секунд. Потом «Джедай» расстрелял боекомплект и замолчал. Стало тихо.

Маклауд сказал сам себе: что-то мне здесь не нравится. Здесь стало слишком горячо.

Он острожно соскользнул в траншею. Она была узкой и глубокой – по грудь. На дне плескалась вода. Маклауд пригнулся и двинулся прочь.

Студент склонился над Кабаном, приставил ствол к голове:

– Я давно хотел до тебя добраться, Маклауд.

Преодолевая боль, Кабан ответил:

– Я не Маклауд… Я – Кабан.

– Чем докажешь?

– Наколка… Наколка на груди.

Кабан дышал тяжело, хрипло. Студент рванул на Кабане липучки разгрузки. Потом вытащил нож, вспорол куртку. Увидел, что свитер на груди Кабана пропитан кровью. Он вспорол свитер и футболку. Увидел маленькую дырку на груди. По ее размеру догадался, что это пуля с «Джедая». Из дырки толкчами выплескивалась кровь, заливала вытатуированную свирепую, клыкастую кабанью голову на левой стороне груди.

– Где Маклауд? – спросил Студент. Кабан не ответил. Студент схватил его за ворот куртки, тряхнул, закричал: – Маклауд где?

Кабан снова ничего не ответил. В его глазах уже была дремотная поволока смерти.

Они успели доехать до конца Партизанской, когда сверху упал яркий белый луч, схватил машину. Водитель напряженно спросил:

– Что такое?

Глеб спокойно ответил:

– Это «Джедай».

Почти одновременно с Энергетиков на Партизанскую выскочил автомобиль. Ослепил дальним светом, а громкий голос сверху произнес:

– «Сабурбан» три пятерки, приказываю остановиться, выбросить наружу оружие, выйти всем из машины с поднятыми руками. Вам будет сохранена жизнь.

Глеб сказал:

– Значит так: я сейчас выброшу автомат и выйду с поднятыми руками.

– Ты что, Глеб?

– Не перебивай, Битый. Я сейчас выйду с поднятыми руками. Начну орать, что мы сдаемся. Как только услышишь: сохраните мне жизнь! – бросишь мне свой автомат. Я начну стрелять по «Джедаю», а вы выскакивайте из машины и как зайцы разбегайтесь во все стороны. Может, кому повезет.

Голос «Джедая», а в действительности голос пилота-оператора – произнес:

– У вас десять секунд. Черех десять секунд открываю огонь.

– Прощайте, мужики, – сказал Глеб. Он посидел две или три секунды, потом рывком распахнул дверцу, выбросил из машины АК.

Пилот-оператор видел происходящее «глазами» «Джедая» – сверху и со стороны: пустая улица в лужах и мокрых листьях, и блестящая от дождя машина в ярком луче света. Из распахнутой дверцы вылетел автомат. Потом показались вытянутые вперед руки, потом ноги. Потом вылез человек. Пилот пошевелил джойстик управления пулеметом, взял его в прицел. Человек поднял лицо вверх и закричал:

– Сдаемся! Не стреляйте. Мы сдаемся!

Пилот удовлетворенно усмехнулся. Впрочем, он не расслаблялся – от этих ублюдков никогда не знаешь, чего ждать.