Сергей Шарапов - Сотвори свою смерть
— Я никогда не сомневался, что вы талантливый и перспективный ученый…
— Спасибо, — Виктор хотел нажать на рычаг аппарата, но полковник первым положил трубку.
«Я совсем запустил исследовательскую работу… — вдруг подумал Виктор и тут же решил: — Нужно повторить опыты на собаках».
Подав в одну из клеток электрический разряд, Виктор. достал из нее бездыханное тело пса и поместил его в вакуумную камеру. Подсоединив клеммы и закрыв прозрачную крышку, поймал себя на том, что присутствие постороннего очень мешает ему.
«Впрочем, пусть видит, кто здесь хозяин», — подумал он и присел за пульт.
Монстр, до этого топавший из угла в угол по лаборатории, внезапно притих. Виктор обернулся и заметил два желтых глаза в дальнем углу комнаты. Великан сидел на полу и, опершись о стену, зачарованно следил за каждым его движением.
Виктор бросил на него испепеляющий взгляд и повернулся к дисплею: синие надписи уведомляли о том, что все приборы готовы к работе. Уверенным движением он нажал пусковую клавишу.
Мертвого пса начал медленно обволакивать густой дым, и вскоре животного совсем не стало видно. Виктор тут же переключил внимание на показания приборов. Как он и ожидал, через минуту резко вверх-вниз запрыгала до этого ровная зеленая полоса.
«Появился пульс», — отметил ученый и посмотрел на остальные экраны.
Вот и они, до этого безмолвствовавшие, ожили яркими цифрами, точками и полосами, салютуя победителю.
«Все, — подвел итог Виктор и включил вытяжку газа. — Эту серию экспериментов можно считать законченной».
— Ой! — донесся вдруг из угла испуганно-восторженный возглас, и только сейчас Виктор вспомнил, что он не один.
Но в этот момент было не до монстра — предстояло еще разгерметизировать камеру, в которой собака, до этого лежавшая неподвижно, силилась поднять голову.
Подойдя поближе, Виктор присмотрелся к псу. Тот порывисто сопел, подергивая мордой. Глаза подопытного были мутные, а изо рта шла пена. Однако ученого это не смутило — так протекало каждое успешное оживление. Знал он также, что понадобится еще часов пять, чтобы животное смогло встать на ноги.
Выждав нужное время, Виктор приподнял крышку камеры и, взяв пса, отнес его в прежнюю клетку.
Затем он возвратился к компьютеру и занялся суммированием результатов. Однако работа шла с большим трудом, потому что он думал совершенно о другом. В этот момент его беспокоила мысль о физической неуязвимости урода. Виктор не сомневался, что пошел в своих изысканиях дальше, чем это было сделано двести лет назад, но, как ни старался, не мог понять механизм возникновения такой невероятной защитной реакции организма. Теперь это становилось основным тормозом в его работе, и нужно было что-то предпринимать.
«Я скрупулезно повторил опыты, но, по всей видимости, такая способность к регенерации не была заложена двести лет назад, а появилась позднее, — рассуждал ученый. — Кто же тут постарался?.. Монстр говорил, что, кроме как с уголовником, у него больше не было контактов… А жертвы?.. Нет, не то…»
Виктор вновь зашел в тупик, но решил не сдаваться и начал по второму кругу:
«Какие у него отклонения от предусмотренных в рукописи?.. Их много… Но кардинальное?.. Видимо, чрезмерная доза некоторых радиоактивных элементов. Впрочем, как можно было предусмотреть двести лет назад, что теперь на каждые триста квадратных километров будет по одной атомной станции?.. А Чернобыль?.. В конце концов ядерные. испытания… Стоп!»
Глаза Виктора заблестели, и он, забыв о всякой ненависти к монстру, спросил у него:
— Так ты говоришь, что проснулся на Новой Земле?
— Наверное, — кивнул тот. — Ужасное место. Там одни угли…
— Хорошо! — обрадовался Виктор.
— Что же тут хорошего?
— Ничего. Это я так… себе, — отмахнулся ученый и прикинул:
«На Новой Земле проходили ядерные испытания… Урод был там и, видимо, попал в эпицентр. Но почему он не погиб, если вокруг были, как он сам говорит, одни угли?»
Требовалась еще одна серия опытов.
VI
Неделя прошла незаметно. Виктор был настолько захвачен новой идеей и так занят работой, что даже не помнил, о чем беседовал с полковником при их коротких встречах. Впрочем, его это особенно не волновало.
И вот на исходе седьмого дня он радостно вскочил со стула и, как сумасшедший, забегал по комнате, переживая свой успех. Его предположения подтвердились: действительно причиной неуязвимости монстра было воздействие радиации, точнее — некоторых видов излучений. Кроме того, Виктор установил, что это воздействие может оказываться только на синтезированные организмы. Таким образом, получалось, что искусственный человек не просто возможен, но и способен обладать многими качествами, которыми не наделен простой смертный.
Правда, первый этап опытов закончился курьезом. Оживленные и облученные свинки, забыв про свою миролюбивую природу, за ночь перегрызли решетки и, пожирая все на своем пути, разбежались по лаборатории. К счастью, рядом, в соседней комнате, спал монстр, и только благодаря ему уцелела аппаратура.
На следующий день животные были помещены в специальные, изготовленные из сверхпрочного пластика клетки. Следующий этап экспериментов прошел, как по маслу: легкие надрезы на теле облученных свинок, а затем собаки заживали в одно мгновение.
Узнав обо всем этом, полковник пришел в неописуемый восторг и тут же поспешил в Москву. Но больше всех ликовал монстр. Теперь он был не одинок и уже не доставал ученого своими пустыми разговорами, а занялся, и небезуспешно, приручением собратьев по происхождению.
Благодаря такому невероятному успеху Виктор по-иному стал смотреть и на неудачный эксперимент двухсотлетней давности. Теперь монстр потерял в его глазах свою прежнюю мистическую природу — он, Виктор, мог разобрать и собрать его по косточкам. Одним словом, до заветной цели оставался один шаг, и это было ясно всем — ученому, монстру и даже полковнику.
Правда, радость седьмого дня слегка омрачил полковник своим прагматичным взглядом на науку.
После доклада ученого о завершении эксперимента он самодовольно хмыкнул и, покручивая ус, с неожиданным дружелюбием произнес:
— Теперь, я думаю, нам есть о чем поговорить…
— Да? — с сомнением переспросил Виктор, предполагая очередное откровение про Афган или что-нибудь в этом роде.
— Это очень серьезно, — заметил полковник и, к невероятному огорчению ученого, завел старую песню: — Ты, наверное, знаешь, что я воевал и что у меня даже есть боевые награды?
Виктор вяло кивнул.
— Так вот, я видел настоящее лицо войны…
Неожиданно шеф замолчал, встал с кресла и, подойдя к окну, выглянул на улицу.
— Хорошая погода, — вдруг обронил он.
Виктор растерялся. Он привык к тому, что вояка был непоследователен в изложении мыслей и часто совершенно непредсказуемо перескакивал с одной темы на другую, но никогда рассказ о его боевых подвигах так быстро не заканчивался.
— Не прогуляться ли нам? — этим предложением шеф еще больше удивил Виктора.
— Вы так считаете? — машинально спросил тот.
— Да, — отрезал полковник и направился к двери.
Виктору не оставалось ничего другого, как безропотно последовать за ним.
Когда они вышли во двор, в глаза ударил ослепительный солнечный свет, и Виктор, не выдержав, закрыл глаза.
«Зарывшись в работу, я совершенно забыл о том, что, кроме лаборатории, компьютеров и бесконечных цифр, существует иной мир, — подумал он. — Но что теперь — связывает меня с ним?.. Попытка переустроить его?.. Освободить разум человека?..»
Эти мысли перебил полковник.
— Пожалуй, мы прокатимся, — заявил он и потянул Виктора за рукав.
— Что? — едва поспевая за шефом, спросил подчиненный.
Но, ничего не ответив, полковник подтащил ученого к своей машине и, открыв переднюю дверцу, негрубо толкнул его на сиденье. Сам сел за руль и повернул ключ в замке зажигания. Мотор заревел, и автомобиль двинулся в сторону проходной.
«Уж не выкрасть ли он меня собрался?» — промелькнуло в голове у Виктора.
— Куда мы едем? — поинтересовался он, когда машина выехала за ворота и, подскакивая на выбоинах, покатила в направлении леса.
Лабораторию связывала с внешним миром только одна дорога и вела она к аэродрому.
«Значит, мы летим в Москву, — предположил Виктор и про себя с иронией заметил. — А может, и в Пентагон. Черт их всех разберет!..»
Однако, отъехав от базы километра три, полковник остановился и, выключив двигатель, вышел из салона. Виктор последовал за ним.
Полковник молча подошел к растущему у обочины молодому деревцу и, обломив ветку, наконец заговорил:
— Я могу быть с тобой откровенным?
— Думаю, что да, — пожал плечами Виктор, не понимая, к чему клонит шеф.
