Марк Олден - Демон
Однажды она рассказала ему о своем муже, Кэлвине, тот был чрезвычайно агрессивным бизнесменом, преданным свободному предпринимательству, потому что, говорил он, можно благодаря ему разбогатеть за чей угодно счет. У Кэлвина она почерпнула достаточно, чтобы выжить в политике. Смогла даже удвоить стоимость оставленных им акций преуспевающей компании картонных ящиков и сейчас у нее было около 150 миллионов долларов. А вот не делать глупости Кэлвин жену не научил. С Элен у нее получилась явная глупость и может получиться еще большая, если она пренебрежет советами Пенни.
Затем пришла очередь сенатора бросить бомбу, и она ее бросила. Красная от слез, она проговорила:
— Надо было сказать вам раньше. Но раз уж во все это замешался Уоррен Ганис, вам нужно знать обязательно.
— Что знать?
— Акико. Она замужем. За Уорреном.
Пенни мог только тупо трясти головой и повторять:
— Нет. Нет. Нет.
— Я знаю время неподходящее, — продолжала Фрэн Маклис, — но сказать вам следует. Я не ожидала, что ваши отношения так быстро станут развиваться. Вот и…
— Вы были против.
— Я не хотела, чтобы с вами случилось что-нибудь, дело только в этом. Богу известно, не в моем положении учить вас или кого-либо еще нормам поведения. Но я знаю, как это кончится, потому что Уоррен не из тех, кто легко сдается, и если она думала его оставить, ну…
— Жена Уоррена Ганиса. Черт возьми. — Пенни дико хотелось закурить.
— Она намного моложе него, примерно вполовину. Работает под девичьей фамилией, поэтому мало кто знает, что она его жена. Да и вообще Уоррен все о своей личной жизни тщательно скрывает. Даже я знаю о нем не так уж много.
— И она ничего не сказала. Ни слова.
— Надо было мне вам рассказать пораньше. Зря тянула.
Пенни первые секунды боли после этого известия показались длиной в десять дней их знакомства. Он повернулся к лестнице на верхний этаж, где спала в комнате для гостей Акико, ждала, когда он ее разбудит и скажет, что любит ее. Слишком уж хорошо было, не могло так продолжаться. Не зря Пенни боялся — что-нибудь случится и он потеряет Акико. Десять дней вместе, и ему остался только шрам, его не видно, но больно-то как. Он был сломанный, когда пришел к ней, она помогла ему выздороветь. Теперь он опять сломан.
Фрэн Маклис кашлянула, привлекая его внимание.
— Вы будете с ней сегодня говорить?
Он кивнул, не сводя глаз с лестницы.
— После того как мы с вами кое-что обсудим. У меня же еще есть работа, вы не забыли? — Бог не умер, он просто не подходит к телефону. Пенни тряхнул головой и повернулся к сенатору.
— Элен должна появиться в Америке через три дня, — раздумчиво проговорила Фрэн Маклис. — Она едет из Токио на конференцию преподавателей языка в Нью-Йорке. Предполагается, что жить она будет у меня. Что ей сказать?
— Скажите, что вы заняты. Вы сенатор, а сенаторы заняты всегда. Срочное голосование в Конгрессе. Ленч с Президентом. Да мало ли что.
— Эдвард, я должна увидеть ее хотя бы еще один раз. Хочу от нее услышать, почему она так со мною поступила.
— Она сделала это ради денег. Хотя вовсе не исключается, что у нее есть к вам какие-то чувства. Только не забывайте, что она связана с «Мудзин», а у них есть причины желать вам зла. Лучше бы вы вообще с Элен Силкс не встречались, но уж коли настаиваете, время и место выберу я. Вы не должны остаться с ней наедине. Теперь это исключается. Вы слишком многое можете потерять, вам понятна моя мысль?
— Да.
— Я не знаю, насколько тесно она связана с Виктором Полтавой, и это меня пугает. У этого типа странный ум. Совершенно непредсказуемый. С ним ничего нельзя планировать. Он способен на что угодно, если нужно сделать дело. Чем больше я думаю, тем больше мне кажется, что это он загнал Сержа Кутэна в кому и похитил Ханако. Грек вроде бы тоже так думает. Мертвый жеребенок — это в стиле Полтавы. Для него нет ничего святого. Уж я-то знаю.
Фрэн Маклис закрыла лицо руками.
— Ну почему она так сделала?!
— Она это сделала. Вот из чего нам сейчас нужно исходить. Есть шанс, что Аристотель Беллас связался с Огюстом Карлайнером и сообщил, что его записные книжки и адресная книжка попали ко мне. Тогда Элен Силкс может быть предупреждена и даже не позвонит вам.
Фрэн Маклис покачала головой.
— Карлайнер и Полтава.
Пенни пожал плечами.
— Продают же бывшие агенты ЦРУ оружие Ливии, прекрасно зная, что из этого оружия будут убивать американских туристов в аэропортах. Или американские бизнесмены, скажем, продающие новейшую технологию русским или кому угодно, кто готов платить. Они это делают ради денег.
Фрэн Маклис помолчала.
— Может она в самом деле меня погубить?
— Ясно одно, — заявил Пенни. — Мы должны свой ход сделать до нее, а не после. Постараемся победить огонь огнем. Найдем какую-нибудь грязь на «Мудзин» и заключим с ними сделку. Пусть отвяжутся.
— Думаете, получится?
— А какой у нас есть выбор? Мы знаем, что Ковидак раскапывает «Мудзин» и Уоррена Ганиса. Мейер Уэкслер тоже этим занимается. Я за то, чтобы договориться с Уэкслером. Он ближе.
— Оливер — мой друг, он может помочь, хотя Богу известно, как я не хочу говорить, зачем мне нужна помощь. Мейер — другое дело. Очень самостоятельный, если мягко сказать. Но он мне кое-чем обязан. Я для него открывала некоторые двери время от времени, подтверждала сверхчувствительную информацию, даже вложила немного денег в скандальный листок, который он называет газетой.
Пенни кивнул.
— Этого как раз хватит, чтобы он впустил меня в дверь. Потом я ему сделаю предложение, от которого он не сможет отказаться.
— Например?
— Обмен. То, что есть у него, в обмен на известное мне. Есть у меня и вполне обоснованные предположения. Что стоит за болезнью Сержа Кутэна и исчезновением его невесты. А также: «Извините, мистер Уэкслер, но известно ли вам, что вы значитесь в списке целей у Виктора Полтавы, самого знаменитого террориста в мире?» Если эта последняя фраза не привлечет его внимания, ну, значит, что-то очень не в порядке. Плюс к тому мистер Уэкслер будет знать, что он помог сенатору Соединенных Штатов — и в будущем ему это пригодится.
Фрэн Маклис промокнула глаза салфеткой.
— Мейер ужасно ожесточился за последнее время. Но это не удивляет после того, что сделал с ним Уоррен.
По словам сенатора, Уоррен Ганис Мейера Уэкслера буквально погубил. Сколько-то лет назад Уэкслер и его партнер Райен Лэнд выпускали девять маленьких ежедневных и еженедельных газет в штатах Вирджиния, Мэриленд и Вашингтон. Уэкслер, журналист, занимался редакторской стороной дела. Управление и финансы оставались Лэнду — он имел степень по администрации в бизнесе и хотел стать крупным издателем.
Именно Лэнд проявил инициативу, и партнеры стали расширять бизнес, занялись также радио и телевидением. К сожалению, инициатива оказалась непродуманной. Банки стали отказывать в дальнейших займах, Лэнду пришлось искать другие источники финансирования — получилось, что он связался с компаниями, которые фактически контролировал Уоррен Ганис. Уэкслер, узнавший об этом слишком поздно, набросился на партнера. Как мог Лэнд сделать такую глупость, связаться с Уорреном Ганисом, он же проглатывает конкурирующие газеты?
Ганис все сделал по обычной схеме. Он всегда ждал, когда город вырастет и будет смысл им заниматься, продвигать свои газеты: с Уэкслером и Лэндом получилось точно так же. Располагая значительно большим тиражом, Ганис переманил у них рекламодателей, а затем и подписчиков. Затем предъявил к оплате их долговые обязательства, партнеры не смогли заплатить и проиграли все. Райен Лэнд разнес себе мозги из ружья. Уэкслер, отчасти винивший себя в смерти партнера, стал алкоголиком.
Фрэн Маклис добавила:
— Жена Мейера, Бенита, помогла ему снова встать на ноги. Под ее влиянием он перестал пить, а потом она получила небольшое наследство и смогла финансировать небольшой еженедельник — Мейер вернулся в журналистику. Печально то, что недавно с ней произошел удар. Но Мейер отказался положить ее в больницу. Держит дома. Чтобы платить за уход, ведет семинары по журналистике в колледжах и выпускных классах школ — везде, где удается. Он очень предан Бените. Вероятно, она — единственное дорогое, что еще есть у него в жизни.
Пенни задумчиво покачал головой.
— Я могу понять, какое у него отношение к Уоррену Ганису.
— Вот именно.
— Вы должны кое-что сделать. Притом сейчас же. Позвоните Ковидаку и предупредите его о Полтаве. Сделайте это через лондонское посольство, пусть они свяжутся с полицией. Я назову имя, пусть обратятся к нему. И этот человек обязательно должен знать, что вовлечен я, что я работаю на вас. Ковидаку необходимо дать охрану, как можно скорее. Понимаете? Как можно скорее.
Пенни сказал еще следующее: события с Сержем Кутэном и Ханако означают, что Полтава сейчас в Европе, достаточно близко к Ковидаку. Утром Пенни предупредит Уэкслера и, может быть, пройдется по его дому с ЭКР-1, чтобы произвести впечатление. Что же до Дебби Превити, то сенатор знает, что делать.
