Домохозяйка (ЛП) - МакФадден Фрида
Но тут Эндрю шевелится на койке. Затем с трудом садится на постели и протирает глаза ладонями.
— Эндрю, — говорю я. — Я вернулась.
Он поднимает глаза и смотрит прямо в камеру. Меня знобит при мысли, чтó он со мной сделает, если я открою дверь. Если я открою дверь, он затащит меня внутрь за мой конский хвост. И, прежде чем выпустить, заставить делать такое, что волосы встанут дыбом от ужаса. Если вообще когда-нибудь выпустит.
Он поднимается на дрожащие ноги. Подходит к двери и без сил наваливается на нее.
— Я все сделал. Выпусти меня.
Ага. Обязательно.
— Понимаешь, како дело, — говорю я. — Ночью видео на некоторое время пропадало. Такая досада, не находишь? Так что, боюсь, придется тебе…
— Я не стану это делать опять! — ревет он. Лицо у него багровое, и это не от перцового спрея. — Ты должна меня освободить, Милли! Я не шучу!
— Освобожу, освобожу, — уверяю я. — Только не сейчас.
Эндрю делает шаг назад, не отрывая взгляда от двери. Потом еще. И еще один. А затем бросается вперед.
И врезается в дверь с такой силой, что та сотрясается на петлях, но с места не сдвигается.
Он опять разбегается. Вот дерьмо.
— Послушай, — говорю я. — Я тебя выпущу. Но только сначала сделай для меня кое-что.
— Пошла ты на х..! Я тебе не верю.
Он снова обрушивается всем своим телом на дверь. Та сотрясается, но остается целой и невредимой. Весь дом относительно новый и сработанный на совесть. Интересно, у Эндрю получится выломать дверь? Возможно, да — когда он был в самой лучшей своей форме. Но сейчас он обезвожен. К тому же трудно выломать дверь изнутри, когда она открывается туда же.
Он тяжело дышит. Прислоняется к створке, стараясь восстановить дыхание. Физиономия еще краснее, чем была раньше. Нет, у него явно не хватит сил выломать дверь.
— И что я должен сделать? — с трудом выговаривает он.
Я вынимаю из кармана то, что взяла в гараже, — плоскогубцы. Нашла в ящике с инструментами. Просовываю их в щель под дверью.
По другую сторону двери Эндрю наклоняется и подбирает плоскогубцы с пола. Вертит их в руках. Хмурится.
— Не понимаю. Что ты хочешь, чтобы я сделал?
— Ну… понимаешь, было трудно судить, сколько на самом деле времени ты продержал книги на себе. Так будет гораздо легче. Одноразовое действие.
— Не понимаю.
— Все просто. Если ты хочешь выйти из этой комнаты, ты должен вырвать себе зуб.
Наблюдаю за его лицом в телефон. Его губы кривятся в гримасе, и он швыряет плоскогубцы на пол.
— Это у тебя такие шуточки, да? Черта с два я стану это делать! Не дождешься!
— Полагаю, — отвечаю я, — еще несколько часов без воды — и у тебя появятся другие мысли.
Он опять разбегается. Собирает все свои силы. Бежит к двери и обрушивается на нее всей своей тяжестью. И опять дверь сотрясается, но не подается. Он заносит кулак, впечатывает его в твердую древесину створки и… взвывает от боли. Нет, честно, лучше бы уж он вырвал себе зуб. В баре, где я работала, один парень напился и всадил кулак в стенку. Сломал себе косточку в запястье. Я бы не удивилась, узнав, что Эндрю только что сделал то же самое.
— Выпусти меня! — вопит он. — Выпусти меня из этой е…ой клетки немедленно!
— Выпущу. Ты знаешь, что тебе нужно для этого сделать.
Он нянчит свою правую кисть в левой. Затем падает на колени и сгибается почти пополам. Левой рукой подбирает плоскогубцы и подносит ко рту. Я затаиваю дыхание.
Неужели он это сделает? Нет, я этого не вынесу. Закрываю глаза, чтобы ничего не видеть.
И слышу мучительный вой. Тот же самый звук издал Данкен, когда я двинула его по черепу. Я невольно распахиваю глаза. Эндрю все еще на экране. По-прежнему на коленях. Он наклоняет голову и рыдает, как маленький ребенок.
Он почти на грани. Еще немного — и сломается. Готов вырвать собственные зубы, лишь бы освободиться.
Он не подозревает, что это только начало.
58
НИНА
Что-то пошло не так.
Я чувствую это в ту же секунду, когда подъезжаю к усадьбе Эндрю. В этом доме произошло что-то ужасное. Ощущаю это всеми фибрами души.
Я согласилась вернуться при одном условии: Энцо останется с Сеси и будет защищать ее, если потребуется, ценой собственной жизни. В этом мире нет другого человека, которому я доверила бы свою дочь. Я знакома со многими женщинами нашего пригорода, и все они подпали под чары Эндрю. Не доверяю ни одной из них — каждая сдаст Сесилию моему муженьку.
Но это означает, что к нему в дом я явилась одна.
Последний раз я была здесь неделю назад, но по ощущениям — целую вечность. Паркуюсь на улице позади машины Милли. Опускаюсь на четвереньки, осматриваю ее задние колеса и сразу замечаю красную метку, которую Энцо поставил на шине. Она по-прежнему там. А вчера и позавчера она тоже была здесь? Не имею понятия.
— Нина, это ты?
Сюзанна. Я выпрямляюсь, отхожу от машины Милли. Сюзанна стоит на тротуаре и смотрит на меня, недоуменно наклонив голову. Когда я видела ее в последний раз, она была похожа на скелет, но с тех пор, похоже, отощала еще больше.
— Все в порядке, Нина? — осведомляется она.
Раздвигаю губы в улыбке:
— Конечно. Что может быть не в порядке?
— Три дня назад мы должны были встретиться с тобой за ланчем, но ты так и не пришла. Вот я и заскочила к тебе — проверить, как и что.
Точно. Мои еженедельные ланчи с Сюзанной. Если есть что-то, о чем я не стану жалеть в своей земной жизни, так это они.
— Извини. Кажется, я забыла.
Сюзанна поджимает губы. Никогда не забуду, с каким сочувствием она кивала мне, когда я рассказывала ей обо всех мучениях, которые мне причинил Энди, после чего она развернулась на сто восемьдесят и выдала меня ему. Это ее выбор — поверить ему, а не мне. Такое предательство не забывается.
— До меня доходили ужасные слухи, — продолжает она. — Что ты ушла из этого дома. Что вы с Энди расстались. И что он…
— …выгнал меня ради служанки? — Судя по выражению лица Сюзанны, я попала не в бровь, а в глаз. Весь пригород жужжит о нашем разрыве. — Боюсь, это неправда. Слухи врут, как всегда. Я только забирала Сеси из лагеря, вот и все.
— Ох. — На лице моей бывшей подруги мелькает разочарование. Она надеялась на сочную сплетню. — Что ж, я рада это слышать. Я волновалась за тебя.
— Абсолютно не о чем волноваться. — Мои щеки начинают ныть от постоянной улыбки. — А теперь прошу меня извинить, я только что из долгой поездки…
Пока я иду по дорожке к дому, Сюзанна провожает меня глазами. Уверена, в ее голове сейчас кружится целый рой вопросов. Например, если я забирала Сесилию из лагеря, то где же она? И почему я припарковалась не в гараже, а на улице за воротами? Но у меня нет времени объясняться с этой отвратительной особой.
Мне надо узнать, что произошло с Милли и Энди.
Окна первого этажа темны. Поскольку, когда я была здесь в последний раз, Энди велел мне убираться из его дома, я звоню в звонок вместо того, чтобы просто войти в дверь. А потом жду, чтобы мне открыли.
Проходит две минуты, а я все еще стою на пороге.
Наконец вынимаю из сумочки свой ключ. Сколько же раз я проделывала это движение! Вынуть связку, найти медный ключ с вырезанной на нем буквой Э, вставить его в замочную скважину… Дверь в мой бывший дом распахивается.
Внутри ожидаемо царит тьма. Не слышно ни звука.
— Энди! — зову я.
Нет ответа.
Иду к двери в гараж, открываю и вижу BMW своего мужа. Конечно, это еще не значит, что Милли с Энди не уехали куда-то. Они могли бы взять такси до Ла-Гуардии — Энди, как правило, улетает оттуда. Наверняка они решили отправиться в незапланированный совместный отпуск.
Но глубоко в душе я знаю, что никуда они не уехали.
— Энди! — кричу я, на этот раз громче. — Милли!
Тишина.
Подхожу к лестнице на второй этаж, смотрю вверх, стараясь уловить хоть какое-нибудь движение. Ничего не улавливаю. И все же мне кажется, что там кто-то есть.
