Александр Новиков - Бездна
– Это диспетчер, – сказал Мастер. – Грузчики на местах. Через двадцать минут начнем грузить.
– Хорошо, – отозвался Дервиш. Помолчал, потом добавил: – Трофимыч, ты вот что… ты позвони на Приморский… Может, у него получится.
– Позвоню, – ответил Мастер. – Я, собственно, именно об этом хотел поговорить с тобой, Евгений Василич.
Бульдог в этот день был «в наряде» – он сидел в кухне, чистил картошку на ужин. Лаврентий валялся на диване в большой комнате, смотрел телевизор. Там шло шоу «Реальные идиоты»… Бульдог подумал, что еще пару картофелин – и хватит. Лаврентий в комнате заржал над выходкой очередного кандидата на звание «Реальный идиот». Идиоты боролись за выход в финал. Победитель – самый реальный идиот – должен был получить десять тысяч новых евро… Лаврентий заржал, а в нагрудном кармане рубашки Бульдога завибрировал телефон. На этот телефон мог звонить только Иванов. Бульдог положил нож и картофелину, торопливо вытер мокрые руки, вытащил телефон из кармана.
– Да, – признес он негромко.
– Слушай меня внимательно, – произнес из трубки голос Иванова.
На столе полковника Спиридонова пропел коммуникатор. Спиридонов покосился на дисплей и увидел, что звонят из фургончика наружки. Полковник нажал кнопку, сказал:
– Спиридонов.
Он был уверен, что ему хотят сообщить: в адрес прибыл объект «Папа» – такой псевдоним присвоили «Иванову». Спиридонов был уверен, что «Иванов» – это тоже псевдоним. Впрочем, сейчас это не имело никакого значения. Главное – он пришел… Полковник Спиридонов сказал: Спиридонов.
Голос из аппарата ответил:
– Докладывает «Огонек– 2», господин полковник. Только что объект «Пес» имел очень важный телефонный контакт. Мы можем прокрутить вам запись этого контакта.
– Давайте, – сказал Спиридонов и нажал клавишу на компе. Через три секунды на мониторе появилась картинка: кухня и «объект ґґПесґґ» за столом. Впрочем, про себя Спиридонов продолжал величать его Бульдогом. Таймер в правом нижнем углу картинки отбивал время. Спиридонов бросил взгляд на свои часы и заметил, что расхождение составляет две минуты… Бульдог чистил картошку. Откуда-то со стороны доносился смех. Прошло несколько секунд. Неожиданно выражение лица Бульдога изменилось, он положил нож и недочищенную картошку и торопливо вытер руки прямо о рубашку. Потом достал из кармана сотовый телефон. Судя по всему телефон был поставлен на вибрацию. Бульдог поднес телефон к уху, сказал: да.
– Слушай меня внимательно, – ответил мужской голос из трубки. Спиридонов слышал его очень хорошо. – Лаврентий – агент «гестапо» по кличке Моцарт. Квартира под наблюдением. Уходи немедленно. Уходи через чердак. Выйдешь уже в соседнем доме. Повезет – проскочишь. Удачи.
Бульдог опустил руку с телефоном на колено. Моцарт ржал, как конь.
Спиридонов стиснул кулак и стукнул по подлокотнику кресла. Голос из коммуникатора спросил:
– Вы все слышали, господин полковник?
– Слышал, – буркнул Спиридонов. – Откуда звонили Гению?
– Еще не знаю.
– Свяжитесь с центром радиоконтроля.
– Уже связались, в самое ближайшее время они дадут ответ… Вот, уже. Звонок прошел с Ладожского вокзала.
– Хорошо. Передайте, чтобы они постоянно «держали» этот терминал[13].
– Так точно, – ответил «Огонек– 2».
Спиридонов отлично понимал, что «Иванов» – матерый, опытный волчара. Скорее всего, он быстро избавится и от симки и от самой трубы. Возможно, уже избавился. «Огонек– 2» тоже это понимал.
Спиридонов сказал:
– Теперь я хочу видеть, что сейчас происходит в квартире.
– Секунду, – ответил «Огонек» и, действительно, через секунду на мониторе вновь появилась кухня. Бульдог все так же сидел у стола, сжимал в руке телефон. Лицо было сосредоточенным и хмурым. Моцарт крикнул:
– Буль, греби сюда. Тут такое – я уссываюсь!
– Ща приду, – негромко произнес Бульдог. Он положил в карман телефон и взял со стола нож, которым чистил картошку. Это был обычный кухонный нож с клинком около двенадцати – четырнадцати сантиметров.
Спиридонов произнес: твою мать!
Бульдог поднялся с табуретки и сделал шаг в сторону комнаты. На скулах играли желваки.
Спиридонов сказал:
– Немедленно свяжитесь с Моцартом.
– С Гением? – уточнил «Огонек». Моцарт был известен им как «Гений».
– Да, – сказал Спиридонов, – с Гением.
– Боюсь, что поздно, господин полковник.
– Все равно – свяжитесь.
– Так точно.
Бульдог подошел к двери комнаты. Оператор в фургончике переключился на другую камеру и теперь Спиридонов видел комнату, Моцарта и Бульдога в дверях.
– Смотри, смотри! – возбужденно и весело говорил Моцарт. – Смотри – вот придурки!
Бульдог быстро переместился и оказался у изголовья дивана. Потом навалился на Моцарта сверху и приставил нож к горлу, под кадык.
Моцарт удивленно спросил:
– Ты… что?
– Ничего… Убью я тебя щас, Валера.
Моцарт улыбнулся и сказал:
– Это что – шутка? Дурацкая, скажу я тебе, шутка.
– Нет, Моцарт, это не шутка.
Агент Моцарт услышал свой оперативный псевдоним и дрогнул. Лишь на одну секунду изменило ему хладнокровие и метнулся в глазах страх… Но Бульдог заметил. Заметил – и все понял. Еще секунду назад у него были сомнения. А теперь их не стало. И Моцарт понял, что Бульдог понял.
– Витя, – сказал Моцарт и сглотнул комок в горле. – Витя, это же провокация, Витя.
Кулаком левой руки Бульдог ударил сверху по рукоятке ножа, нож вошел в горло Моцарта на всю длину клинка. Моцарт вытаращил глаза и попытался вырваться. Бульдог навалился всем телом, прижал. Моцарт бился, хватал ртом воздух, пытался вывернуться. Это продолжалось вечность – целую минуту.
Спиридонов выругался. Потом сказал:
– Его нужно взять. Живым. Передай всем: он мне нужен живым.
– Так точно, господин полковник.
Спиридонов нажал на кнопку коммуникатора, отключился. Он снял и бросил на стол очки, закрыл глаза и начал массировать веки. Потом открыл глаза, надел очки. Нажал на кнопку коммуникатора, вызвал оперативного дежурного:
– Немедленно свяжитесь с дежурным на Ладожском вокзале. На вокзале может находиться террорист. Предположительно мужчина около шестидесяти лет. Вооружен… Свяжитесь с центром контроля – они держат его за хвост[14]. На вокзал направьте все свободные опергруппы.
– Бысто кинуть на вокзал могу только четыре, максимум пять групп, Георгий Анатольевич. Остальные задействованы на обеспечение визита президента Турции.
– Знаю, – устало сказал Спиридонов. – Направьте, сколько есть.
Он был уверен, что «Иванов» уже покинул вокзал.
После звонка Бульдогу Мастер положил телефон на скамейку, на которой сидел, поднялся и пошел прочь. Он отошел всего метров на десять, остановился у стенда «Разыскивает комитет ґґКобраґґ». Он делал вид, что разглядывает фотографии террористов, а сам косил глазом на скамейку. Не прошло и минуты, как мимо скамейки прошел молодой кавказец. Не оставаливаясь слегка нагнулся, схватил телефон и пошел дальше.
Бульдог сидел на краю дивана рядом с человеком, которого он только что убил. Бульдогу уже доводилось убивать. Но – врагов. А Валерка… Валерка был свой. Еще пять минут назад он был свой. Пять минут назад Бульдог готов был шагнуть под пулю, если бы жизни Валерки угрожала опасность. Теперь Валерка лежит мертвый, а в руках у Бульдога – окровавленный кухонный нож.
В телевизоре кривлялся кандидат на звание «Реальный идиот», хохотала массовка. По оконному стеклу змеились струйки воды.
Неожиданно Бульдог почувствовал одиночество. Абсолютное, пронзительное одиночество. Он был один, совсем один в этом чужом нороде – темном и непонятном. В его родном Тамбове все было другое – город, люди и даже небо. Бульдогу хотелось обхватить голову руками и закричать…
Кандидат на звание «Реальный идиот» сказал:
– Теперь скажу относительно жопы моей соседки.
Студия взорвалась хохотом.
Бульдог схватил стул и швырнул его в телевизор.
Через крошечный глаз камеры на него смотрел полковник «гестапо» Спиридонов.
Стол в гостиной «Серебряный век» накрыли на двадцать четыре персоны – для самого узкого круга.
В 20.09 в гостиную вошли Председатель и президент Турции. За ними их супруги. Следом – остальные. Избранные. Дамы были в вечерних платьях, мужчины – в смокингах. Сверкали бриллианты. Супруга президента Турции невольно остановилась, ошеломденная роскошью интерьера «Серебряного века». Квартет из Мариинки негромко наигрывал Вивальди.
Трое мужчин – Глеб на дереве над кладбищем, Кот на крыше огромного цеха и Студент под куполом храма – ждали команды, но команды не было. Светилась в темноте Башня, реяли над ней флаги.
Полковник Спиридонов зашел к Власову, лаконично и четко доложил о ситуации на Приморском. Первый вопрос, который задал своему заму руководитель комитета, был такой:
