Деон Мейер - Кобра
— И вы понятия не имели, где он был?
— Нет.
— А что насчет звонка утром в понедельник?
— Ладно, это был не первый звонок. Дэвид позвонил мне ночью в прошлую пятницу, около одиннадцати. Разговор был очень коротким и обрывочным. Он лишь сказал, что у него все хорошо, но ему на какое-то время придется уехать по делам, связанным с безопасностью, и чтобы я не волновалась. Он попросил никому не говорить о его звонке.
— И все?
— Еще он сказал, что любит меня. И все.
— Ну а звонок рано утром в понедельник?
— Все было почти как я вам рассказывала. Я действительно спросила, где он, сказала, что я волнуюсь, а он ответил, что все понимает, но его отлучка связана с антитеррористической деятельностью, поэтому он ничего не может рассказать. У него все нормально. А потом он попросил меня о помощи и сказал, что мне придется слетать в Кейптаун.
— И больше ничего?
— Перед тем как он отключился, я сказала, что люблю его. И он ответил, что тоже меня любит. Но как-то… — Она с сомнением качнула головой.
— Как?
— Не знаю. Он ответил, что тоже любит меня, но было что-то… Как будто он стеснялся. Такое впечатление, что его… ну, не знаю… как будто его подслушивали.
— Возможно, вы и правы. А что второй звонок?
— Я спросила, где он остановился, потому что обычно он бронировал нам номер в отеле — например, в Париже… Он ответил, что живет на конспиративной квартире. Я спросила, когда мы с ним увидимся в Кейптауне. Он ответил: может быть, во вторник, если он успеет покончить с делами. Да, и когда я села в самолет, я… понимаю, так нехорошо, но я подумала, что никто не узнает, а мне стало ужасно любопытно. То есть… Слушайте, в нашей области алгоритм Эдера — все равно что Святой Грааль. Суперсовременная и, наверное, блестящая программа — ведь ее создал Дэвид… В общем, я подумала: какой будет вред, если я взгляну, что там на карте? Я открыла ее на своем ноутбуке и увидела, что там записан архивный файл, защищенный паролем. Я снова достала карту. Я правда не знаю, что на ней.
— Что-нибудь еще?
— Кажется, все.
— Вам не показалось странным, что он не встретил вас в Кейптауне?
— Конечно показалось. Но это первый раз, когда Дэвид попросил меня о помощи в своей другой работе. Я подумала: может быть, в ней все дело… Наверное, так всегда бывает, когда он занимается вопросами государственной безопасности.
— Кто его похитил? — спросил Купидон.
— Не знаю, — пожалуй, слишком быстро ответила Лиллиан.
— По-моему, вы подозреваете какую-то конкретную… группировку. — Произнося последнее слово, Купидон изобразил пальцами кавычки.
— Нет, я не…
— Подозреваете, подозреваете.
— Нет.
— Мисс Альварес, речь идет о жизни и смерти, — вмешался Скелет. Оба видели, что в ней происходит внутренняя борьба. Она сжала кулаки, скривила хорошенькие губки, отвела глаза в сторону.
— Речь идет о жизни и смерти человека, которого вы любите, — добавил Купидон.
— Я… не могу вам сказать.
— Даже если из-за этого Дэвида Эдера убьют?
— О господи!
— Мисс Альварес, мы на вашей стороне. Мы — хорошие парии.
— В самом деле не уверена, могу ли делиться с вами своими соображениями. Ведь дело… очень, очень щекотливое.
— Вы считаете, что за его похищением стоит именно эта… щекотливая группировка?
— Д-да… может быть.
— Вы хотите спасти его?
— Конечно! — воскликнула она. — Но он доверил мне некоторые очень секретные сведения, и я… просто не знаю… то есть подобные сведения могут… вызвать очень серьезные осложнения. В международном масштабе.
— Вы хотите его спасти? — спросил Купидон медленно и взвешенно.
Лиллиан Альварес заплакала:
— Я не знаю, что мне делать!
— Делайте то, что считаете правильным, — посоветовал Скелет.
— Боже… — Она уронила голову, и густые черные волосы упали ей на лицо.
Купидон понимал, что ничего не может поделать. Им придется ждать.
Она подняла голову. В ее глазах по-прежнему стояли слезы.
Глава 48
Тейроне купил пластинку панадола, два сэндвича с курицей и майонезом и пол-литровую бутылку кока-колы в магазинчике при автозаправке на той стороне Сомерсет-роуд. Потом, ежась от сильного, пронизывающего северо-западного ветра, пошел к отелю «Рокуэлл». Сел на низкий парапет, разделяющий территорию отеля и автозаправки, рядом с большим зеленым мусорным баком. Там высокая перегородка защищала от ветра.
Пистолет врезался в поясницу, пришлось передвинуть его, чтобы можно было сидеть. Прикосновение оружия было приятным. «Теперь у меня больше возможностей», — подумал он и широко улыбнулся в сгущающихся сумерках.
Карманник с пистолетом… Дядя Солли, наверное, в гробу переворачивается.
Он принял две таблетки панадола, запив их кока-колой. Рана между лопатками саднила и дергала.
Со своего места он видел вход в Капский квартал — он сразу поймет, много ли времени понадобится копам, чтобы примчаться сюда.
Он ел, пил и думал.
Как ему раздобыть деньги? Как довести сделку до конца, чтобы его не застрелили в голову?
Легче всего произвести обмен электронным способом, но дядя Солли не зря учил его: «Держись подальше от банков, Тей. У них щупальца, которые тебя захватят, а ведь тебе не хочется оставлять следы, не хочется, чтобы тебя нашли через барыгу, не хочется, чтобы к тебе заявился налоговый инспектор. Так что наличные — наше все».
Да уж, у многих возникнут вопросы, если на счет цветному парню, выросшему в квартале Митчеллс-Плейн, вдруг придет два миллиона четыреста рандов.
Обмен должен происходить вживую. И только наличные деньги. Наличные в обмен на карту… Но как это сделать? Он не может никого просить о помощи, потому что его враги настроены серьезно. Они хотят его убить. Достаточно вспомнить, что они натворили на станции Бельвиль, хотя он передал им карту. Что за идиоты! Если бы они его пристрелили, так и остались бы с картой видов Кейптауна.
Все дело в том, что они его недооценили, приняли за местного придурка, слишком примитивного для того, чтобы быть серьезным игроком. Вот, наверное, удивились… Но больше такое не повторится. Второй раз они такой ошибки не совершат.
И тем не менее факт остается фактом: если он хочет выйти из переделки живым, ему придется напрячь мозги. Один раз он совершил крупный просчет. Решил, что тип с холодными глазами — единственный исполнитель. Теперь он знал, что их, возможно, четверо.
Четверо. Против одного.
Ставки не в его пользу.
Ему придется пошевелить мозгами.
Он думал целый час, ветер задувал все сильнее, и на него снова навалилась усталость. В голове постепенно складывался план. Потом ветер стал слишком холодным и пронизывающим, и Тейроне понял, что полицейские не слишком быстро могут засечь человека по мобильному номеру. Он встал, прошелся до угла Эбенезер и Сомерсет-роуд. С независимым видом вошел в отель «Виктория Джанкшн», уверенно прошел мимо стойки портье и направился в бар.
В первый миг он наслаждался теплом. В баре сидело немного народу — три бизнесмена у стойки, группа из четырех мужчин и женщин на диванчиках посреди зала.
Он сел за столик у стены, зная, что там его никто не услышит. Достал сотовый телефон номер два.
К нему подошел официант, расторопный и дружелюбный. Тейроне покачал головой, показывая, что ничего не хочет.
Дождавшись, пока официант отойдет подальше, он включил телефон и стал ждать сигнала.
Набрал свой старый номер.
На сей раз тот тип ответил чуть быстрее:
— Да.
— Здоро́во, гад, как поживаешь? — спросил Тейроне.
— Я-то неплохо, потому что у меня есть будущее. А у тебя его нет.
— Хочешь получить настоящую карту?
— Да.
— Деньги у тебя?
— Еще нет.
— Когда получишь?
— Завтра утром. Часов в девять.
— Ладно, гад. Теперь слушай, что тебе нужно сделать. Завтра утром ты положишь деньги на стол и сфотографируешь их. Возьмешь какую-нибудь сумку и сложишь деньги туда. Потом сделаешь еще один снимок — сумки с деньгами. Потом попросишь своего приятеля щелкнуть тебя вместе с сумкой. В полный рост, чтобы я видел, как ты выглядишь и во что одет. Понимаешь?
— Да.
— Перешли мне фотографии на этот номер. Когда я их получу, я позвоню и дам дальнейшие указания.
— Больше не звони по этому номеру. Мы его отключаем.
— Нет!
— Да, и это не обсуждается.
— Как же я завтра с тобой свяжусь?
— По номеру, с которого мы пришлем тебе фото.
Тейроне задумался. Вроде никакого подвоха.
— Хорошо.
— Мы знаем, что твоя сестра в больнице, — продолжал его собеседник.
— Если хотя бы близко подойдете к моей сестре, я уничтожу карту, — предупредил Тейроне, но ему пришлось напрячь все силы, чтобы не выдать страха.
