Харлан Кобен - Невиновен
Оливия промолчала.
– Девушка, которая умерла, – проговорил Йетс. – Как ее звали?
– Не понимаю, о чем вы.
– Ее звали Кассандрой, не правда ли? – Йетс подался вперед. – Это ведь вы убили ее?
Оливия не сдавалась.
– Что вы от меня хотите?
– Сами знаете.
Йетс сжал руки в кулаки, но тут же разжал пальцы. Оливия покосилась на Кэла. Тот оставался неподвижен, как статуя.
– Извините, – сказала она. – Не знаю.
Йетс выдавил улыбку.
– Где пленка?
Оливия похолодела. Сразу вспомнился трейлер. Когда они с Кимми поселились в нем, там стоял ужасный запах, точно в стенах угнездились и умерли какие-то мелкие животные. Кимми купила дешевый одеколон – жутко вонючий, прямо с ног сшибал. Хотела перебить им тот, другой запах. И вот он, этот запах, вдруг вернулся к ней. И Оливия увидела скорчившееся тело Кассандры. Вспомнила искаженное страхом лицо Рэнгора, когда он спрашивал: «Где пленка?»
Она изо всех сил старалась, чтобы голос не дрожал.
– Понятия не имею, о чем вы.
– Почему вы убежали и изменили имя и фамилию?
– Нужно было все начать сначала.
– Так просто?
– Нет. Это было непросто. – Оливия поднялась. – Я больше не желаю отвечать на ваши вопросы без адвоката.
Йетс поднял на нее взгляд.
– Сядьте.
– Хочу, чтоб вы оба убрались отсюда. Сейчас же.
– Кому говорю? Сядь!
Оливия покосилась на Кэла Доллинджера. Все еще играет роль статуи. Глаза пустые, как у гипсового слепка, в них ничего не прочтешь. Оливия повиновалась. Села.
– Я собирался произнести целую речь, – промолвил Йетс. – На тему того, как ты хорошо тут устроилась. И не хочешь, чтобы я испортил тебе жизнь. Но я не стану этого делать. Потому как думаю, все это без толку. Район, где ты живешь, помойная яма. Соседи – пьяницы и ублюдки. Дом – жалкий сарайчик. Муж твой – бывший заключенный и находится в розыске за тройное убийство. – Он одарил ее ласковой улыбкой. – С твоими-то данными ты, начав сначала, действительно могла превратить свою жизнь в сказку, Кэнди. Но ты, видимо, не слишком старалась и превратила ее в мусор.
Он намерен вывести ее из терпения. Спровоцировать. Но она этого не допустит.
– Уходите оба.
– И тебе не важно, кто знает твою тайну?
– Пожалуйста, уходите.
– Я ведь могу арестовать тебя.
Оливия почувствовала: настал решающий момент. Протянула ему руки, точно предлагая надеть наручники. Йетс не шелохнулся. Нет, конечно, он мог арестовать ее. Есть соответствующий закон, она не была уверена, что точно знает формулировку. Но то, что Оливия помешала ходу расследования убийства, присвоив себе имя жертвы, очевидно. Достаточно, чтобы задержать ее.
Однако вовсе не этого хотел Йетс.
Снова в памяти всплыл умоляющий голос Клайда: «Где пленка?»
Йетсу нужно что-то другое. То, из-за чего погибла Кассандра. За что убили потом Клайда Рэнгора. Оливия посмотрела ему в лицо. Застывший, неподвижный взгляд. Сжимает и разжимает кулаки.
Она держала руки перед собой еще секунду-другую, затем опустила.
– Ни о каких пленках ничего не знаю.
– Верю, – промолвил Йетс.
Это короткое слово напугало Оливию больше всего.
– Прошу проехать с нами, – сказал он.
– Куда?
– Ты арестована.
– На каком основании?
– Прочесть весь список в алфавитном порядке?
– Мне надо позвонить своему адвокату.
– Из участка позвонишь.
Кэл Доллинджер шагнул к ней. Оливия отступила, и тогда великан спросил:
– Хочешь, чтобы я силой вытащил тебя из дома в наручниках?
Оливия остановилась:
– Это не обязательно.
Они вышли на улицу. Впереди вышагивал Йетс. Доллинджер держался рядом с ней. Оливия огляделась по сторонам. На фоне неба вырисовывалась огромная коричневая пивная бутылка. Это знакомое зрелище почему-то успокоило ее. Йетс отпер дверцу машины, сел на водительское место, обернулся к Оливии. И тут ее точно молнией пронзило.
Она узнала его.
Имен она обычно не помнила, но зрительная память никогда не подводила. Лица людей оставались в ней навсегда. В ту далекую пору она придумала себе развлечение. Танцуя, вглядывалась в лица зрителей. Изучала их, классифицировала по уровню отражавшихся на них скуки или восторга, пыталась запомнить, сколько раз они посещали представление.
Адам Йетс посещал клуб Клайда.
Очевидно, она замешкалась, всего на мгновение, или же Кэл Доллинджер проявил завидную бдительность и реакцию. Оливия собралась бежать, быстро, изо всех сил, без оглядки, но на плечо легла тяжелая рука Доллинджера. Рука скользнула ниже, больно сжала запястье. Оливия пыталась вырваться – бесполезно. Все равно что стараться вырвать руку, зацементированную в бетонном блоке.
Попалась…
Они подходили к машине. Йетс уже включил зажигание. Оливия оглядела улицу и увидела Лоренса. Тот стоял на углу покачиваясь и беседовал с каким-то мужчиной. У обоих в руках были коричневые пакеты. Лоренс увидел Оливию и приветственно поднял руку.
Она беззвучно взмолилась: «Помоги мне!»
Выражение лица Лоренса не изменилось. Никакой реакции. Его приятель отпустил шутку. Лоренс смеялся громко и долго, шлепая себя по ноге. Он не заметил мольбы Оливии.
Она судорожно пыталась найти какой-нибудь выход и не могла. Замедлила шаг. Пальцы Доллинджера еще больнее впились в ее запястье.
– Давай, шевелись, – пробурчал великан.
Они приблизились к задней дверце. Доллинджер распахнул ее. Оливия упиралась, но силы были неравны. Он толкнул ее на заднее сиденье.
– Эй, доллар найдется?
Великан обернулся. У машины стоял Лоренс. Доллинджер презрительно отвернулся от попрошайки, но неожиданно Лоренс ухватил его за плечо.
– Эй, слышь, друг, я жрать хочу. Бакс найдется?
– Отвали.
Лоренс ухватил великана за лацканы пиджака.
– Дай доллар, добрый человек.
– Отпусти, мразь!
– Всего какой-то бакс! Неужто я так много прошу?
Доллинджер отпустил руку Оливии. Оливия колебалась, но недолго. И когда Доллинджер обеими руками ухватил Лоренса за рубашку, она выпрыгнула из автомобиля и пустилась наутек.
– Беги, Оливия! – крикнул вслед Лоренс.
Ему не пришлось повторять дважды.
Доллинджер отпустил Лоренса. Тот навалился на него со спины. Великан стряхнул его, точно букашку. И тут Лоренс совершил глупый поступок. Размахнулся и изо всей силы шарахнул Доллинджера коричневым пакетом. Оливия слышала, как лопнула находившаяся внутри пивная бутылка. Доллинджер неуклюже развернулся и нанес Лоренсу удар в солнечное сплетение. Тот рухнул как подкошенный.
– Стоять! – крикнул Доллинджер. – ФБР!
Оливия слышала, как отъехала машина. Шины взвизгнули, это Йетс совершал разворот. Она обернулась. К ней бежал Доллинджер с пистолетом в руке.
Форы у нее было футов пятьдесят, не более. Оливия мчалась как ветер. Это ее район, она знает его вдоль и поперек. А значит, у нее преимущество. Она свернула в узкий проход. Там пусто, ни души. Доллинджер метнулся за ней. Оливия рискнула оглянуться. Он догонял ее и, похоже, даже не запыхался. Она рванулась вперед, помчалась дальше, размахивая руками. Мимо просвистела пуля, затем вторая.
О Господи! Да он в нее стреляет!
Ей надо выбраться из этого проулка. Найти людей. Он не осмелится стрелять в нее на глазах свидетелей.
Оливия выбежала на улицу. Машина была там. Йетс приближался к ней на высокой скорости. Оливия перекатилась через припаркованный у обочины автомобиль, соскочила на тротуар. Они находились возле старой фабрики Пабста «Голубая лента». Скоро ее снесут, построят на этом месте очередной безликий торговый центр. Но сейчас эти руины – спасение Оливии.
А где же старый бар?
Она резко свернула влево. Бар находился в конце второго проулка, Оливия это точно помнила. Она не осмеливалась обернуться, но слышала его шаги. Доллинджер опять догонял.
– Стой!
Черта с два, подумала она. Бар! Где же он?
Оливия свернула вправо. Да вот он! Дверь совсем рядом. Оливия рванулась к ней, ухватилась за ручку, и в этот момент из-за угла показался Доллинджер. Оливия рывком распахнула дверь и ворвалась в помещение.
– Помогите!
Там находился всего один человек – мужчина за стойкой бара, он протирал стаканы. Удивленно поднял на нее глаза. Оливия быстро заперла дверь на задвижку.
– Эй! – крикнул бармен. – Что происходит?
– Меня хотят убить!
Дверь содрогнулась от тяжелых ударов.
– ФБР! Открывайте немедленно!
Оливия покачала головой. Бармен колебался секунду, затем кивком указал на комнату в задней части помещения. Оливия метнулась к ней. Откуда-то из-под стойки бармен достал пистолет. В тот же момент Доллинджер распахнул дверь.
Бармена явно потрясли габариты посетителя.
– Господи Иисусе!..
