Джеймс Гриппандо - Тот, кто умрет последним

Судья кивнул, словно выражая удовлетворение этим заявлением.

– Мистер Свайтек, все мы прочитали письменное показание мистера Коллетти. Что вы скажете?

Джек встал.

– Если позволите, я задам вопрос мистеру Коллетти по поводу фотографий, приложенных к его письменному показанию.

– Фотографии? – Судья перелистал бумаги в поисках фотографий.

– Я приложил несколько фотографий, – сообщил Джерри. – Они показывают тяжесть телесных повреждений, полученных мной в результате нападения мистера Найта во время нашей второй встречи. Как я указываю в моем письменном заявлении, во время этой второй встречи он был крайне возбужден, схватил меня за горло, бросил на землю и несколько раз ударил ногой.

– Все это дерьмо, – прошептал Татум.

Джек положил руку на плечо своему клиенту, стараясь успокоить его.

– Ваша честь, мне кажется, что я имею право допросить свидетеля по поводу аутентичности этих фотографий.

– Аутентичности? – возмутился Джерри. – Неужели вы хотите сказать…

– Приведите свидетеля к присяге, – сказал судья.

Джерри покачал головой, давая понять, что все это лишь пустая трата времени, после чего занял место для дачи свидетельских показаний. Судебный пристав привел его к присяге. Джек приблизился к нему и спросил:

– Мистер Коллетти, кто сделал фотографии ваших кровоподтеков?

– Я сам. У меня есть камера с таймером. Нужно нажать одну кнопку, встать перед камерой, и она сделает снимок автоматически.

– Назовите точную дату, когда вы сделали эти снимки.

– Сразу же после моей второй встречи с мистером Найтом, описанной в моем показании.

– Для чего вам понадобились эти фотографии?

– Я не склонен хвастаться своим телом и в обычной ситуации не стал бы выставлять на всеобщее обозрение фотографии моего обнаженного тела от пояса и выше. – Джерри улыбнулся так, словно сделал сенсационное сообщение для вечерних новостей.

Судья повел глазами, и зал затих. Джерри откашлялся и добавил:

– Я приложил их к показанию для того, чтобы продемонстрировать суду жестокость избиений, которым еще раз подверг меня мистер Найт.

Джек вернулся к своему столу и взял там две другие подборки фотографий. Одну из них он передал судье со словами:

– Ваша честь, я получил несколько увеличенных копий с одной из фотографий мистера Коллетти. Прошу извинить меня за то, что не имел возможности представить суду эти увеличенные копии раньше. Но поскольку мы получили письменное показание только сегодня утром, у меня было лишь несколько минут на то, чтобы забрать эти копии из фотолаборатории.

– Извинение принято.

Джек повернулся к свидетелю и вручил ему первую фотографию из своей подборки.

– Мистер Коллетти, как вам кажется, правильно ли изображена здесь ваша левая рука в электронном увеличении фрагмента вашей оригинальной фотографии?

Джерри посмотрел на фотографию.

– Это, похоже, моя рука.

– А вот еще большее увеличение. – Джек подал ему другую фотографию. – Считаете ли вы правильным изображение нижней части вашей левой руки, скопированной с оригинальной фотографии?

– Я бы сказал – да.

– И последняя фотография. – Джек передал ее Джерри. – А как насчет этой? Это еще большее увеличение. Точно ли она изображает ваше левое запястье, скопированное с исходной фотографии?

– Да, это мое запястье.

– А это ваши часы «Ролекс»?

– Да.

– На них есть календарь, не так ли?

Джерри сделал паузу, почувствовав, куда клонит Джек.

– Посмотрите еще раз на фотографию. И будьте любезны, прочитайте показания календаря.

Джерри изменился в лице.

– Часы показывают «Ноя. Два».

– Это означает «второе ноября», не так ли?

Коллетти нервничал, ища выход из тупика, в который загнал его Джек.

Судья внимательно вгляделся в копию фотографии, потом сердито посмотрел на свидетеля:

– Мистер Коллетти, отвечайте же.

– Полагаю, именно это часы и показывают.

– А по моим подсчетам, второе ноября наступило примерно за две недели до вашей второй встречи с моим клиентом, верно?

Джерри молчал.

Джек подошел поближе к нему.

– Мистер Коллетти, эти фотографии были сделаны не после вашей второй встречи с мистером Найтом пятнадцатого ноября. Они были сделаны после того, как вас избили у пивной «Джон Мартин» рано утром второго ноября. Так ли это, сэр?

Зал хранил молчание. Все взгляды были обращены на свидетеля, а тот таращился на фотографию, словно надеясь на то, что дата на часах изменится. Наконец Джерри взглянул на судью и тоном проказливого школьника проговорил:

– Ух ты, просто не знаю, как это меня угораздило все так перепутать.

– По-моему, я услышал достаточно, – сказал судья.

– Минуточку, судья. Коль скоро на этом слушании должны прозвучать все свидетельские показания, я прошу разрешения допросить мистера Найта.

Джеку очень не хотелось, чтобы Татум давал свидетельские показания. Если бы Джерри не переиграл с фотографиями, Джеку, возможно, удалось бы избежать этого. Но сейчас ситуация изменилась в его пользу.

– Судья, говорю вполне искренне: похоже, что имело место формально-юридическое нарушение запретительного судебного приказа.

– Формально-юридическое! – прокричал Джерри. – Он схватил меня за горло.

– Да, мистер Коллетти, – ответил судья. – Мы все видели ваши фотографии.

С мест для публики послышался легкий смешок.

– Мы согласны на штраф в пятьсот долларов до слушания дела в суде, вполне понимая то, что никаких других нарушений запретительного приказа суд не потерпит.

– Протестую, – заявил Джерри.

– Решение принято. – Судья потряс молоточком, как бы указывая на серьезность момента. – И подчеркиваю: «нулевая терпимость», мистер Свайтек. В следующий раз вашему клиенту не избежать тюрьмы.

– Ясно, – ответил Джек.

Судья посмотрел на Джерри:

– Если угодно, вы можете подать ходатайство о лишении мистера Найта права на наследство по «Закону об убийце». Но позвольте мне пояснить мою мысль. Не требуйте слушания и не тратьте попусту время суда, если у вас нет доказательств.

– Да, ваша честь, – недовольно пробормотал Джерри.

Судья посмотрел на собравшихся.

– Если нет никаких других дел, которые должен рассмотреть суд, мы…

Но тут поднялась Вивиен Грассо:

– Ваша честь, есть еще кое-что.

Все головы повернулись в сторону душеприказчицы.

– Что вы имеете в виду? – спросил судья.

– Я очень много размышляла над этим последние несколько дней, – заговорила она со страдальческим выражением лица, – и прошу прощения за то, что поднимаю этот вопрос теперь. Но, наблюдая за тем, что сейчас произошло в зале суда, я пришла к окончательному решению.

– К окончательному решению чего? – спросил судья.

– Я хочу отказаться от исполнения обязанностей душеприказчицы Салли Феннинг.

Посетители оживились, словно почуяв, что их ожидает сенсация.

– Простите? – проговорил судья.

– Распределение состояния между наследниками – одна из наиболее важных обязанностей душеприказчицы. Я испытываю затруднение, распределяя что бы то ни было между наследниками, способными избивать и убивать друг друга ради получения денег.

– Позвольте мне заверить вас в том, что никто не будет распределять имущество или получать наследство, пока убийства Мейсона Радски и Дейрдре Мидоуз не будут расследованы.

– Благодарю вас, – ответила Вивиен, – но я уже приняла решение.

– Боюсь, этого недостаточно. По закону суд не может позволить вам отказаться от этих обязанностей, пока не будет назначен новый душеприказчик.

– Я позаботилась об этом, – сказала Вивиен. – Я говорила с несколькими людьми, которые могли бы заменить меня. Один из них вчера согласился взяться за это дело, если я откажусь от него.

– Кто это?

Вивиен повернулась к собравшимся:

– Этот человек находится в зале. Это Рене Феннинг. Сестра Салли.

Джек быстро повернул голову. В середине восьмого ряда, предназначенного для публики, поднялась женщина в синем официальном костюме, с умело нанесенной косметикой и превосходной, как на рекламных картинках в журнале, прической. В ту дождливую ночь в Африке Джек попрощался с женщиной, которая казалась совсем иной, хотя и не менее красивой.

– Мисс Феннинг? – удивился судья.

– Точнее, доктор Феннинг, доктор медицины.

– Доктор Феннинг, правильно ли пояснила суду ваши намерения мисс Грассо?

– Да, ваша честь.

– Выйдите вперед, пожалуйста. Передачу обязанностей следует оформить официально.

Когда Рене пошла вперед, в зале воцарилась тишина. Скрипели только ручки по листкам записных книжек. Репортеры сочиняли новые вступительные колонки для завтрашних сообщений в прессе. Джек тоже внимательно следил за каждым движением Рене. Он уже заметил, как она хороша даже под африканской грязью, смешанной с по́том. И представлял себе, какова будет Рене в другом месте, в иных условиях. Но, даже обладая богатым воображением, Джек не мог представить себе подобной трансформации. Он не надеялся когда-либо встретиться с ней и уж никак не предполагал, что увидит Рене так скоро. Пока было трудно предугадать, какие перемены принесет ее участие в управлении состоянием Салли. Но в ином, глубоко личном плане Джек внутренне улыбался и радовался приезду Рене в Майами.