Михаил Март - Покрась в черное
— Догадываюсь. Я хочу дать тебе задание. В Москве на Большой Ордынке есть охранное бюро «Аллигатор», руководит им бывший подполковник ФСБ Самсон Белов. Бюро основано тоже в девяносто восьмом году, когда, как ты говоришь, начал свою деятельность второй эшелон.
— Подозреваешь, что под шапкой «Аллигатора» скрываются ликвидаторы? Где взяла информацию?
— Можно сказать, с неба свалилась. Не исключаю, что след ложный. Но проверить надо.
— Я займусь этим вопросом. А что с твоей схемой?
— Шестой квадрат оказался пустышкой. Некий ЭдуардХохлов к эстафетам не причастен. Тогда не понятно, кто завладел паспортом Леонида Муллера. В схеме остался последний квадрат. Сын Пекарева — Сергей. Тот самый, который набрал всех вербовщиков. Из него я выжму все соки. Вот только не уверена, что он сам участвует в перевозках и присвоил себе паспорт Муллера. А это значит, что схема Охлобыстина не полная. Существуют еще какие-то люди, работающие в этом звене.
— Несомненно.
— Значит, ты со мной согласен?
— Конечно. У нас, Наташа, сложились странные взаимоотношения. Ты мне многого недоговариваешь, а то, о чем умалчиваешь, я догадываюсь, но не комментирую. Спросила, я ответил. Не спросила, я молчу. В конце концов, ты умная женщина и знаешь, что делаешь. А я так, просто погулять вышел.
— Извини, Боря. Конечно, я не права, но у тебя и без того работы хватает.
— Хорошо. Тащи закуску, есть хочется.
6Утреннее совещание в кабинете генерала, которое Наташе удалось прослушать, дало одну очень важную информацию: следствие продвигалось быстрее, чем она предполагала. Можно сказать, что сыщики наступали Наташе на пятки.
Когда она услышала фамилию Муллер, то непроизвольно вздрогнула, и если бы в приемной кто-то находился в этот момент, то заметил бы, как секретарша генерала изменилась в лице. Наташа приучила всех сотрудников к мысли, будто она страстная меломанка и музыка не мешает ей в работе. Она печатала на компьютере важные бумаги, не вынимая из ушей крохотных наушников, провода от которых тянулись к миниатюрному плееру, висящему на шее. Никто не догадывался, что в плеере был встроен приемник, и слушала она не музыку, а разговоры в кабинете генерала, где установила несколько мини-микрофонов. Наташа приходила на час раньше своего начальника, готовила его кабинет к работе. Она чувствовала себя там хозяйкой. Недоступен ей был только сейф, ключи хранились у Колычева, и он носил их всегда с собой. Но содержание сейфа Наташу не интересовало, ей нужна была свежая информация. Сегодня подполковник Задорина неожиданно вспомнила об одном убийстве. Речь шла о Юрии Бродяжникове. Убийцу поймали, им оказался Константин Гавриков, который сейчас отбывает свой срок. Обычная ножевая драка, но интересна одна деталь — в квартире убитого был найден загранпаспорт с фотографией Бродяжникова, выписанный на имя Леонида Михайловича Муллера. Вот в этот момент Наташа и вздрогнула. Теперь стало ясно, кто пользовался паспортом пропавшего Муллера. Из показаний Рамазанова известно, он встретил Бродяжникова в аэропорту Тель-Авива и они вместе летели в Москву. Потом Бродяжникова убили.
Вторая новость еще больше удивила Наташу. За день до своей смерти Бродяжников звонил в прокуратуру, хотел встретиться с начальником следственного отдела генералом Колычевым. Ему ответили, что генерал принимает население по вторникам и четвергам и записали на прием. На следующий день Бродяжников был убит.
Этот факт говорил о том, что все вербовщики находятся под пристальным вниманием службы безопасности клана, и никто им не позволит развязать язык. Не понятно, как Наташе удалось уничтожить четверых вербовщиков и остаться живой и невредимой. Глупо сомневаться в том, что в клане знают о существовании палача, знают, кто творит самосуд, и наверняка наблюдают за ней. В какой-то момент ее остановят: хватит, подружка, пора и совесть знать. Бац, и Наташа под колесами самосвала — Борис прав. Они зажаты в тиски. А если так, то вычислены и ее помощники: Борис, который приезжает к ней домой, Влад и Гриша. Она подвергла их смертельной опасности. Какой же может быть выход?
После совещания Колычев уехал в Генеральную прокуратуру и отпустил Наташу домой. Она ездила по городу на своей машине, вроде бы каталась для своего удовольствия. На город опустилась осень. Дожди, желтые листья, люди с зонтами и серый туман. Два часа Наташа жгла бензин, но слежки за собой не заметила. Тут до нее дошло, что им незачем следить за ней. В этом не было ни малейшего смысла. Ведь ее могли уничтожить в тот день, когда она позвонила в прокуратуру, чтобы договориться с Колычевым о времени встречи по поводу работы. Теперь она ходила в прокуратуру каждый день, и это никого не беспокоило. Значит, руководители клана уверены — им ничего не грозит, Наташа имеет лишь дозированную информацию и уничтожает мелкую рыбешку. В таком случае они ничего не знают о работе ее товарищей. На виду лишь она одна. Это хорошо. Наташа не испытывала страха. Рано или поздно, но кто-то должен ее остановить. Сколько веревочке ни виться, а кончику быть. Она собрала такое количество материала, что следователям его хватит на десятки дел. Каша заварилась серьезная, и расхлебывать ее придется долго. Наташа решила перевезти все папки в прокуратуру и сложить их в свой личный сейф, а запасной ключ спрятать в горшке с фикусом, стоящим на окне. В случае опасности ей останется лишь дать сигнал Колычеву или Трифонову, и папки попадут к ним в руки.
В тот же вечер Наташа вооружилась шприцем, взяла с собой револьвер, подаренный ей Гришей, капроновую веревку и направилась в гости к главному нанимателю вербовщиков Сергею Пекареву. Вряд ли ей будут ставить палки в колеса. Все, кто значился в схеме, подлежали уничтожению, она это уже поняла. Ей дали карт-бланш и топор палача — действуй, подруга!
Пекарев возвращался домой ближе к полночи, гостей к себе не водил, предпочитая навещать друзей в их доме или встречаться в ресторанах. Она не сомневалась, что застанет его.
Жил он в центре, в старом кирпичном доме, переоборудованном из коммуналок в отдельные квартиры с полным евроремонтом. Глухой квадратный двор напоминал колодец, во дворе один-единственный фонарь с тусклой лампочкой.
В окнах квартиры Пекарева горел свет. Наташа знала, о чем будет с ним говорить, и уверенно направилась в дом. На звонок ей не ответили, на второй тоже. Тремя этажами ниже хлопнула дверь подъезда. От сквозняка шевельнулась дверь квартиры. Она толкнула ее, и та открылась. Девушка подумала: «В кино, если дверь квартиры открыта, непременно находят труп».
И не ошиблась. Сергей Пекарев был повешен на капроновой веревке, привязанной к крюку для люстры. Кто-то ее опередил. Неужели Пекарев тоже собрался в прокуратуру с повинной? Сработано точна под ее почерк. Вот только с дверью дурака сваляли, слишком примитивно и навязчиво. Она всегда уходила чисто.
Труп был теплым, смерть наступила совсем недавно. Наташа подошла к окну. По всем законам жанра сейчас во двор должны въехать машины с мигалками и группой ОМОНа. Черного хода в доме нет — ее возьмут на месте преступления. Тут уж не отбрыкаешься. Схема Охлобыстина отработана, и на ней можно поставить могильный крест. Наташа свою работу выполнила, и ее пора сдать следователям на съедение.
Девушка стояла у окна и ждала.
Время шло, но оперативники не появлялись. Вывод она сделала нестандартный, но по-своему интересный. Если ее сейчас не сдали, а момент идеальный для стопроцентного обвинения, значит, она кому-то еще нужна и ее миссия не заканчивается на схеме Охлобыстина. От нее требуется большее. Но чем дело должно кончиться, она уже знала. В последний момент ее схватят на месте преступления, и она ответит за все и всех. Что ж, Наташа не возражала против такого конца. За все когда-нибудь приходится отвечать. Ей терять нечего, все, что ее интересует, так это довести начатое дело до конца. Планов на долгую красивую жизнь она не строила и торжество победы отмечать салютом не собиралась. Мавр сделал свое дело, мавр может умереть.
Наташа ушла, оставив дверь не запертой.
Если убийца так задумал, пусть оно так и выглядит. Скотч со рта и рук она всегда снимала, а
Пекарев висел на крюке, обклеенный липкой лентой.
По дороге домой Наташа услышала звонок мобильного телефона и ответила. Звонил Гриша Толсти ков.
— Я тебя не разбудил?
Наташа подкатила к обочине и выключила двигатель.
— Пока еще не сплю. Что случилось?
— Я еду по Каширскому шоссе и не знаю, что мне делать дальше. Машин вокруг очень мало, боюсь, меня засекут.
— Кто?
— Ребята из «Аллигатора». Они собрались в одиннадцать вечера в своей конторе на Ордынке, а спустя сорок минут вышли во двор в камуфляжной милицейской форме, распределились по двум машинам и уехали. Я поехал за ними. Вот до сих пор и еду. Уже «Ленинские горки» проехали. Очень смахивает на какую-то операцию с захватом, хочу выяснить подробности.
