Адам Нэвилл - Судные дни

Гонал неожиданно заметил DVD-диск в руках Кайла. Его жирное лицо исказилось:

– Я понял! Сука! Ты хочешь украсть мой фильм! Тебя подослал Макс.

– Нет…

– На хрен! Ты знаешь, кто я? Кто я, а? Ты, вообще, кто такой? Ты ничто! Ничто! Я занимал первые строчки чартов!

Кайл бросил диск в лицо Гонала, как фрисби.

– Оставь себе это дерьмо, – он сгреб Гонала за грудки. Халат оказался мокрым и сальным на ощупь, – я приехал посмотреть, не сможем ли мы помочь друг другу. Но ты ни хрена не знаешь. Ты в дерьме. Прячешься в грязи и клеишь газеты на стены. Ждешь смерти. И все? Больше ты ни на что не способен? Ты помочь мне не можешь, – Кайл отпустил Малькольма. – И я тебе даже довериться не могу. Никто не может. Ты прогнил насквозь. Неудивительно, что они так хотят утащить тебя за собой.

Кайл пошел к двери.

Гонал побрел за ним, всхлипывая:

– Не уходи! Не надо, – а потом вдруг заорал: – Ты за все заплатишь!

– Уже, – ответил Кайл и пнул дверь с такой силой, что треснул большой мусорный пакет.

Вуд-грин, Лондон.

23 июня 2011 года. 22.00

– Эй! Приехали!

Кайл не помнил, как сюда попал. Он уехал из Нью-Кросс на такси и прямо в машине провалился в беспокойный сон. Ему хотелось проспать здесь неделю. Интересно, на кредитке Макса хватит столько денег?

Расплачиваясь, Кайл скалился, как идиот. Надо было снять себя самого на камеру: нервного, издерганного, беспрерывно болтающего. Сделать о себе документальный фильм «Кэбмен», пока идею не свистнул Морган Сперлок [8]. Возможно, другого способа выжить не осталось: жизнь на улице, или в толпе аэропорта, или на заднем сиденье такси. Навсегда. Вода в бутылках, еда с заправок и из кафе, больной желудок, странные сны, постоянное перемещение, постоянный свет. «Они ненавидят свет!» Он слышал в голове крик Гонала.

Спал Кайл недолго, глубоко и не без сновидений.

В какую-то секунду в черной пустоте сверкнули жутким алым светом костяные твари. Он подскочил на секунду или две, отер подбородок от слюны. Спать хотелось так, что он безрассудно отрубился снова. Теперь ему явился Малькольм Гонал в деревянной короне, который в каком-то темном помещении сучил ногами в воздухе, паря над полом, и хитро улыбался, как будто делал что-то умное. И еще Марта смотрела в серое небо над шахтой и курила сигареты, ожидая чего-то. Остального Кайл, к счастью, не запомнил. Сон его освежил. Глаза жгло, болела шея, но по крайней мере он теперь соображал проворнее.

– Удачи. – Такси уехало, и Кайл остался один на темной холодной улице.

В квартире Гавриила горел свет. Кайл позвонил. Огромная негритянка приоткрыла дверь, накинув цепочку.

– Уже поздно, вы к кому?

Кайл объяснил, что он друг брата Гавриила. Она понятия не имела, о ком идет речь. «Он что, переехал? Он, вообще, еще жив?» Кайл замер в оцепенении. Но прежде чем женщина закрыла дверь, он услышал слабый голос Гавриила:

– Кто там?

– Гавриил! Это Кайл, – крикнул он, – срочно!

– Артур, кто такой Гавриил? – спросила женщина, обернувшись через плечо.

Повисла тишина, а потом сектант ответил:

– Впусти его!

Брат Гавриил вернулся к своему настоящему имени – старика звали Артур Смит. Женщина была его сиделкой. А может, и сиделкой его матери заодно. Теперь в присмотре нуждались оба. Ее прислал Макс.

То, что осталось от Гавриила, Кайл нашел в захламленной гостиной. Смит сидел в грязном кресле перед мерцающим газовым камином. К счастью, ноги калеки закрывал клетчатый плед. Во время съемки во Франции Кайл удивлялся, какой Гавриил худой. Но тогда он выглядел еще относительно здоровым, а сейчас от него остался лишь хрупкий скелет, съежившийся в кресле, слишком большом для тщедушного тела. Серая кожа, мутные глаза, безгубый слюнявый рот и безразличное выражение лица, как будто его накачали лекарствами. В комнате пахло больницей. Столик загромождали пачки таблеток и бутылочки воды, у стены стояла инвалидная коляска, а на диване лежали два костыля. Спрашивать, как Артур себя чувствует, было бессмысленно.

– Мне теперь наплевать, – прохрипел он, прежде чем Кайл успел извиниться за то, что не навестил его в больнице.

– Простите?

– На фильм. На все.

Кайл кивнул, попытался ободряюще улыбнуться, но не смог:

– Я… простите меня. Все вышло из-под контроля. Я вынужден был сюда прийти. Мне нужна ваша помощь.

Гавриил поднял маленькую костлявую руку, но тут же уронил ее. Безнадежность жеста, казалось, прекрасно подытожила всю ситуацию.

– Мы все в одной лодке. Все, кого использовал Макс. И я пытаюсь понять, как он это сделал и почему, – продолжил Кайл.

– Думаете, я знаю?

– Во Франции. На ферме…

– Я не хочу об этом думать, – Гавриил потряс косматой головой.

– Вы нам не все рассказали о сестре Катерине. И о том, что случилось на ферме в семидесятых.

– А сейчас какая разница? И я говорил, что во второй год меня там не было.

– Вы должны что-то знать. Я собираю информацию по крупицам, у людей, которые ничего не понимают так же, как и я. Женщина в Америке рассказала, что некто, кого она называла старыми друзьями, приходил в храм. В пустыне. И оставлял после себя кости, одежду, обрывки ткани. Но Катерина приехала в Америку уже с целой коллекцией таких предметов. Значит, она находила их и во Франции? На ферме? Древние вещи. Артефакты. Вы что-то о них знаете?

Гавриил раздраженно вздохнул:

– Мы находили их в храме. Когда начались видения. Когда и пришли они. Я никогда не видел сущности. Но они там были. Мы слышали их над головой, они двигались под стропилами. Поэтому я и убежал.

– Что вы видели? Какие видения?

Гавриил молча смотрел на свои колени, потом поднял голову:

– Как будто конец света. Огонь. Пожар. Лай собак. Я туда пришел не для такого.

– А наркотики были?

– Нет, у нас даже еды не было. Мы голодали. Слабые, больные, мы почти умирали. Я вам правду рассказал.

– Но не всю. Теперь оказывается, что были видения и еще предметы, остающиеся после них. Что это? Что появлялось на той ферме?

Гавриил пожал плечами и вздохнул:

– Не знаю. Какие-то кости, старая одежда. Я старался на них не смотреть. У Макса спросите, он знает. Я только ради денег согласился. Ну, на ваш фильм.

– Почему вы ничего не рассказали во Франции?

– Не смог. Они все еще были там. Я чувствовал их запах, ощущал их присутствие. Они злились. Как в последнюю неделю перед моим побегом. Я испугался.

– Сущности? Они были там с нами?

Гавриил посмотрел на горящий камин. Кивнул. Казалось, он сейчас заплачет:

– Они оставили меня в покое. Надолго. Я забыл о них. А потом начались сны, и тут же появился Макс. Мне нужны были деньги. Но на ферме я осознал, какую ошибку сделал. Ну, что опять туда приехал. Я не хочу, чтобы они вернулись, чтобы пришли сюда.

– Боюсь, они все равно придут. Они, кажется, навещают старых знакомых по всему миру. Но как? Что они такое? Скажите мне, пожалуйста.

Гавриил шумно сглотнул:

– Вы ничего не сможете сделать. А мне уже все равно. Эта жизнь… – Он замолчал и возвел глаза к потолку.

Кайл опустился рядом с ним на колени и тронул его за руку – как будто флейту взял.

– Расскажите мне, что вам известно, Гавриил. Мне нужно знать все, прежде чем я пойду к Максу. Он мне ничего не говорит. Лжет.

Гавриил улыбнулся:

– А раньше вы бы и не поверили. Решили бы, что он бредит. А вот сейчас, возможно, вы готовы.

– К чему?

– К тому, что он обнаружил. Он и мне ничего не сказал. Я ему никогда не нравился. Макс просто хотел, чтобы я зачем-то поехал во Францию. Боюсь… – он сглотнул, – я был наживкой.

У Кайла закружилась голова:

– Боже!

– Думаю, он хотел, чтобы они попали на пленку. Решил, что мы с Исидой сможем их привлечь. Когда я ушел из Собора из-за того, что Катерина привела их, мне написал мой друг, Стюарт. Тогда его звали брат Авраам. Он остался на ферме и писал мне несколько раз. Тайком отправлял письма, когда ходил за водой. Уверял, что хочет уйти. Просил прислать денег на паром. Я был на мели, но занял у родителей и перевел ему. Еще он попросил встретить его на вокзале Виктория. Назвал день и время, но не приехал. И больше я ничего о нем не слышал. И о других тоже. Я искал брата Авраама, когда вернулся в Лондон, и не нашел никаких следов. Когда несколько месяцев назад на меня вышел Макс, я спросил, не знает ли он, где Авраам и другие. Он сказал, что искал. Что они пропали много лет назад.

– И велел ничего не говорить мне и Дэну.

Гавриил не ответил – только устало взглянул на Кайла.

– Вы обращались в полицию?

Старик покачал головой:

– Я знал только, что они остались во Франции. Или отправились с Катериной в Америку. Она умела быть очень убедительной.