Карл Хайасен - Крах «Волшебного королевства»
Опять смех. Мистический необъяснимый смех. Джейк Харп закачался и оперся на дерево. Что он пил прошлой ночью? Водку? Мартини? Возможно, и то и другое. Он вспомнил, как танцевал с женой банкира. Он вспомнил, как жаловался ей на жизнь и на свою неудачную судьбу.
Джейк Харп также вспомнил, как жена банкира шептала ему что-то о работе вышибалой — но было ли это? Достоверно Джейк вспомнить не мог. В одной вещи он был уверен точно: сегодня он был физически неспособен окрестить гольф-клуб. Это было без вопросов. Он думал, как преподнести эту новость Френсису Кингсбэри, который извивался перед фотографами после выступления Чарльза Челси.
— Фрэнк, — прошептал Джейк Харп. — Где я?
С холодной улыбкой Кингсбэри сказал Джейку, что бы тот перестал оглядываться вокруг глазами бешеной собаки.
— Тяжелая ночь, — оправдывался Джейк. — Мне бы хотелось поехать домой и лечь.
Потом опять приблизился запах одеколона, и раздался голос Челси:
— Несколько ударов, Джейк, о’кей? Никаких интервью, только фото.
— Но я даже не могу поднять клюшку.
Френсис Кингсбэри взял Джейка Харпа за плечи и повернул к океану.
— Пожалуйста, ради Бога, попытайся не промахнуться мимо этого чертова мяча.
Челси попросил Кингсбэри, чтобы тот чуть понизил голос. Спортивные комментаторы и без того были обеспокоены. Им сказали, что на Джейка Харпа так сильно подействовала погода.
— Кофе сейчас будет, — заверил Челси.
— Ты хочешь, чтобы я закинул мячик в океан? — спросил Джейк Харп.
Один из фотографов крикнул офицерам охраны, чтобы они отошли с дороги, так как загораживают всю картину. Кингсбэри скомандовал войскам Педро Луза подвинуться в сторону; самого Педро Луза не было, он отказался от присутствия на церемонии и пошел в складскую комнату. Его люди, однако, совмещали развлечение с обязанностью охранять Френсиса X.Кингсбэри от неизвестных.
Очистив путь от охранников, Кингсбэри велел Джейку Харпу начинать.
— Я не могу, Фрэнк.
— Что?
— Я в прострации. Не могу поднять клюшку.
— Прикинь ситуацию. Джейк. Ты меня, мягко говоря, проваливаешь.
Медленно и осторожно Джейк Харп взял клюшку, провернул в уме все правила, такие знакомые до мельчайших подробностей, и приготовился.
— Туда? — еще раз поинтересовался Джейк Харп, кивнув в сторону океана.
Чарльз Челси прокашлялся. Френсис Кингсбэри произнес:
— Мячик тоже не помешает, Джейк.
— О господи, ты прав.
— Ты все подготовил, кроме проклятого мяча.
Переводя дыхание, Джейк Харп сказал:
— Фрэнк, сделай мне одолжение. Положи мячик.
— Что?
— Я не могу, я совершенно в подвешенном состоянии, Фрэнк. Если я нагнусь, я пропашу носом землю. Ради бога.
Френсис Кингсбэри покопался в кармане и вытащил оттуда пластиковый мячик.
— Ты хороший спортсмен, Джейк.
Джейк Харп с благодарностью смотрел, как Кингсбэри опустился на одно колено и положил мячик, И тут вдруг солнце взорвалось, и горячий осколок сделал дырку в животе спортсмена, сбил его, словно кеглю и повалил наземь.
Все вокруг потемнело. Джейк Харп тяжело дышал. Он был еще в состоянии осознать, что умирает. Это больно вошло в его сознание и он понял, что никогда ему больше нигде не играть, ни в Огасте, ни в Мурфилде, ни в Пэбл-Бич. Нигде и никогда.
* * *Бад Шварц и Денни Поуг подъехали в Кендуллу и взломали замок дома. Дом принадлежал агенту ФБР Биллу Хоукинсу, который все еще был заключенным Молли Макнамара.
— Как думаешь, он держит собаку? — спросил Денни.
Бад сказал, что, может, и нет. — Парни вроде него думают, что собаки существуют для травли кошек.
Но Бад ошибался. У Билла Хоукинса была немецкая овчарка. Воры увидели ее на заднем дворе.
— Полагаю, нам надо сделать осмотр передней двери, — сказал Бад. Прекрасный способ окончания карьеры: вломиться в дом к агенту ФБР средь бела дня. — Я думал, мы завязали, — жаловался Бад. — Мы же получили деньги, скажи, разве затем, чтобы продолжать старое?
Денни ответил:
— Только еще один раз. И к тому же, что если Лоу возьмет эти деньги назад?
— Не возьмет.
— Если он не сможет достать того парня, то конечно, заберет. Он уже и так думает, что мы предупредили Кингсбэри.
Бад сказал, что не стоит волноваться насчет того, что Лоу отменит сделку. — Эти люди — профессионалы, Денни. А теперь дай мне отвертку, скряга.
Они стояли около передней двери. Денни проверил, не видно ли на улице машин или прохожих, и протянул Баду девятидюймовую отвертку.
Денни скептически заметил:
— Все, кто работают на ФБР, имеют сигнализацию. Может, и он тоже. Может, даже лазерную.
Но сигнализации не было. Бад легко справился с замком. Он надавил плечом на дверь и толкнул ее. Дверь открылась. — Ты видишь? — сказал он партнеру. — Смотри, что я имел в виду, говоря о полицейском образе мышления. Они думают, что у них иммунитет.
— Да, — откликнулся Денни. — Иммунитет. — Позже он спросил у Молли, что это такое.
Они закрыли дверь и вошли в пустой дом. Бад никогда бы не подумал, что здесь живет федеральный агент. Это был типичный пригородный дом Майами: три спальни, две ванных, ничего особенного. Воры осторожно продвигались по комнатам.
— Плохо, что мы ничего не воруем, — размышлял Бад.
— А хочется? — спросил партнер. — Ради старых времен?
— А что?
— Я видел в одной комнате проигрыватель для компакт-дисков.
— О, — сказал Бад ехидно. — Это что же, тридцать баксов? А может сорок?
— Нет, мистер, это «Сони».
— Забудь. А теперь давай мне бумаги.
В плену Билл Хоукинс согласился известить свою семью, что он находится вне города, на секретном задании.
Однако агент выразил нежелание повторно позвонить в офис ФБР и наврать о своей болезни. Чтобы побудить его к этому, Молли сочиняла множество таинственных записок и другой корреспонденции, из которой было понятно, что Хоукинс — был не самый лояльный правительственный служащий. В эти записки входили указанные в книжках агента телефонные номера Советского посольства и Кубинского отдела по особым интересам в Вашингтоне. Молли также приложила банковский чек на сумму 25 тысяч долларов и подозрительный депозит на имя Билла Хоукинса — депозит, который Молли собственноручно сделала в Майамском филиале Национального объединения «Кредиты и сбережения». Целью этих маневров было сфабриковать сомнительное «дело», за которое несмотря на его небрежность, Биллу Хоукинсу было бы довольно трудно оправдаться перед своими коллегами в ФБР.
Если агент Хоукинс исчезнет, кто-нибудь наверняка придет искать улики в доме.
Молли вверила банковскую квитанцию, телефонные номера и другие фальшивые свидетельства Баду и Денни, чья миссия была расположить материал на видном месте в спальне Билла Хоукинса.
Бад выбрал второй ящик тумбочки. Он положил конверт под две нераспечатанные коробки с презервативами малинового цвета. Номер на коробках свидетельствовал, что агент ФБР использует маленькие резинки! — Еще один стереотип рухнул.
Денни восхищался двенадцатидюймовым телевизором, как будто это был какой-то раритет. — Господи, Бад, ты не поверишь.
— Только не говори мне, что он черно-белый.
— Да. Ты знаешь, когда я в последний раз смотрел такой?
— Малая Гавана, — сказал Бад. — Двухэтажная квартирка на 12-й Авеню. Я помню.
— Ты вспомни, что мы за него получили.
— Да уж. Тринадцать долларов, черт возьми. — Они отдали его человеку по имени Толстый Джек на 79-й улице около бульвара. Бад не выносил Толстого Джека, и не только потому, что тот был дешевкой, но еще и потому, что он вонял, как грязные носки. Однажды Бад стащил ящик шариковых дезодорантов с грузовика и отдал его Толстому Джеку в качестве премии. Толстый Джек всунул ему восемь баксов и сказал, что никто никогда не будет использовать шариковые дезодоранты, потому что они вызывают рак подмышек.
— Ну, не знаю, — проговорил Денни. — Я думал, что в ФБР платят большие бабки.
— Кто знает, может он их все тратит на одежду. Пошли отсюда. — Бад Шварц хотел быть далеко, когда придет какой-нибудь почтальон и заметит, что случилось с передней дверью.
Денни включил телевизор и сказал:
— Неплохая картинка. — Только что начались дневные новости.
— Я сказал, пойдем, Денни.
— Подожди, смотри сюда!
Показывали человека плотного телосложения, в ботинках для гольфа, которого поднимали на носилки. Его рубашка была в крови, но глаза были наполовину открыты. Кислородная маска закрывала лицо и нос, но подбородок двигался, как будто он хотел что-то сказать. Ведущий рассказывал, что этот инцидент произошел в новом курортном месте Фалькон Трейс, около Кей Ларго.
— Лоу! Он сделал это! — воскликнул Денни. — Ты был прав.
— Беда только в том, что это не Кингсбэри.
— Ты уверен?
Бад сел перед телевизором. Комментатор рассказывал историю спортсмена, его карьеру. Фотография Джейка Харпа, сделанная в лучшие времена, появилась на экране.
