Лиза Скоттолини - Подумай дважды
Zero. Ничего. Nada. Zip.
Об этом она должна была бы догадаться. У Бенни не было закладной ни на дом, ни на офис, у нее не было никаких долгов, даже за машину. За все Бенни платила точно и в срок, так что ей не приходилось думать о долгах. Она оплачивала все, что покупала, и была достаточно бережливой, о чем говорил и ее гардероб.
Эллис обдумала свои открытия. Все деньги Бенни в этом банке были ликвидны, действовали функции трансфера, так что любой мог переместить их с одного счета на другой или вообще вывести из банка. Она и помыслить не могла, что ей удастся сделать это с домашнего компьютера, тем более имея дело с такими крупными счетами. Она займется этим завтра. Она планировала открыть счет в офшоре, перевести туда деньги, а затем покинуть страну. Операция потребует нескольких дней, но день-два, пока афера не откроется, она сможет изображать Бенни.
На минуту она задумалась. У Бенни должны быть акции и какие-то инвестиции или, может быть, государственные облигации и боны. Эти средства будет куда труднее быстро обратить в наличность. Она на всякий случай просмотрела почтовый ящик сестры. В нем были записки от какой-то Сэм Фремине, приятельницы по совместному отдыху на Мауи, и Билла Понтиуса из «Плексико пластикс», клиента, который хотел перевести свой депозит, и после первых двадцати электронных писем Эллис все знала и о работе Бенни, и о ее личной жизни, которая, впрочем, тоже была подчинена работе. Она не могла найти ни брокера, ни другой банк.
Но она продолжала читать дальше.
Глава 10
Мэри могла обидеться, когда Фиорелла объявила, что хочет снять с Джуди сглаз, но она знала, что их дружба настолько крепка, что переживет и семейный сеанс изгнания злых сил.
— Прошу прощения. — Фиорелла обвела взглядом стол. — Все, кроме Джуди, должны немедленно выйти.
— Почему? — удивленно спросила Мэри. Ее мать никогда никого не выставляла, когда произносила заклинания. В этом сказывался профессионализм, свойственный женщинам Ди Нунцио.
— Вы должны подчиняться мне, или я не смогу помочь вашей подруге.
— Может, нам стоит оставить все это? — спросила Джуди. — У меня просто небольшая головная боль, вроде как нос заложен. Чувствую я себя отлично.
— Нет, вовсе не отлично, — покачала головой Фиорелла. — Я-то знаю лучше. Так что всем немедленно выйти!
— Мэри должна остаться. — Джуди схватила Мэри за руку. — Я хочу, чтобы она была здесь.
— Никаких проблем, я буду в гостиной. — Энтони поднялся, но отец с тоской поглядел на мать Мэри, а затем на плиту.
— Могу я прихватить с собой и фрикадельки, Вит?
— Нет, нет, идем! Давайте, Мэтти, Энтони, мы уходим. — Мать убавила огонь горелки и торопливо вытерла руки о передник. Три часа она готовила домашние ньокки, а теперь у них будет вкус жеваных обоев.
Фиорелла подняла руку.
— Вита, прежде чем ты уйдешь, дай мне то, в чем я нуждаюсь.
— Si, si. — Мать заторопилась в кабинет, принесла оттуда белый кубок и, наполнив его водой, поставила перед Фиореллой, которая лишь фыркнула.
— Вита, сначала оливковое масло. Дай мне его.
Джуди бросила на Мэри взгляд, который говорил:
«Она что, собирается съесть меня?»
— Это моя ошибка, простите, донна Фиорелла. — Мать повернулась к полке над плитой, сняла оттуда большую банку оливкового масла «Бертолли» и брякнула ее на стол.
Фиорелла нахмурилась.
— Оливковое масло могло бы быть и получше.
— Это все, что у нас есть, донна Фиорелла. — Мать прижала к груди дрожащие руки. — И мы все им пользуемся.
— Ладно, Вита. — Фиорелла тяжело вздохнула, а мать выскочила из кухни. — Джуди, положи обе руки на стол ладонями вниз. Закрой глаза. Мэри, и ты тоже.
Джуди подчинилась, Мэри опустила голову, но видела, как Фиорелла налила в кубок немного оливкового масла. Масло растеклось по воде, образовав подобие карты Италии, но, может, Мэри это просто показалось.
— Джуди, — сказала Фиорелла, — я приготовила все, чтобы помочь тебе, но у тебя должна быть ясная голова.
— Моя голова…
— Говори, только когда я разрешу тебе. Это очень важно. Слушайся меня и освободи свою голову.
Джуди замолчала, а Мэри смотрела, как Фиорелла тычет в воду своим узловатым большим пальцем, мешая воду и масло, хотя они не перемешивались.
— А теперь я буду молиться за тебя, чтобы Господь избавил тебя от зла, которое угрожает тебе. — Фиорелла продолжала, как повар, мешать оливковое масло. — Я произнесу тайную молитву, известную только мне. Она звучит по-итальянски, так что ты не поймешь ее, но пусть тебя это не волнует.
Мэри прикрыла веки, когда Фиорелла наклонилась над столом, перекрестила лоб Джуди и тихо стала молиться на диалекте. Затем она заметила пятно на своем платье под грудью и, продолжая молиться, достала платок, смочила его и стала вытирать пятно. Когда наконец оно высохло, Фиорелла кончила молиться.
Мэри разочарованно нахмурилась. Молитва Фиореллы не имела никакой силы, если она в это время была занята своим Армани. Она вовсе не королева колдуний, а обыкновенная обманщица.
— Леди, откройте глаза! — Накрашенные губы Фиореллы сложились в улыбку. — Джуди, ты чувствуешь себя получше, не так ли?
— Да! — Джуди моргнула и расплылась в улыбке. — Спасибо!
— Да, спасибо вам, — выдавила Мэри, но сейчас она не думала о Фиорелле Букатини.
Ее беспокоило, что у родителей будет большая проблема с разварившимися клецками.
Глава 11
Бенни ждала, когда царапанье начнется снова. Оно буквально сводило ее с ума, и она пыталась понять: что, если это Эллис? Тогда зачем она это делает? Ладони ее болели от ударов в крышку, ныли колени и ступни. Подол юбки был мокрый от мочи. В ящике остро пахло потом. Она с трудом дышала.
Бенни попыталась взять себя в руки. Интуиция говорила ей, что это не Эллис, — она, чем бы ни занималась, ставила перед собой цель и добивалась того, чего хотела. Эллис великолепно умела все просчитывать.
Бенни вспомнила, как на суде, ближе к завершению, прокуратура представила неожиданного свидетеля — классического тюремного стукача, который дал ложные показания, будто Эллис призналась в убийстве копа, а потом стала все отрицать. Она встретилась с Эллис, только чтобы понять: зачем все два дня судебного заседания она продумывала это признание, а потом отказалась от него, что оставило от обвинения одни обломки? Хотя Бенни знала: Эллис невиновна в этом убийстве, ей и в голову не пришло, что у Эллис есть свой план, как добиться оправдания. Бенни еще раз убедилась, как заблаговременно Эллис продумывает свои действия и как они целенаправленны.
Бенни нахмурилась. Она вынырнула из своих воспоминаний, услышав вдалеке какой-то новый звук, напоминавший рычание. Закрыв глаза, она попыталась прислушаться. Может, мимо проезжал грузовик… Но звук не исчез.
Внезапно царапанье началось снова, на этот раз быстрее. Если это не Эллис, то кто это может быть? И что значит это рычание?
Она снова стала колотить в крышку и кричать, борясь с этими звуками, которые сводили ее с ума.
Глава 12
Эллис вошла в спальню Бенни и, бросив сумку с одеждой на кровать, расстегнула ее — просто чтобы взглянуть на содержимое. Пачки двадцаток, десяток и пятерок, обтянутые резиновыми колечками, в беспорядке валялись внутри. Всего тут было десять кусков, они казались сущей мелочью по сравнению с миллионами Бенни, но они были результатом одного дня работы Эллис. Она стала обчищать гильдию шесть месяцев назад и за день до ухода позаимствовала еще несколько сотен из кассовой наличности. Остальное было доходом от ее бизнеса. Она вдруг подумала: не валяется ли где-нибудь и у Бенни наличность.
Эллис подошла к шкафчику, в котором Бенни хранила свои драгоценности, и открыла коробку. Сверху лежал паспорт, под ним лежали только пара серег и два золотых браслета. Она проверила все, но остались только серебряные украшения, явно не от Тиффани. Она приподняла дно и обнаружила пачку купюр. Схватив ее, она пересчитала наличность — больше восьмисот баксов.
Вот теперь мы поговорим.
Она обыскала верхний ящик комода, но в нем были только лифчики и трусики, которые идут в наборе по три штуки. Открыла следующий ящик — никакой спрятанной наличности, только беспорядочно запиханные туда плотные майки. В третьем ящике были джинсы и свитера. Она вернулась к кровати, сложила деньги в матерчатый мешок, плотно застегнула его и на всякий случай сунула под кровать. Затем направилась в туалетную комнату и открыла шкаф. Синий костюм, еще один синий костюм, хаки, хаки и еще раз хаки. Под ними стояли черные и коричневые лодочки и валялась куча тапочек. Она взяла пиджак цвета хаки и попыталась натянуть его на свой черный свитерок, после чего зашла в ванную и уставилась на свое отражение в зеркале. Она выглядела на сто долларов лучше, чем Бенни Росатто, но проблема заключалась в том, что это была не ее одежда.
