Охота на Бугимена - Ричард Чизмар
В декабре время полетело быстрее – неотвратимо тянул к себе наступающий новый год.
В пятницу, шестнадцатого, в моей жизни произошло памятное событие. Перед домом номер девятьсот двадцать на Хансон-роуд остановился фургон службы экспресс-доставки «Ю-Пи-Эс», и я помог водителю отнести в гараж двадцать тяжелых коробок. После бесконечного ожидания дебютный выпуск журнала «Кладбищенский танец» наконец-то состоялся. Тысяча экземпляров, сорок восемь страниц, несколько треклятых опечаток, несмотря на полдюжины вычиток.
Отец, Кара и я провели выходные, рассовывая четыреста экземпляров по конвертам для подписчиков и пакуя еще триста пятьдесят экземпляров в коробки разного размера для магазинов комиксов. Тот раз стал первым из сотен ему подобных, когда мы втроем работали плечом к плечу в погоне за мечтой моей жизни. Однако чувства, которые я тогда испытал, мне не забыть никогда.
На следующей неделе снова повалил снег, и двадцать первого декабря я отпраздновал двадцать третий день рождения – с Карой, родителями, сестрой Мэри и ее семьей. На десерт мама испекла мой любимый шоколадный торт с шоколадной глазурью, и я загадал желание, задувая свечи.
Тем же вечером мы с Карой встретились с Карли Олбрайт и парнем, у которого с ней развивался роман – первокурсником школы полиции в округе Балтимор. Мы выпили вместе и обменялись подарками. Я не большой любитель просиживать штаны по барам, но Карли, ее улыбка, смех и радость от того, что рядом есть надежное плечо, украсили и без того замечательный вечер. На прощанье Карли подарила мне шариковую ручку с гравировкой – «подписывать контракты и раздавать автографы, когда станешь знаменитым», а я подарил ей навороченный мини-диктофон «Сони» – для интервью. Каким-то чудом нам обоим за весь вечер удалось ни разу не заговорить о Бугимене.
Следующим утром мы с Карой поехали на Сороковое шоссе в торговый центр «Уайт Марш» – хотели раньше всех закончить рождественские покупки. Очевидно, такая блестящая идея пришла в голову с утра пораньше не нам одним – там творилось светопреставление.
Пока мы пробирались сквозь толпы покупателей, кишевших на торговых площадях и нижнего, и верхнего ярусов, у меня вновь появилось странное и вроде бы давно забытое ощущение, будто за мной следят. Следующий час прошел как в тумане: я непрестанно оглядывался и вынужденно повторял: «Прости, что ты сказала?» – своей раздосадованной невесте. Хотя Кара с трудом скрывала раздражение моей рассеянностью, правды я ей не сказал – не хотел волновать.
Вскоре мы зашли туда, где кучковались все ресторанчики – перехватить по куску пиццы с газировкой. В очереди у лотка с выпечкой я увидел мистера и миссис Галлахер, державшихся за руки, и приятно удивился тому, как выглядит отец Наташи. С последнего раза, как я его видел, он немного поправился и стал носить очки. Я решил не беспокоить их и не подошел поздороваться.
Чуть позже, разделавшись с покупками, мы столкнулись на парковке с Майком Мередитом. Мы с ним вместе закончили школу и играли в лакросс в одной команде. Майк был отличным вратарем – а еще самым чудаковатым парнем в мире. Поэтому я и не стал спрашивать, зачем он выкрасил волосы зеленым. От него-то я и услышал новости.
– Так ты не знаешь? – изумился он.
– Не знаю о чем?
– Вот это да, так ты что, правда не знаешь? – сверкая глазами, вылупился на меня Майк.
– Майк, я понятия не имею, о чем ты пытаешься мне сказать.
– О прошлом вечере… О местной дружине и их патруле.
– А что случилось?
– Полный капец, Чиз.
– Да скажи уже!
Он лишь головой покачал.
– Все пошло вразнос, друг мой. Точно говорю, больше патрулей не будет.
И он рассказал нам, что случилось.
2
Приблизительно в четверть двенадцатого в среду вечером Мел Фуллертон, Ронни Финли и Марк Стрэттон, все трое – участники «Эджвудского соседского дозора», проезжали на здоровенном пикапе Мела по Перри-авеню, как раз мимо школы для старшеклассников. Было зябко, и Мел, и Ронни плеснули себе в кофе бурбона. На патрулирование парни прихватили с собой упаковку «Будвайзера» – двенадцать банок, и за час до описываемых событий скинули те, что выпили, на участке дороги на Уиллоуби-Бич-роуд. До конца их, с позволения сказать, «смены» оставалось четверть часа, они устали и изворчались, особенно Мел, пребывавший в особенно скверном расположении духа.
Они только-только свернули налево, на Хорнбим-роуд, и начали подъем по пологому холму к библиотеке и торговому центру, когда некая фигура в темном опрометью пронеслась через дорогу прямо перед пикапом и исчезла в дренажной трубе на противоположной стороне дороги.
Мел мгновенно ударил по тормозам, распахнул водительскую дверь и нетвердыми ногами спрыгнул на землю. За ним последовали двое других, а Ронни кинулся по травянистому холму прямо в дренажную трубу, захлюпав ботами по мелкой проточной воде.
– Марк, прикрой с той стороны, – распорядился Мел, показав налево.
Без лишних слов Марк отправился в темноту, лишь по промерзшей земле плясал луч его фонарика.
Мел бочком спустился с холма, осторожно, чтобы не свалиться. Он понимал, что пьян, но понял, насколько пьян, только когда выбрался из-за руля. Он тяжело дышал, перед его мясистым лицом клубилось облако пара.
– Ронни! – крикнул Мел в темноту.
Ему ответил лишь отдаленный собачий лай.
Едва услышав бульканье потока воды на камнях, Мел поскользнулся, зацепившись за один из булыжников, и рухнул, распластавшись на спине в ледяной воде.
– Мать твою! – завизжал он, вскочив на ноги и едва не растянувшись снова. – Ронни, где ты, черт побери!
На сей раз не ответил никто, даже собака.
– Шеф, у тебя все путем? – спросил Марк с другого конца трубы, лежащей под дорогой.
«Ну отлично, – подумал Мел, – завтра с утра всем в дайнере разболтает, какой я, нахрен, ловкий».
– Да, – произнес он вслух. – Куда, к черту, делся Ронни?
– Понятия не имею.
Тут Мел услышал за спиной шаги – кто-то медленно, крадучись, спускался с холма на той стороне ручья. И если это Ронни, чего же он не отвечает?
Обернувшись в испуге, он оглянулся и увидел очертания белой маски убийцы, подплывающей во тьме, и услышал звук шагов, набирающих скорость.
Сунув руку в карман куртки, Мел вытащил прихваченную из дома пушку тридцать восьмого калибра. Подняв оружие на уровень груди, скомандовал:
– Ни с места! – и тут же три раза нажал на крючок: бах-бах-бах!
– Что ты
