Иван Царевич и серый морг - Янина Олеговна Корбут
– Не знаю. Судя по логике, тот, с кем ты собирался тут встретиться.
– Тетерь? – прошептал Суслик, оглядываясь по сторонам. Словно надеялся, что Тетерь сейчас выпрыгнет из-за угла с криком: «Розыгрыш!».
– Как он выглядел? – спросил я у Лены.
– Ты серьёзно? – фыркнула та. – Я, в отличие от тебя, в морге не работаю, мне трупы без надобности. И так чуть в обморок не упала. В это время выстрелили, и я за Вовкой побежала.
– Пошли, надо сваливать отсюда. Вдруг он или они вернутся, – встревоженно заметил Суслик.
Новость про труп настроения не прибавила.
– Идти сможешь? – с сомнением оглядела меня Лена.
Я кивнул.
Они поддерживали меня за руки, но я всё равно шатался, как огородное пугало на ветру. Дойдя таким образом до сарая, мы оставили Лену на шухере, а сами направились к ветхому строению. Я прильнул к оконному стеклу, грязному и потрескавшемуся, и едва различил силуэт тела.
Распахнул дверь и замер на пороге. Вовка заглядывал мне через плечо.
– Точно он… Вот же блин! Что с ним?
– Осматривать не буду, но похоже на удушение. Посвети телефоном.
Суслик быстро включил фонарик, и я кивнул:
– Смотри, какое синюшное лицо. Тетерь! – я позвал, конечно, не в надежде, что он живой. Живые так не выглядят, даже если очень плохо себя чувствуют. Я хотел проверить, отзовётся ли покойник. Но Тетерь молчал.
– Значит, уже больше суток как труп. В первые двадцать четыре часа с ними ещё можно наладить контакт, потом – никак. По крайней мере, мне такой фокус ещё не удавался.
– Валим-ка отсюда, – первым сообразил Суслик и потянул меня за руку.
Он припарковал свой мотоцикл прямо в кустах за столовой, и сейчас я возблагодарил Бога за такой подарок. Идти мне было сложновато: периодически перед глазами всё расплывалось. Я всё тянул ноздрями объёмный свежий воздух, будто не мог надышаться.
Мы добрались до круглосуточного привокзального киоска, торгующего беляшами и пивом. Я взял чай в пластиковом стаканчике и долго грел о него руки. Пытался сообразить, что делать дальше.
– Как вы тут оказались?
Вовка откусил от беляша и отмахнулся:
– Отчим бушевал, потом как-то резко вырубился, но мамка всё равно ушла к соседке ночевать. И меня звала, но я решил лучше сюда подъехать. И Лена как раз с автовокзала позвонила. Сказала, что из деревни приехала, но до тебя дозвониться не может. Когда узнала, что ты пошёл на встречу, заявила, что мы должны тебя подстраховать. Я не знал, куда тебя повёл этот горбун, но там у вокзала отирались малолетки какие-то. Я их расспросил…
– Ага, чуть не придушил, – хмыкнула Лена.
– Зато они быстро объяснили, куда тебя могли направить. Они все эти заброшки хорошо знают. А вообще надо было найти этого горбатого, который тебя встретил. Выходит, на смерть тебя вёл.
– Он мог сам ничего не знать, – хмуро заметил я. – Попросили проводить.
Судя по тому, что меня заманили в ловушку на мёртвого Тетеря, о нашей с ним беседе уже известно. Может, в ту ночь его всё-таки догнали? Или он попался уже потом. А что, если он доверился Гулиеву, а тот устранил его. Зачем? Чтобы Тетерь не успел мне что-то рассказать? Или Тетерь просто стал сопутствующей жертвой, а подставить хотели меня? А что? Вкололи бы мне, бесчувственному, дозу и оставили бы на пустыре. Складно бы вышло: наркоман (то есть я) задушил продавца (Тетеря) за дозу, после чего сам отдал концы, не рассчитав свои силы. Такими историями у нас никого не удивишь.
Лена прервала мои мысли:
– Вань, я больше не поеду в деревню. Мне неудобно стеснять твоего деда. Тем более вечером должны были приехать твои братья. Всё стало слишком опасно. Я теперь только обуза.
– Но тебе нельзя домой, – слабо возразил я, лихорадочно думая, что предложить взамен.
– В любом случае мне нужно попасть в квартиру. Там мои вещи, там остался ключ Саенко. Он вам нужен, если хотите каких-то доказательств. Записи и расследование – их нужно найти. С ними можно будет идти в прокуратуру жаловаться на бездействие милиции. Хотя для этого надо сначала всё-таки заявить в милицию. Официально, через зарегистрированное обращение. От этого они точно не смогут отвертеться.
– Да, Вано, я её довезу. Провожу в квартиру. Если что, переночует у меня, – заверил Суслик. – Отчим, если вырубился, до утра не встанет. А ты езжай, с Васей поговори. Надо что-то делать…
Он бросил взгляд на свои часы и заметил:
– Последний автобус до деревни как раз скоро отходит.
Удел Дон Кихота
Весна спохватилась, что она, чай, не лето, и включила колючий, по-осеннему противный дождь. Ветер за окном трепал кроны берёз, из-за чего они отбрасывали извивающиеся тени на дорогу. Эти тревожные тени напомнили мне о том, что любая радость изменчива. Автобус, раскрыв двери, равнодушно выплюнул меня на тёмную остановку. Временно примирившись со своими демонами, я брёл к дому деда, думая, как быть дальше.
В домах ещё кое-где горел свет, хотя улица пустовала. Не угомонились только полуночники и страдающие бессонницей. Моим тоже было не до сна – за столом собрались все, включая мою собаку.
На столе я заметил слезящуюся ветчинку, бутерброды с икрой, коньяк. Василий всегда приезжал из Москвы по-столичному красиво. Димка хвастался жареной щукой, которую уминал Васька, нахваливая натурпродукт. Скалли лежала на диване, подставив пузо деду. Тот почёсывал её, приговаривая:
– Видали, как она икру трескает? Благородное животное!
Хорошо, что я заявился поздно. Это помогло не попасть под обстрел неудобных вопросов. Ведь всей правды я не рассказывал никому и очень надеялся, что никто не заметит мой слегка чумной после нападения вид. Синяки на шее я старательно замаскировал воротом толстовки, натянув его чуть ли не до ушей.
Братья к тому времени изрядно подвыпили, и темы у них пошли соответствующие:
– А девушки что? – кажется, это всё, что волновало старшего брата. Как и всех возрастных родичей во время застолья, когда они имеют «приятную» беседу с младшим поколением. – Обычно в твоём возрасте уже заводят отношения.
«Отношения есть, только от них один геморрой», – усмехнулся я мысленно и поспешил перевести разговор в иное русло, потому что тема отношений для меня сейчас была больная, странная до тошноты.
– Я пока один, – выдал я безопасный вариант.
Дед лукаво посмотрел на меня, как бы спрашивая, почему я молчу о Лене.
– Всё будет в своё время, – заступился за меня Димка.
– Ты смотри, а то сейчас молодёжь совсем безбашенная пошла, – не успокаивался Василий. – Со
