Держите огонь зажженным - Ирина Владимировна Дегтярева
Погребальную молитву с обращением ко Всевышнему, чтобы простил грехи Зарифы, по просьбе Петра, читал брат Сёнера. Имама не было, как и его помощника. Но и Тургай справился.
Кругом стояли хмурые курды. Догу тоже пришел на похороны. Он выглядел подавленным более всего из-за того, что не верил в собственное возвращение в Мардин. Это тревожило его – дома осталась семья.
– Я приехал как смог, – Секо подошел со спины и похлопал Петра по плечу. – Соболезную твоему горю. Ты сам как? – Он взглянул на повязку у Петра на голове. – Выглядишь не слишком…
– Они появились? – Горюнов говорил вполголоса, имея в виду людей Галиба.
– Да, вчера еще. Трое парней. Я проследил, чтобы их не досматривали. Они у вас на базе, ты их разве не видел?
– Не до того было. Мне надо встретиться с Муратом. После похорон.
Секо кивнул и отошел.
* * *
Оказавшись в Эрбиле, Петр поселился в перевалочной квартире курдов РПК, где останавливался с Зарифой в их первый приезд. Его сюда доставил тот же курд Музхар Фарханг, что отвозил их в горы.
Карайылана Петр убедил, что ему нужна срочная связь со своими, а ее он сможет осуществить только в Эрбиле. Таким образом он отводил подозрения от курдов батальона, ведь Мурат мог заподозрить кого-то в помощи русскому и взять под контроль. Пусть думает, что связь возможна только в столице Курдистана.
Командиру батальона свой отъезд он объяснил необходимостью попасть в госпиталь на МРТ, которого в горах, конечно, не имелось. Вроде как есть опасения, что в ране, в руке, остался осколок пули и не дает ране затянуться и нарывает. Учитывая, что разрешение на поездку он получил от самого Мурата, командир ничего не заподозрил и не стал перепроверять.
В Эрбиле все только и говорили о том, что игиловцы взяли Мосул и Тикрит и подошли вплотную к Багдаду. Посольства эвакуировались из столицы Ирака. Боевики захватили Тель-Афар и грозили наступлением на Синджар, который курды называют Шангал. Всем было понятно, что для езидов, проживающих там, дело принимает критический оборот. Местные пытались собрать войско, чтобы обороняться, услышав публичные угрозы от игиловских головорезов, что Синджар – следующая цель.
Хейдар Шешо – командир Сил защиты Синджара собрал за несколько дней три с половиной тысячи ополченцев, представил губернатору Синджара список своих бойцов. Но ему просто-напросто запретили создавать эту мини-армию. Потому что девяносто пять процентов бойцов принадлежали ПСК и «Езидской партии за реформы и прогресс», а не ДПК, находящейся у власти, в которой состоял сам губернатор. У езидов отбирали даже возможность оказать достойный отпор и защитить своих женщин и стариков, свои храмы и святыни, объясняя тем, что в этих районах есть большие отряды пешмерга, и уж они-то отобьют любые атаки ИГИЛ…
В парламенте Ирака у езидов всего один представитель, но через него они напрямую контактируют с Багдадом, минуя местные власти Курдистана, и это бесит курдов Северного Ирака безумно.
Петр ждал встречи с Идзи. Валялся на кровати, смотрел телевизор, переключал с канала на канал и слушал арабскую болтовню ведущих и курдскую на местных каналах.
В Эрбиль он отправился не сразу после похорон. Успел повидаться с этими тремя парнями и распределил их по трем разным группам. Отчитался перед командиром о проведенной с ними профилактической беседе о безопасности батальона. Дескать, беспокоиться не о чем. Он поручился за бойцов, сославшись на то, что знает их еще по деятельности подпольных групп РПК в Стамбуле. А уезжая, попросил Секо приглядеть за ними, уж если не лично (у него хватало своих дел с обеспечением охраны шефа), то посредством помощников, на случай если их отправят на боевой выход, чтобы парней не досматривали. Достаточно было найти у них сотовые телефоны с турецкими сим-картами. Пристрелят на месте. Петр не противился бы такому развитию событий, однако придется начинать все сначала, к тому же тень подозрений неизбежно упадет и на него.
Но больше всего выводила из себя пусть и гипотетическая возможность все начинать сначала. Он и без того всю неделю плохо спал, хотя на сон прежде никогда не жаловался. Снились кошмары, донимали боли в голове и плече – ранение пришлось почти туда же, куда попал осколок несколько месяцев назад.
А снилось одно и то же – черная вода, пахнущая болотом. Над ней раскрывалось куполом огромного парашюта размыто-голубое небо Ирака. Петр понимал, что это те самые болота, где барахтался раненый Али Абед во время войны. Поражало, что вода совсем не отражала небо и словно высасывала из него голубизну. Петр лежал в этой тухлой воде с автоматом Калашникова и ждал, когда придут иранцы его убивать. Он чувствовал себя то сходящим с ума Абедом, то Тареком. А потом слышал шелест камышей и автоматные очереди. Как в замедленной съемке от пуль взлетали фонтанчики черной воды, но на верхней точке взлета они вдруг начинали просвечивать на солнце рубиновым цветом. И тогда Петр понимал, что он уже убит и вода черная от его крови.
Он просыпался мокрый от пота один в комнате, чувствуя от одеяла запах духов Зарифы…
Встреча с Идзи была для успокоения Центра. Но в большей степени для самого себя – Горюнов хотел кому-то сообщить, что жив, потому что неделя, проведенная в горах после похорон Зары, пошатнула в нем уверенность в этом. Особенно из-за кошмарных снов, бывших такими реалистичными. Ему надо было развеяться. В городе он чувствовал себя комфортнее, чем среди скал, курдов, вооруженных до зубов, и летучих мышей, норовящих вечерами вцепиться в голову.
Насмотревшись телевизор до одури, он принял душ, содрал повязки с головы и руки. На виске был багровый, еще не совсем заживший, шрам, уходящий под волосы. Над ним волосы еще не отросли и топорщились. В руке зияло отверстие. Нужно время, чтобы оно затянулось изнутри. «Это проще скрыть рубашкой, а вот на виске шрам будет заметен теперь всегда, – с досадой Петр попытался пригладить волосы. – И загримировать его сложно, если только надеть гутру». Его не столько заботила внешность, сколько безопасность. Такой шрам сделает его слишком приметным.
Он оставил парольный знак для Идзи и к вечеру пришел на явочную квартиру, где они уже встречались со связным. Идзи выглядел растерянным и безуспешно пытающимся скрыть это. Сел на край кресла и всматривался в Петра с каким-то странным выражением лица.
– Мы получили противоречивые сведения от Эмре насчет вашей с ним встречи
