Гарольд Роббинс - Пират

— А как насчет твоего отца? Он мне намылит шею.

— Он ничего не будет знать. Просто не показывай ему сообщения. У него так много дел, что он не обратит на это внимания.

— Не могу.

— Почему? Ведь, по сути, это пойдет ему только на пользу. Наши семьи давно дружат, и ты убережешь его от многих осложнений.

— Это не мое дело. У меня нет права на такие распоряжения.

— Тогда сделай это для меня. И если отец обнаружит, ты скажешь, что сделал по моей просьбе. Я всего лишь пытаюсь предотвратить трения между двумя семьями.

— Прости, — твердо сказал он.

Внезапно она разгневалась. Соскочив с постели, она стояла перед ним.

— Ты считаешь меня глупой девчонкой! — в ярости выкрикнула она. — Ты с удовольствием спишь со мной, но раз так, можешь забыть обо мне!

— Эй, подожди минутку, — умиротворяюще сказал он. — Ты меня не поняла. Я с большим уважением отношусь к твоему мнению. Я не сомневаюсь в твоей правоте, но ты просишь меня сделать то, на что у меня нет никаких прав. Но кое-что я могу. Завтра я передам твоему отцу то, что услышал от тебя и не сомневаюсь, что он разрешит погрузку.

— Мне не нужны твои подачки! — фыркнула она. — Я не хочу, чтобы ты говорил с ним на эту тему, понимаешь или нет? Ни слова ему!

— Если ты так хочешь, я ничего ему не скажу.

— Да, я так хочу. Все, что необходимо, я и сама могу ему сказать.

— О'кей, о'кей, — сказал он.

Сдернув халат со спинки стула, она направилась к выходу, но у самых дверей повернулась к Дику.

— Вы все боитесь моего отца, а я нет. И когда-нибудь вы все это увидите!

Когда она ушла, Дик долго сидел на кровати, куря сигарету за сигаретой. Да, здесь было больше, чем просто совпадение. Даже если семьи Риада и Мафрада были в близких, дружеских отношениях, то, что она в нужное время и в нужном месте изложила ему всю информацию, доказывало, что она прицельно била в одну точку.

Он задумался, стоит ли все рассказывать Бадру, но решил не торопиться. Ведь тогда ему придется раскрыть их отношения и его выставят. Как бы снисходительно Бадр ни относился ко многим вещам, все же он был ее отцом.

Может, утром она успокоится. А тем временем он должен продумать одну штуку.

Несмотря на поздний час, он пододвинул к себе личный телефон, стоявший на ночном столике, и, нажав кнопку противоподслушивающего устройства, так, что никто из домашних не мог подключиться к нему, набрал номер частного детектива, к услугам которого пришлось несколько раз прибегать.

Положив трубку после разговора с ним, он почувствовал себя куда лучше. Отныне, когда бы Лейла ни вышла из дома, она будет под наблюдением. В конце недели он получит полное представление, с кем она встречалась и каков у нее круг друзей в Женеве. И может быть, когда все будет сведено воедино, он получит возможность определить смысл ее поступков.

В офисе Дик оказался около восьми: он знал, что в это время тут никого не будет и он застанет Бадра за завтраком. Скрамблер у него, должно быть, уже подключен. Он набрал номер.

Ответил Бадр.

— Дик?

— Да.

— Поверните выключатель.

Услышав жужжание в аппарате, он нажал свой тумблер. Жужжание резко прекратилось.

— Теперь нормально?

— Отлично, — сказал Бадр. — В чем дело?

— "Арабские куклы". — Дик был краток. — Они — прикрытие. Боюсь, что мы доставляем для них наркотики.

Он быстро передал все, что стало ему известно.

Несколько мгновений Бадр молчал.

— Как мы попали в эту историю? — спросил он. — Сделка совершалась в Бейруте?

— Нет, в Париже. У меня есть информация, что контракт был заключен непосредственно Юсефом.

— Этого я и боялся. Я слышал, что он встречался с Али Ясфиром. Но я не думал, что у Юсефа хватит смелости поступать на свой собственный страх и риск. Должно быть, ему предложили слишком большой кусок.

Карьяж не мог скрыть удивления.

— Вы знали о контактах между ними?

— Да, но я думал, что Ясфир таким образом хочет как-то найти к нам подход. Очевидно, я ошибался. Я не обращал внимания на все его мелкие делишки. Все это было более-менее привычно. Но тут нечто другое.

— Что мы будем делать?

— Выбор у нас небольшой. Мы не можем вынести эту историю на всеобщее обозрение, потому что она станет для нас ящиком Пандоры. Одно слово — и мы потеряем и контакты с таможней США, и наше право на фрахт. Мы должны сами разобраться в ситуации. Первым делом вызвать Юсефа. Мы должны выяснить, как глубоко завязли в этой истории.

— Вы прибудете сюда, чтобы встретиться с ним? — спросил Дик.

— Нет. Женева полна любопытных глаз. Лучше попросите его приехать в Гштаадт для встречи со мной.

— О'кей. Вы хотите, чтобы я тоже присутствовал?

— Я думаю, вам лучше оставаться на месте. Чем меньше людей он увидит, тем лучше. Еще одна мысль пришла Дику.

— Мне довелось услышать, что семьи Риада и Мафрада находятся в близких, дружеских отношениях. Не думаете ли вы, что ваш бывший тесть мог быть связан с ними?

— Невозможно, — уверенно отреагировал Бадр. — Риад — старомодный консерватор. Он никогда не будет иметь ничего общего с таким жуликом как Мафрад, пусть даже его обсыпят золотом.

— Я так и подумал, что вам это известно, — сказал Дик.

Снова он вспомнил Лейлу, но в последний момент удержал себя от упоминания о ней. В конце недели он будет знать больше. Положив трубку, несколько минут он сидел, погруженный в раздумья. Если между семьями не было ничего общего, почему она так настойчиво подчеркивала эту важную деталь? Все это не имело смысла, по крайней мере, пока еще.

Открылась дверь и вошла его секретарша. Она остановилась в удивлении.

— Мистер Карьяж, — сказала она по-английски с резким швейцарским акцентом, — вы так рано на месте?

— Да. Мне надо было сделать несколько важных звонков.

— Не хотите ли кофе?

— Будьте любезны. И захватите свой блокнот. Я должен послать телекс Зиаду в Париж.

Но когда она вернулась с блокнотом, он передумал и решил позвонить лично. Дик уже почти допил кофе, когда Юсеф связался с ним.

— Шеф попросил меня связаться с вами и попросить вас приехать в Гштаадт для встречи с ним, если вы свободны, — сказал он.

В голосе Юсефа послышались тревожные нотки.

— Что-то случилось?

Дик засмеялся.

— Не думаю. Между нами говоря, я думаю, что ему несколько наскучило играть роль семейного человека. Может, он ищет повода выбраться оттуда.

— Дик почувствовал, с каким облегчением были восприняты его слова.

— Повод у меня уже есть. Винсент согласился на расторжение контракта с нами без того, чтобы мы платили ему больше, чем уже выплачено. Могу сказать, что шефу необходимо лично подписать документы.

— Ему это понравится, — сказал Карьяж.

Почувствовав доверительность беседы, Юсеф позволил себе заговорить в приятельском тоне.

— Шеф все еще ходит вокруг да около «Арабских кукол»?

Дик ответил точно таким же ровным голосом.

— В сущности, я не знаю. Он мне ничего не говорил. Но вы же знаете его не хуже меня. Он интересуется любым новым делом, если оно пахнет деньгами. Может, оно его и заинтересует.

— Судя по тому, что я слышал, это незначительная операция. Не думаю, что она его очень заинтересует.

— Если об этом зайдет разговор, — сказал Дик, — вы ему так и скажите.

— Это идея. — Дику показалось, что он слышит, как в голове у Юсефа проворачиваются шестеренки. — Мне тут надо еще кое с чем разобраться. Скажите шефу, что я буду на месте вечером.

— Передам, — сказал Дик и положил трубку.

Секретарша вошла в кабинет еще с одной чашечкой кофе.

— Мисс Аль Фей ждет, — сказала она, ставя поднос на стол. — Она спрашивала, будет ли с утра у вас для нее время?

— Попроси ее войти, — сказал Дик.

Лейла что-то задумала, прикинул он, наливая кофе. Обычно по утрам она никогда не появлялась в офисе.

В это утро она выглядела куда более юной, чем обычно. Подойдя к его письменному столу, она остановилась.

— Я не займу у тебя много времени, — сказала она.

— Все в порядке. Хочешь кофе?

— Нет, спасибо. Я специально зашла сказать тебе, что я очень сожалею о прошлой ночи.

— Забудь. Я уже ничего не помню.

— А я помню, — настойчиво сказала она. — Я вела себя как капризный ребенок. Я не имела права требовать у тебя такие вещи. Я не хочу, чтобы у нас испортились отношения.

— Они не испортятся.

— Честно?

— Честно, — ответил он.

Он увидел, с каким облегчением она взглянула на него, но в глазах ее был странный огонек торжества.

— Можно я приду к тебе в комнату сегодня вечером? — тем же послушным голосом спросила она.

— Я буду очень несчастлив, если ты не явишься.

— Я обещала кое-каким друзьям, что пообедаю с ними сегодня вечером. Но я управлюсь как можно быстрее и вернусь домой.

— Я буду ждать.

Обойдя стол, она взяла Дика за руки и прижала их к своей груди.