Один лишний - Дмитрий Олегович Борисенко
– Саша, ты? Что у тебя с голосом? Ты что, пьян?
– Нет. Кто это?
Мужской голос был очень знакомым, но спросонья я никак не мог узнать говорившего.
– Это твой отец! Чем ты занимаешься? Мне звонили из университета. Говорят, ты попал в аварию, а сейчас на пары не ходишь, на сообщения не отвечаешь.
– Попал, но сейчас все хорошо. Я сдал сессию без троек, в универ я хожу.
– Ты врешь, я по голосу слышу!
– Ты меня разбудил. Зачем звонишь?
– Зачем я звоню?! Я что, высылаю тебе деньги, чтобы ты бухал вместо учебы? Два часа дня, пятница, а он спит!
В трубке стоял ор, я отстранил телефон от уха и подождал, пока голос отца немного стихнет. Потом я заговорил:
– Вместо того чтобы спросить, как у меня здоровье, ты бросаешься обвинениями. Какой же ты мудила! Сам бухаешь, не просыхая, и меня по себе судишь? Неудивительно, что мать от тебя ушла. Кусок дерьма.
В трубке повисла тишина на несколько секунд.
– Что ты сказал? – Его голос немного дрогнул.
– Я сказал, что ты конченый гандон, отец!
– Щенок! Ты от меня больше ни копейки не получишь! Будешь жить в общаге с клопами! Я сегодня же позвоню хозяйке, чтобы она тебя выселила!
– Обзвонись! Я сам съеду, больше ты обо мне не услышишь!
Я сбросил звонок. Батя пытался дозвониться еще несколько раз, но я не стал отвечать. От его голоса разболелась голова. Как же достало все это дерьмо!
Но вместо того чтобы продолжить спать, повинуясь необъяснимому желанию, я открыл ноутбук и посмотрел расписание. В понедельник должно быть четыре пары.
– Пора заканчивать это дерьмо.
Я улыбнулся и почувствовал себя лучше, чем когда-либо.
Всё тип-топ
1
А вот и двери моего любимого института! Я начал подниматься по ступеням, и кто-то сильно хлопнул меня по спине. Обернувшись, я увидел Вано.
– А мы с Опоссумом думали, что больше не встретимся с тобой. Я рад, что ты вернулся.
– И я рад, – улыбнулся я.
– Вижу, ты приободрился. Когда я заходил, на тебе лица не было.
– Ага. Нужно двигаться дальше, – подмигнул я Вано.
– Правильный настрой. Как рука, гипс сняли?
– Не-а, пока хожу. Но уже все тип-топ. Думаю, на днях снимут.
– Это отличная новость. Может, тогда по пивку после пар? – предложил Вано.
– Сегодня много дел, иду на несколько собеседований, поэтому никак, – соврал я.
– Как всегда, – усмехнулся Вано. – Но я рад, что ты оживаешь.
Рома все это время стоял молча, уткнувшись в телефон. Его тупое обкуренное лицо меня жутко раздражало, так и хотелось дать ему оплеуху, чтобы тот вернулся к реальности.
2
Как примерный студент, я отсидел все пары, наполняясь отвращением к происходящему от каждого услышанного слова. Но мне это даже нравилось, теперь не было ни малейшего сомнения, что я выбрал правильный путь. Мы выбрали. Здесь все давно прогнило, пора запустить свежий воздух.
Отказавшись от очередного предложения выпить, я поехал на вокзал. В переходе купил теплые шерстяные перчатки. Запрыгнул в электричку, которая донесла меня до вокзала «Сергиев Посад». На остановке уже стоял нужный автобус – похоже, сегодня удача на моей стороне.
Вокруг территории военной базы не было ни души. Я пролез через дыру в заборе и по глубоким сугробам добрался до бункера. Крышку снова замело снегом, но в перчатках дело шло быстро.
Люк я расчистил за несколько минут, спустился вниз, снял замок и отворил тяжелую дверь. Меня встретило холодное дыхание смерти. Я шел в кромешной темноте. Что-то хрустнуло под ногами, кажется разбитое стекло. Пошарил в карманах, нащупал зажигалку. Загорелся яркий огонек.
Юля сидела все в той же безжизненной позе. Я сел рядом. Мы помолчали. Огонь зажигалки вспыхивал и гас. Чик – и снова свет. Отпустишь палец – темнота. Чик-чик. Чик-чик. Я засмеялся. Хохот разнесся гулким эхом и еще долго отражался от стен.
Пальцы окоченели от холода. Я убрал зажигалку и засунул руки в карманы. Неуютно сидеть без света. Чертова темнота. И тут я вспомнил про свечи, купленные для этой молчаливой сучки. Они стояли на полу. Зажег одну и посмотрел на Юлю.
– И как ты тут сидишь целыми днями в таком холоде?
Мертвая тишина.
– Ты в последнее время не особо разговорчивая, ты, случайно, не умерла?
От собственной шутки мне стало очень весело, я хохотал, не в силах остановиться. Меня скрючило пополам, слезы потекли из глаз. Я смеялся, смеялся, смеялся.
Мгновение, и больше ни одного звука. Я удивленно посмотрел по сторонам. Остановил взгляд на Юле.
– Тебе больше не смешно? И мне не смешно. Но скоро все изменится. Вот увидишь, мы будем снова радоваться вместе. Ты же не против?
Она не была против. Мертвые всегда за, что бы у них ни спросили. Они отвечают молчанием, а молчание, как говорится, знак согласия.
Как бы я хотел, чтобы все вокруг разом заткнулись! Эти лицемерные мудаки, скрывающиеся за масками друзей. Я вижу их насквозь, этих лживых ублюдков. Скоро я открою их истинные лица. Я соберу их всех здесь. Только так они смогут очиститься и искупить свою вину. И тогда мы узнаем, кто здесь лишний.
Мне захотелось петь. В голове крутилась песня Битлов «All Together Now». Я начал насвистывать веселый мотивчик.
One, two, three, four –
Can I have a little more?
Внезапно я понял, чего здесь не хватает. Мне нужен проигрыватель! Когда мы соберемся вместе, я возьму пластинку Битлов, поставлю ее на проигрыватель, зажгу свечи, и мы поиграем! Все вместе. Уже совсем скоро мы будем готовы принимать гостей.
Вытащив из-за ящиков еще три стула, я поставил их в круг. Я бегал вокруг стульев и напевал песню. Один круг, второй, третий…
Я сбился со счета и, устав, рухнул на свободный стул. Свеча медленно догорала. В ее тусклом свете я увидел труп.
– Юля? – прошептал я.
«Гребаная сука. Приятно видеть ее такой».
– Ю-ю-юля?
Мой голос дрожал. На ватных ногах я подошел к телу, коснулся холодного плеча. Господи, что же я натворил!
«Она заслужила это. Ты же знаешь. Не обманывай себя, эта сучка должна была сдохнуть. Она была шлюхой и наркоманкой, все равно ничем хорошим она бы не кончила. Вот и отмучилась побыстрее».
Слезы потекли ручьем. Я сел рядом с трупом на ледяной пол, обхватил руками колени и, уткнувшись в них носом, заплакал. Огонек свечи потух. Вокруг стояла непроглядная тьма. Тишина нарушалась моими редкими всхлипами.
– Прости меня… – шептал я. – Прости…
«Ты не должен извиняться. Зачем ты унижаешься? Сколько раз мы с тобой уже это обсуждали? В этом мире каждый получает по заслугам. Можешь называть это как угодно – кармой, судьбой или еще каким-нибудь дерьмом. Итог один, мы все сделали правильно. Осталось завершить начатое».
– Мы сделаем это вместе?
«Я тебя никогда не оставлю, мы одно целое».
– Одно целое…
Мой голос стал уверенным. Я обратился к Юле:
– Я все исправлю. Скоро тебе не будет одиноко. Знаешь, почему?
Я стер с носа замерзшую соплю и улыбнулся.
– Скоро к тебе придут гости. Твои друзья. Ты с ними повеселишься. Мы вместе повеселимся… А еще ты выглядишь жалкой и одинокой… Не грусти, сучка, я скоро вернусь.
Поднявшись, я пошел к выходу из бункера.
Время пришло.
3
Вернувшись домой, я написал Ане: «Привет, ты еще в Москве?»
Ответ пришел сразу: «Привет, Саша. Да, до конца недели буду здесь.
