Найди меня - Энн Фрейзер
— У вас сегодня и без того тяжелый день.
— Вам бы, пожалуй, пошла борода. — С рассеянно-раздраженным видом она протянула ему брелок. Он сунул его в карман.
В субботний вечер движение было напряженным. Дэниел поехал в объезд, через жилые улицы. Там было больше знаков «стоп», но меньше светофоров. Он не хотел слишком давить и спугнуть ее, но задал вопрос, который задал был любой разумный человек.
— Что это было?
— От Рени можно ждать чего угодно. — Розалинда вздохнула, и даже это проявление материнского смирения и заботы сейчас казалось зловещим. — Она живет в своей реальности. Увы, я не всегда могу ей помочь.
— Иногда, сколько ни старайся, все впустую, — сказал Дэниел с подобающим сочувствием. — Некоторым уже не поможешь.
Разговор прервал какой-то звук, но он не мог определить, где его источник. Где-то далеко? Рядом?
Рядом.
Постукивание.
Из багажника.
Осознание реальности происходящего пришло как удар в солнечное сплетение. Он не ожидал, что нужные доказательства найдутся так близко. Розалинда тем временем включила радио и прибавила громкость, чтобы скрыть шум.
Он резко затормозил посреди дороги, взвизгнув резиной, и рывком распахнул дверцу. Гремела музыка, какая-то рок-баллада из девяностых, делая происходящее еще более абсурдным.
— Выходите! — скомандовал он Розалинде. — Быстро!
Он хотел, чтобы она отошла от машины подальше и не пыталась скрыться.
Она вышла.
Дэниел нажал на кнопку багажника. Крышка откинулась, и он обежал машину. Внутри, свернувшись на боку, лежала женщина со связанными запястьями и заклеенным липкой лентой ртом, рядом лопата. Она казалась мертвой, видимо, ненадолго пришла в сознание и подала сигнал. Но поразило его не это, а ее одежда.
Красное цветастое платье.
Он застыл. Колени обмякли, налетел приступ головокружения. Сквозь бурю эмоций он протянул трясущуюся руку, чтобы пощупать ткань.
Крышка багажника со стуком опустилась на его голову и толкнула вперед. Что-то мелькнуло у лица. Он выпрямился как раз вовремя, чтобы увидеть Розалинду и лопату в ее руках, стремительно опускающуюся ему на голову. В ушах зазвенело. Оглушенный, он покачнулся, пытаясь сохранить равновесие, и упал, ударившись головой об асфальт. Моргая, чтобы сфокусировать взгляд, он сумел расстегнуть кобуру. Музыка все гремела, и, не дав ему вытащить оружие, Розалинда бросилась на него сверху, схватила за куртку и ударила головой о мостовую.
ГЛАВА 49
Словно боксер, которого привели в чувство перед следующим раундом, Рени открыла дверцу машины, не дожидаясь, пока та полностью остановится. Впереди, прямо посреди улицы стоял седан ее матери с открытым багажником и дверцами.
Увидев, что Дэниел уезжает с Розалиндой, она отказалась от медицинской помощи и попросила ребят из группы ехать за ними.
Сейчас она поставила ногу на мостовую и извлекла себя из машины.
— Позвоните 911 и уезжайте.
Она не хотела, чтобы ее новые друзья подвергались опасности.
Парень за рулем помедлил, но включил заднюю передачу, и Рени двинулась навстречу жуткой сцене: мать колотила Дэниела головой об асфальт. Собственную боль Рени заглушил свежий выброс адреналина и страх за жизнь Дэниела. Из машины гремела музыка, отчего происходящее казалось постановкой для социальных сетей или перформансом.
— Прекрати! — закричала она. — Ты делаешь ему больно!
Знакомые слова, непрошеные слова из давних кошмарных воспоминаний.
Розалинда удивленно подняла голову и встала на ноги. Лицо Дэниела заливала кровь. Много крови. Он не шевелился. Рени подошла ближе и, увидев тело в багажнике, всхлипнула. Габби Саттон. Мертва? Похоже. А Дэниел? Тоже мертв?
— Все кончено, — выговорила Рени. — Такое не скроешь.
Розалинда кивнула.
— Пора перестать делать вид, что все прекрасно. Родители всегда защищают детей, но тебя надо изолировать, ты опасна для окружающих. Прости, милая, но придется рассказать, что ты заманила Габби в парк и убила своего напарника. Так больше не может продолжаться.
Она была убедительна. Ужасно убедительна. Рени ощутила, что вокруг сгущается знакомый туман, заставляя ее поддаваться манипуляциям Розалинды.
— Ничего подобного, — неуверенно проговорила Рени. Вслед за туманом в сознании снова подобралась боль. После напряжения нескольких последних минут тело снова начинало отказывать. Куда легче принять то, что говорит мать. Она ослаблена, дезориентирована. Может, это и правда. Может быть, все это так и есть.
— Я понимаю, все это сложно и запутанно, но ты можешь мне доверять, — продолжала Розалинда. — Как раньше. Я же твоя мама. Позволь мне позаботиться о тебе. Иди сюда. Садись в машину. Я отвезу тебя в больницу.
Издалека донеслись сирены.
Встревоженная, Розалинда сунула лопату в руки Рени, обежала машину и уселась на водительское место.
Но автомобиль не завелся. Видимо, брелок остался у Дэниела, а он лежал слишком далеко, чтобы сработало зажигание.
Рени посмотрела на Габби, на Дэниела, на лопату в руках. Когда приедет полиция, все будет совершенно очевидно. Рени виновна.
«Не сомневайся в себе».
Время словно прыгнуло вперед: Розалинда уже выскочила из машины, на этот раз с пистолетом в руке, глаза полны ужаса. Видимо, она начала понимать, что на сей раз обаяние и ложь не помогут ей выкрутиться.
Рени узнала этот пистолет. Розалинда и Морис купили одинаковые пистолеты. Они даже брали уроки стрельбы.
Дрожащей рукой Розалинда прицелилась в Дэниела. Убить всех свидетелей — видимо, в этом и заключались ее стратегия и мотив, начиная с убийства Кармел Кортес.
Рени сыграла на желании матери выглядеть невиновной.
— Пистолет идентифицируют, — быстро сказала она. — Он уже мертв. Не оставляй новые улики. Поехали. Нам надо спешить. Нам обоим. В пустыню.
Она сунула лопату в багажник рядом с телом Габби Саттон и захлопнула крышку.
— Я знаю, ты думаешь, что осталась одна, но я с тобой, — сказала она, подыскивая слова, которые Розалинда хочет услышать в этом состоянии отчаянного страха. Убедят, что Рени нужна ей, как были нужны Бен и Морис. — Я помогу тебе зарыть тело. Как папа. И Морис. Поехали в пустыню.
— О, милая. — Розалинда с облегчением развела руки для объятия. — Дай мне тебя обнять.
Внутренне содрогнувшись, Рени без колебаний обошла Дэниела, прикрыв его собой, и приняла объятья матери. Настал момент схватиться за пистолет и выдернуть его из руки Розалинды, но в глазах у Рени внезапно помутилось. Мать сделала какое-то движение, ее рука исчезла, и пистолет уперся в живот Рени.
Проморгавшись, Рени разглядела, что мать отодвинулась и, глядя ей в глаза, наконец сказала правду:
— Ты высосала из меня жизнь, птичка моя.
Грохнул выстрел, оглушительный при такой близости. Рени ждала, что почувствует, как хлынула кровь из живота, как свинец жжет внутренности. Но не
