Карин Слотер - Гнетущий страх
Глава одиннадцатая
— Ну что, получается? — спросил Чак уже, наверное, в сотый раз.
— Получается, получается, — бросила в ответ Лена, правой рукой поворачивая лезвие карманного ножа, а левой придерживая вентиляционную решетку. В окнах сверкнула молния, и Лена съежилась от грянувшего следом грома. Вся лаборатория осветилась, словно кто-то включил на секунду свет.
— Я мог бы принести отвертку, — предложил Чак, когда решетка наконец закачалась.
Лена достала из кармана маленький фонарик и направила луч в вентиляционную трубу.
Какой-то кретин оставил открытой одну из клеток с лабораторными мышами, и четыре подопытных животных сбежали. Каждое из них стоило факультету больше, чем Лена зарабатывала за год, так что все, кто имелся в наличии, были брошены на поиски. Это случилось около полудня, а сейчас уже перевалило за шесть вечера, но поймать пока что удалось только двух этих мерзавцев с глазками-бусинками.
Лена переоделась после дежурства, но от долгих часов поисков снова вспотела так, что рубашка липла к спине. Похмелье еще не прошло, и ее трясло, голова просто раскалывалась, во рту пересохло. Хорошая порция выпивки могла бы решить все эти проблемы, но Лена дала себе слово не пить, еще когда сидела утром в комнате для допросов. С этого момента она не возьмет в рот ни капли спиртного.
Теперь она четко понимала, что виной всему — водка: если бы Лена не напилась, ей бы и в голову не пришло приставать к Итану. Она буквально сгорала от стыда, когда вспоминала подробности прошедшей ночи. Дав себе зарок не пить, она также решила, что Итан больше не имеет к ней никакого отношения. Так бы, наверное, и было, если бы Чак не позвал ее к телефону в их офисе. По голосу Итана на другом конце провода она поняла, что тот в жуткой панике: обнаружил Скутера мертвым. Этому идиоту пришло в голову стереть в комнате все следы, словно не нашлось бы разумных объяснений присутствию там отпечатков его пальцев. Как будто Лена не знала, как прикрыть собственную задницу.
Встретившись с Итаном возле его общаги, Лена велела ему убираться к такой-то матери, но он по-прежнему таскался за ней как хвост. И даже участвовал в поисках этих проклятых мышей. В общем, делал все, чтобы только привлечь к себе ее внимание. Что касается самой Лены, то еще утром она сказала Итану Грину, или Уайту, или как там его еще, мать твою, кличут, все, что намеревалась сказать. С ним покончено. Если Джеффри когда-нибудь даст ей возможность вернуться на службу, первым делом она сделает все, чтобы этот гаденыш оказался за решеткой. И Лена разобьется в лепешку, чтобы его засадили.
— Сунь туда голову — будет лучше видно, — посоветовал Чак, нависая над ней, как чрезмерно заботливая мамаша. Как всегда, давая Лене очередное идиотское задание, Чак вываливал на нее кучу советов, не выказывая при этом никакого намерения помочь.
Лена запихнула нож в карман и заглянула в пыльный металлический короб, слишком поздно осознав, что ее задница болтается в воздухе и что Чак любуется представившимся зрелищем.
Она уже собиралась сказать ему пару ласковых по этому поводу, когда раздался разъяренный голос:
— Какого черта вы все еще возитесь?! У меня важная работа!
Отпрянув от неожиданности, Лена больно ударилась головой о стенку. Брайан Келлер стоял в паре дюймов от Чака с красным от ярости лицом.
— Мы делаем все, что в наших силах, доктор Келлер.
Келлер был поражен, когда увидел Лену. Подобное случалось с большинством профессоров, что работали с Сибил, и Лена к этому уже привыкла.
Лена помахала ему рукой, дабы чуть разрядить ситуацию. Келлер, к сожалению, занимал соседнюю лабораторию. Постоянный шум и грохот к часу дня настолько его достал, что он отменил все последующие занятия, не преминув при этом помянуть недобрым словом Чака. Такие, как Келлер, в принципе нравились Лене, чего не скажешь о Ричарде Картере, который выбрал как раз этот момент, чтобы просунуть голову в дверь.
— Как тут у вас дела? — раздался его ехидный голосок.
— Бабам вход запрещен! — рявкнул Чак, и Ричард, захлопав глазами, бросил на него кокетливый взгляд. Чак вознамерился было добавить еще что-нибудь этакое, но внимание Ричарда переключилось на Келлера.
— Привет, Брайан, — улыбнулся он, как новорожденный даун. — Если хотите уехать, могу взять ваших студентов. Я на сегодня уже закончил. Так что никаких проблем.
— Занятия закончились более двух часов назад, идиот! — прорычал Келлер.
Ричард тут же сдулся, как проколотый воздушный шарик.
Келлер резко повернулся, показав Картеру спину, и ткнул пальцем в грудь Чаку:
— Мне нужно поговорить с вами. Немедленно. Я больше не желаю, чтобы мне мешали работать.
Чак коротко кивнул в ответ и устремился за Келлером, не забыв перевалить ответственность на Лену:
— Не уходите, Адамс, пока не обыщете здесь каждую щель.
— Козел, — пробормотала Лена, когда Чак и Келлер выходили из комнаты. Она ожидала, что Ричард ее поддержит, но тот стоял как громом пораженный.
— Что с тобой? — спросила она, и Ричарда как прорвало.
— Я его коллега: работаю в том же отделе! — прошипел он сквозь стиснутые зубы и ткнул пальцем в закрывшуюся за ушедшими дверь. — Он не имеет права так разговаривать со мной, тем более в присутствии посторонних! Я заслуживаю — нет, я заслужил! — право на хотя бы минимальное уважение!
Лене оставалось лишь гадать, чего это он так завелся. Насколько ей было известно, Брайан Келлер со всеми разговаривал подобным образом.
— Просто у него вечером лекция, и я предложил подменить, если нужно.
— Скорее всего он отменил все занятия.
Ричард рванул к двери, как питбуль на незваного гостя. Лена никогда его прежде таким не видела. Глаза вылезли из орбит, лицо покраснело, а губы, напротив, побелели и превратились в тонкую полоску. Она не знала, что делать: то ли дать ему выпустить пар, то ли рассмеяться.
— Послушайте, да плюньте вы, — сказала она, уже задумавшись, в оскорблении ли действительно дело. А что, если это ревность? Вдруг Ричард воспылал страстью к Келлеру? Тогда его поведение вполне объяснимо.
Он остановился, уперев руки в бока:
— Я не собираюсь мириться с таким отношением! Во всяком случае, не с его стороны! Мы в нашем отделе в равном положении, и я не стану терпеть подобные…
— Перестань! Он же только что сына потерял! — попыталась утихомирить его Лена.
Ричард лишь отмахнулся от нее:
— Все, чего я требую, — это человеческого отношения!
Лене все это уже порядком надоело, но она знала, что он не уйдет, пока она не проявит хоть каплю сочувствия.
— Да, ты прав. — Она вздохнула. — Он просто сукин сын.
Ричард в конце концов посмотрел на нее, потом еще раз, внимательнее. Последовавший за этим вопрос удивил ее, хотя и не должен был.
— Кто тебя ударил?
— Что? — переспросила она, но поняла, что он про фонарь под глазом. — Да нет, это я упала. Ударилась об дверь. Глупо так получилось… — Желание привести еще тысячу причин в свое оправдание охватило ее, но Лена все же заставила себя замолчать. Из собственного полицейского опыта она знала, что лжецы всегда многословны. И все же не могла удержаться, чтобы не добавить: — Ничего особенного.
Он хитренько ей подмигнул, давая понять, что его этим не купишь, поведение его вдруг кардинально переменилось, и в голосе появились заискивающие нотки.
— Ты ж знаешь, Лена, я всегда относился к тебе как к близкому человеку. Сибил столько рассказывала о тебе! Она отлично знала все твои сильные стороны. Понимала, какая ты хорошая.
Лена прокашлялась, но ничего не сказала.
— Она всегда хотела как-то тебе помочь. Чтобы ты была счастлива. Только это и имело для нее значение.
Лена ощутила неприятное покалывание в ступнях.
— Так что у тебя с глазом? — продолжал нажимать он, хотя и мягким тоном. — Вид такой, словно тебя кто-то ударил.
— Никто меня не ударил, — возразила Лена, тут же осознав, что непроизвольно повысила голос — еще одна типичная для лжецов примета, — и выругала себя за это. Раньше-то все неплохо получалось.
— Если тебе понадобится помощь… — Он запнулся, видимо, сообразив, насколько смешно слышать его предложение человеку вроде Лены, и тут же сменил тактику: — Если тебе захочется с кем-то поговорить… Поверь, я понимаю, как тебе сейчас трудно.
— Ну да, ну да… — Скорей уж папа римский будет жарить яичницу в аду, чем Лена хоть чем-то поделится с Ричардом Картером.
Он уселся на лабораторный стол и принялся болтать ногами. Его лицо выражало крайнюю озабоченность, и Лена решила, что он опять насядет на нее со своими предложениями, но он заговорил о другом:
— Выяснили, кто открыл клетки?
— Нет. А что, кто-то сделал это намеренно?
— До меня дошли слухи, что кое-кто из первокурсников запоздал с курсовой, вот и устроил… такую диверсию.
