Эдди Шах - Манчестер Блю
– Надеюсь.
– Поездка в Манчестер поможет тебе освободиться от этого груза?
– Вероятно. Кроме того, она связана еще с одним делом. – Он рассказал ей о Мехико, Ронейне, Эль-Пасо и о своем вынужденном отпуске.
– Ты не можешь сражаться со всем миром, – возразила она, выслушав его.
– Остановиться уже невозможно. Я должен идти до конца.
Они замолчали, тема была исчерпана, допили чай и поехали домой на Милитари-Трейл.
– Я обещал ему кофе, – вспомнил Маршалл, увидев пикап, стоящий все на том же месте.
– Он, наверное, жутко разозлился, – сказала Джилл.
– Ну нет. Джек всегда очень спокоен. – Маршалл подъехал к дому и протянул Джилл ключи. – Ты иди, а я пойду его проведаю.
– Я поставлю кофе.
Он пересек улицу и с озорной и одновременно извиняющейся улыбкой направился к пикапу. Димпл сидел неподвижно, на его лице застыло суровое выражение. Маршалл помахал рукой и улыбнулся еще шире.
Состояние счастья, в котором он пребывал, ослабило интуицию. Только на расстоянии нескольких шагов от машины возникло тревожное чувство. Подбежав, он распахнул дверцу пикапа.
Еще прежде чем он увидел Джека Димпла, сидящего с привязанными к рулевому колесу руками, с потеками застывшей крови из пулевого отверстия в задней части шеи, Маршалл понял, что тот мертв. Он резко обернулся, Джилл с ключом в руке собиралась открыть дверь дома.
– Нет! – закричал он на всю улицу. – Беги, Джилл, беги, беги, беги! – Застыв от неожиданности, она не могла понять, что случилось. – Прячься за машину! – Он бросился к ней. – Уходи, уходи!
Быстро придя в себя, она укрылась за «гранадой». Маршалл еще бежал, когда из дома раздались первые автоматные очереди, вокруг засвистели пули, разбрызгивая осколки асфальта. Добравшись до «гранады», он распахнул дверь и выхватил из-под приборной доски свой автоматический кольт 45-го калибра. Затем повернулся к Джилл, укрывшейся за задним колесом. Убедившись, что она не пострадала, он схватил ее и, прячась за машиной, потащил в сторону деревьев – предмета гордости соседа. Никто больше не стрелял. Казалось, опасность миновала.
Вдали раздался вой полицейской сирены. Вероятно, сосед услышал выстрелы и вызвал полицию.
– Оставайся здесь, – велел Маршалл. Весь вид Джилл говорил о том, что она не может его ослушаться. Под прикрытием деревьев он подобрался к дому. Ничего, вызывающего тревогу, – ни движения занавесок, ни теней внутри.
За одним из домов послышался звук автомобильного двигателя. Полицейские сирены приближались. Теперь надо проверить, остался ли кто-нибудь в доме или все бежали через заднюю дверь. Он высунулся наполовину из-за деревьев, превратившись в открытую мишень.
Никакой реакции. Никаких признаков присутствия посторонних в доме. Послышался шум отъезжающего автомобиля. Маршалл выскочил из укрытия и, петляя, бросился к дому. Подбежав к двери, посторонился, опасаясь выстрелов изнутри. Снова все тихо. На улицу выехал синий фургон и стал быстро удаляться. Он узнал его: фургон принадлежал его пожилому вдовому соседу. Но за рулем сидел не сосед, в глаза бросились три сжавшиеся мужские фигуры.
Не оставалось ничего иного, как сперва проверить дом. Где же, черт возьми, полицейская машина?
Он осторожно повернул ручку и попробовал открыть дверь. Заперто изнутри. Фургон исчез за поворотом. Пятясь с пистолетом, направленным к двери, Маршалл стал спускаться с крыльца.
Ничего. Тихо.
Они бежали через заднюю дверь и уехали в фургоне. Он бросился к «гранаде», собираясь в погоню, но обе передние шины оказались простреленными. Так далеко не уехать. Огляделся по сторонам. Ни одной машины поблизости, кроме пикапа Джека Димпла. Вспомнив, что ключи у него в кармане, побежал к машине.
Димпл сидел все в той же застывшей позе. Открыв дверь, Маршалл отодвинул как можно дальше безвольное тело и втиснулся рядом. Руки Димпла были привязаны проволокой к рулевому колесу, грубая сталь глубоко врезалась в мертвую кожу.
– Зараза, – выругался Маршалл, вставляя ключ в замок зажигания, включил четвертую скорость и рванул с места. Дорога, по которой уехал фургон, делала петлю и соединялась с шоссе.
Пикап, виляя, пошел в обратном направлении, наперерез фургону, привязанное к рулю тело Димпла сковывало движения, и Маршалл изо всех сил пытался выровнять машину. Повернув за угол, он увидел Джилл, она уже вышла из-за деревьев, и лицо ее выражало полную растерянность.
На улицу выехала полицейская машина и пронеслась навстречу в сторону дома. Маршалл не обратил на нее внимания, он должен достичь перекрестка до того, как там окажется фургон. Вот он уже показался из-за поворота, Маршалла охватила радость – успел. Он снизил скорость, поджидая преступников. Когда они приблизились, пикап на полном ходу выскочил из переулка и ударил фургон в бок. Обе машины заскользили по асфальту и влетели во двор дома напротив.
При столкновении тело Димпла ударилось о ветровое стекло, а затем, откачнувшись, упало на Маршалла и придавило его. Стекло потрескалось, но не рассыпалось. Удар был так силен, что проволока оторвала кисти рук от мертвого тела. На руле остались окоченевшие запястья со свисающими сухожилиями.
Придавленному мертвым весом тела Маршаллу никак не удавалось выбраться из машины. В боковое окно он увидел, как один из сидящих в фургоне повернулся к нему и открыл огонь из полуавтоматической винтовки. Маршалл упал на сиденье, прикрываясь телом Димпла, и почувствовал, как оно вздрагивает от бьющих в него пуль. Затем стрельба прекратилась, и послышался шум отъезжающего фургона. Он толкнул дверь и выбрался наконец на тротуар. Но пока достал пистолет и приготовился стрелять, фургон скрылся за поворотом.
Маршалл выругался и бросился обратно к дому. Из-за угла показались двое полицейских. Привлеченные стрельбой, они бежали в его сторону.
– Стоять! – закричал один из них, направив на Маршалла револьвер.
Тот остановился, бросил кольт и поднял руки. Полицейский нервничал и мог запросто нажать на спуск.
– Черт возьми, что случилось, Маршалл? – спросил второй полицейский, узнавая его.
Узнал, слава Богу.
– Понятия не имею. Убит один из моих ребят. Там, в пикапе.
– Что за... – закричал второй, все еще держа Маршалла под прицелом.
– Да опусти ты пистолет, – сказал его напарник. – Он из УБН.
Тот вложил револьвер в кобуру, и Маршалл опустил руки.
– Предупредите посты! – крикнул он. – Синий «додж»-фургон. С техасским номером. Сбоку вмятина. Пассажиры вооружены и опасны. У них полуавтоматическая винтовка.
Второй полицейский бросился к машине и стал вызывать диспетчера. Маршалл поднял пистолет, помахал рукой Джилл и предложил полицейскому пройти с ним в дом.
Они вошли через заднюю дверь.
Пол внизу был усыпан осколками стекла. Маршалл отпер переднюю дверь для Джилл. Успокаивая, он обнял ее. Полицейский пошел наверх проверить остальные комнаты.
– Что все это значит? – спросила перепуганная Джилл.
– Добро пожаловать в мой мир, – ответил он.
– Ты действительно намерен идти до конца?
Он покачал головой. Может, пора угомониться. Потом он вспомнил Димпла. У него есть семья. В Вашингтоне. Может, он уже слишком стар для...
– Поднимитесь-ка сюда, – услышал он голос полицейского сверху.
Оставив Джилл внизу, он поднялся по лестнице. Полицейский с напряженным, побелевшим лицом ожидал его. Маршалл прошел в спальню.
Бетти и двое детей лежали навзничь на кровати. Все трое раздеты, у всех перерезано горло. Убийцы связали им руки так, словно семья вышла на воскресную прогулку – мать посередине, дети по обе стороны. С первого взгляда было ясно, что они уже мертвы.
– О Боже! – раздался сзади голос Джилл.
Он быстро обернулся и обнял ее, пытаясь загородить страшную картину. От ужаса она не в силах была пошевелиться. Маршалл повел ее прочь из комнаты.
Внизу он усадил ее в кресло.
– Побудь здесь. Мне надо кое-куда сходить.
– Куда? – Она все еще не могла оправиться от шока.
– Ронейн в опасности. Возможно даже, его уже нет в живых. – Он ободряюще улыбнулся и пошел к двери.
– Маршалл! – окликнула Джилл.
Он оглянулся.
– Теперь я понимаю, почему ты должен закончить это.
Он кивнул и вышел из дома.
То, что осталось от Ронейна, было еще живо.
Ему сняли кожу с груди, с предплечий, со ступней, ягодиц, бедер, со щек и почти со всей спины. Облили перекисью водорода и оставили умирать.
Но, несмотря на хрупкое телосложение, этот человек оказался настоящим львом.
Беспокойство о судьбе своей семьи отодвинуло боль на второй план.
Когда Маршалл его обнаружил, он был в полубессознательном состоянии, еле дышал, но живой. Все его тело – сплошная открытая рана, Маршалл решил не трогать его и дождаться «скорой помощи».
– Бетти, – прошептал Ронейн, когда Маршалл опустился рядом с ним на колени.
