Елена Леонова - Подземное царство
– Вы просите нас о том, чтобы мы молчали? – спросил Брель.
– Да.
– Простите, – сказал Филипп, – что означает этот символ?
Он указал на небольшой рисунок на записке в конце текста, походивший на фиолетовый цветок.
Стр:
Даршан и Хариш переглянулись.
– Так что это? – Филипп переводил взгляд с одного на другого.
– Покажи мне, – Брель взял записку из рук журналиста.
– Просто, кажется, мне немного знаком этот рисунок, но я могу ошибаться.
– Это похоже на изображение одной из чакр индуизма, – неохотно сказал Хариш.
– Я об этом и подумал! – сказал Филипп, кивнув. – Так изображается самая главная седьмая чакра, центр силы и сознания человека! Как же она называется? – Филипп щелкнул пальцами.
– Сахасрара, – сказал успокоившийся Даршан.
– Точно! – радостно воскликнул Филипп. – Я совсем недавно об этом читал. А на предыдущих записках был такой знак?
– Не помню, – пожал плечами Даршан, – возможно.
– Был, – утвердительно кивнул Хариш.
– И чем она, эта чакра, примечательна? – спросил Дятловский.
– Как принято считать, чакр всего семь, и они расположены по всему телу человека, отвечая за разные его функции – агрессивность, ум, желание, интуицию, радость, и тому подобное, – Филипп присел за стол. – Последняя, седьмая чакра, наиболее важная. Она соответствует макушке головы и способствует подсоединению души и тела к космосу, полное освобождение от всего земного, достижение эйфории и… нирване, так сказали бы буддисты, – для большей понятности добавил Филипп.
– Совершенно верно, – кивнул Даршан.
– Все семь чакр изображаются в виде цветков лотоса, а седьмая чакра – как лотос с тысячей лепестков, – продолжил журналист.
– Я смотрю, ты не зря сидишь над проектом несколько месяцев, – довольно заметил Дятловский, – прям стал знатоком индуизма!
– Сахасрара в переводе с санскрита означает тысяча, – добавил Брель.
– Но что в этой чакре особенного? Почему именно этот рисунок изобразили на послании? – спросил Дятловский.
Филипп пожал плечами.
– Мы долго думали над тем, что произошло с нашим коллегой, – сказал Даршан. – Все эти записки и его смерть натолкнули нас на мысль, что он был членом какой-то секты.
– Эта мысль мне тоже пришла в голову, – кивнул Филипп.
– Но какой секты, о чем его предупреждали и что он сделал – мы не знаем.
– А Вазу? – спросил Дятловский. – Он был знаком с тем, погибшим сотрудником?
– Нет, не думаю. Вазу – пресс-атташе, а Сунил был военным. У них вроде бы нет ничего общего. В Индии они жили не в одном городе, насколько я помню, и они разного возраста, никогда не пересекались, кроме того, Вазу приехал всего неделю назад, а… – Хариш запнулся, уставившись перед собой.
– В чем дело? – спросил Филипп.
– Хариш, ты в порядке?
– Да, да, вот только я сейчас подумал, – Хариш потер лоб, на котором выступила испарина, – мне кажется, я нашел связь.
– Связь? – Даршан напрягся. – Ну?! Говори же!
– Сунил приехал работать в Посольство за неделю до того, как мы получили первую записку. И Вазу приехал к нам неделю назад! Они не были знакомы в Индии! Если это секта – их вербуют здесь, в Городе. Я хочу сказать, что несчастья случаются спустя неделю после приезда.
Все молчали, обдумывая услышанное.
Брель, уронив пепел сигареты на брюки, вскочил, отряхиваясь.
– Но как можно за неделю завербовать, что-то совершить и получить записку с угрозой? – рассуждал Дятловский. – Как-то все очень быстро, вам не кажется?
– Да, согласен, – кивнул Хариш, – не логично. А другой связи я не вижу.
– Хорошо, если предположить, что так все оно и есть, – согласился Филипп, – то символ седьмой чакры – это символ секты? Иначе зачем бы они стали изображать цветок лотоса на записке?
– Не все секты имеют свой знак, – сказал Даршан. – Я, конечно, не специалист, но такой секты уж точно не знаю. Чакры священны в индуизме. Их не будут просто так рисовать. Не думаю, что этот символ связан с самой сектой. Здесь что-то другое.
– В таком случае что? – спросил Дятловский.
– Не знаю, – покачал головой Даршан.
– Можно попробовать разузнать, – задумчиво сказал Дятловский.
– Но я вот что подумал, – сказал Хариш. – Если Сунила отравили намеренно, то яд ему могли подсыпать где угодно, в том смысле, что это с ним случилось за пределами Посольства, а Вазу стало плохо здесь! Тот, кто подсыпал ему яд, если, конечно, подтвердится, что это яд, находился среди гостей, в Посольстве!
– Или это кто-то из своих, – сказал Дятловский, – не гость, а сотрудник Посольства.
Филипп подумал о странном монахе в черном одеянии, которого он приметил еще в Школе йоги «Лотос» и который явно кого-то искал, а потом исчез, незадолго до того, как Вазу стало плохо. И, конечно же, Филипп вспомнил слова, сказанные Олесей о том, что монах собирается куда-то идти сам! Таких совпадений не бывает, Филипп об этом знал.
– Этого еще нам не хватало! – вздохнул Даршан.
– Мы подумаем на эту тему, – сказал Хариш.
– А я могу попробовать разузнать больше про Сахасрару, – сказал Филипп, – но потребуется время.
– У тебя его нет, – сказал Дятловский, – завтра вечером мы улетаем в Индию.
– Ах да!
– Вы, значит, тоже с нами летите? – спросил Даршан.
– А… – Дятловский замялся. – Я прошу прощения, но я не в курсе, кто конкретно едет в составе делегации. Наш редактор сказал, что Посольство Индии организует поездку, и нам позволено присоединиться.
– Значит, мы говорим об одной и той же поездке, – кивнул Даршан. – Один известный индийский культурный деятель организует благотворительный прием в Хайдарабаде. Там будут представители общественности Индии, политики, бизнесмены и ученые, в том числе будут делегации из некоторых стран, но вам позволено ехать в составе нашей делегации.
– А кто входит в состав вашей делегации? – спросил Дятловский.
– Нас немного. Поеду я и Хариш с женой.
– Да, действительно, немного, – сказал Дятловский, – но зато компания приятная. Мы с Филиппом к вам присоседимся, – заместитель главного редактора улыбнулся.
– Филипп, давайте вы расскажете, что удастся узнать, в самолете, – сказал Даршан. – Боюсь, сейчас мы более ничего не можем сделать, чтобы узнать причину всех этих странных событий.
5
Глаза Филиппа слипались, мысли путались, а буквы начали сливаться во что-то монотонное и бессмысленное, отображающееся на мониторе ноутбука.
Журналист сидел в своей квартире за письменным столом уже пару часов, читая информацию об индийский чакрах в Интернете. После приема в Посольстве Индии и странных событий, произошедших там, Филипп вернулся домой, попытался заснуть, но толком поспать не смог. Всякие идеи, догадки и предположения одолевали его. В итоге он встал, выпил крепкого кофе и уселся перед компьютером, погрузившись во всемирную паутину. Но теперь организм вновь требовал сна, однако Филипп сдаваться не хотел. Времени на поиски нужных сведений было немного.
Информации нашлось достаточно, однако что именно из всего многообразия могло помочь, Филипп пока не понимал. Он перепрыгивал от ссылки к ссылке, с исторических сайтов на религиозные, с форумов в чаты, но зацепиться никак не мог. Все, что он находил, было интересным, но общеизвестным, написанным стандартными энциклопедическими фразами.
Отчаявшись, журналист поднялся из-за стола и потянулся. Он посмотрел на часы, которые тоскливо показывали четыре часа утра.
Из приоткрытой форточки слышался шум дождя. Филипп подошел к окну. На мокром асфальте отражалась улица и свет фонарей. Редкие автомобили проезжали в сторону центра.
Город спал. В ночной тишине, казалось, будет слышен любой звук.
На противоположной стороне улицы в одиночестве красовался припаркованный джип красного цвета, в салоне которого мигала яркая лампочка сигнализации.
Филипп присмотрелся.
Рядом с машиной стоял человек в темном плаще.
Он стоял неподвижно, спрятав руки в карманы и натянув на опущенную голову капюшон. Что-то странное и немного зловещее было в его образе на фоне серой улицы и проливного осеннего ливня.
Филипп нахмурился, но оторвать взгляд от таинственной фигуры никак не мог. С высоты третьего этажа ему отлично были видны капли дождя, стекающие по плащу незнакомца.
«Странный тип», – едва успел подумать журналист, как человек в плаще резко поднял голову и посмотрел на Филиппа. Точно глядя в лицо журналисту, он будто знал, куда смотреть. Глаза, словно два красных угля, сверкнули в ночной мгле.
Филипп в ужасе отпрянул от окна и прижался к стене. Сердце его бешено забилось.
«Что за ерунда?!»
Филипп стоял, боясь пошевелиться.
«Он что, наблюдал за мной?! Какого черта?! Что происходит?!»
Журналист глубоко вздохнул и, опустившись на корточки, рывками начал передвигаться в спальню.
