Эдди Шах - Манчестер Блю

– Закажи дельфина, – предложил Маршалл Джилл, когда официант с блокнотом в руках склонился над ними.

– Ты шутишь.

– Нет. Самая лучшая рыба.

– Это не рыба. А ты – каннибал.

Маршалл засмеялся:

– Ну, настоящие дельфины здесь ни при чем. У нас их называют морскими свиньями.

– Это совсем другие дельфины, – улыбаясь, подсказал официант.

– Точно? – продолжала сомневаться Джилл.

– Клянусь, – сказал Маршалл. – Это рыба, два фута длиной.

– Ну ладно.

– Два дельфина, жареных, с картофелем. Сыр и перец халапена, – заказал Маршалл. – И еще чай со льдом.

– Мне нравится, когда меня держат за руку, – произнесла она после ухода официанта и погладила его пальцы. Он напрягся. – Не надо, – сказала она, крепко стискивая его руку, чтобы он не вырвался.

– Что не надо?

– Думать, будто все на нас смотрят. Полюбуйтесь на этого старца с молодой девушкой, – пошутила она.

– Прекрати.

– Нет. Я здесь потому, что мне хочется быть с тобой. И ты должен это понять. Я люблю тебя. Если ты этого не видишь, то видят люди. Они смотрят на нас и видят влюбленную пару. – Она заметила, как он улыбнулся и немного расслабился. – Все нормально. Мы вместе – одно целое. А возраст пусть беспокоит, когда на лице появляются прыщи.

– Это говорит голос молодости. Я напомню тебе об этом, когда тебе будет пятьдесят.

Она засмеялась:

– По крайней мере, ты признал, что мы будем вместе, пока мне не исполнится пятьдесят. Ты считаешь меня легкомысленной. Я всего лишь хочу быть с тобой рядом, чтобы ты подсказывал, чего мне ожидать, когда я доживу до этого возраста.

– Очень остроумно. – Увидев приближающегося официанта, он попытался освободить руку, но она не отпускала и удерживала его, пока официант расставлял чашки на столе. – Принимаю, – сказал он, когда они снова остались одни. – Хотел спросить тебя, знает ли кто-нибудь о нас в Манчестере?

– Кто, например?

– Например, тот, кто тебя прислал.

– Нет. Кроме того, что я встречала тебя в Куантико. Что ты был моим наставником. Только он не знает, чему ты меня на самом деле обучал, – шаловливо добавила она.

– Кто это – он?

– Главный суперинтендант Армитедж. Я подготовила ему полный отчет о системе обучения в Куантико.

– Ты ему говорила, что в детстве я жил в Англии?

– Да.

– В Манчестере?

– Да.

Маршалл понял, как они на него вышли. Им было известно, что он взял фамилию тети Джози. Старая лиса Армитедж наверняка заметил совпадение и стал копать.

– Как он отреагировал, когда ты назвала мое имя?

– Поднял брови. А потом начал расспрашивать о тебе.

– Что спрашивал?

– Ну, как ты выглядишь. Хороший ли ты офицер. Каков твой рост. Женат ли. В то время мне особенно сильно хотелось тебе позвонить. Я никак не могла тебя забыть. И, черт возьми, сама не могла поверить, как по тебе соскучилась.

– Надо было всего лишь набрать номер. Так просто.

– Это было давно, – сказала она с сожалением и пожала плечами. – В общем, я удивилась, как много он о тебе спрашивал. И в конце концов сказал, что знал тебя прежде.

Маршалл освободил свою руку, достал из кармана письмо и положил на стол.

– Для бобби ты не очень-то любопытна, если не знаешь, что там. – Он постучал пальцем по письму. – Почему же ты привезла его?

– Потому что я знаю тебя. Я только курьер, и, думаю, они мне доверяют.

– Они?

– Не пытайся меня поймать. Полагаю, Армитедж действует не по своей собственной инициативе. – Маршалл промолчал, и она продолжила, только теперь в ее голосе зазвучали нотки раздражения: – Я не пыталась узнать, что там написано. Не хочу, чтобы что-то вставало между нами. Последние несколько дней были просто фантастикой. Я согласна все бросить и остаться здесь. Если ты этого хочешь. Меня гораздо больше интересуют наши отношения, чем работа в полиции или это дурацкое письмо. В общем, я предполагала, что ты сам все мне расскажешь, когда сочтешь нужным. Может быть, я не хочу знать, что в этом письме. Может, я не хочу, чтобы у нас все кончилось.

– Если бы жизнь была так проста, Джилл Бам!

– Она и есть проста.

– Неужели?

– Забудь об остальном мире. Ты сделал свое дело. Теперь живи в свое удовольствие. У нас могла бы быть прекрасная жизнь. – Она уже начала сожалеть о своих словах, о порыве чувств, затмившем рассудок. Она любила свою работу, ценила свою независимость. И как бы ни любила Маршалла, не была уверена, что готова ради него всем этим пожертвовать. Но слова произнесены, эмоции временно одержали верх.

Некоторое время он молчал, потом покачал головой.

– Я люблю тебя. Но я должен закончить то, что начал.

– Ты никогда не остановишься. – В глубине души она почувствовала облегчение.

– Остановлюсь. Когда меня заткнут куда-нибудь в кабинет.

– Что ж, посмотрим. Но все равно знай, я никуда не уеду.

– Не вернешься в Англию?

– Только если скажешь, что я тебе не нужна. – Сейчас она чувствовала себя уверенно.

– Не скажу, разумеется. Но я не могу целыми днями сидеть на заднице.

– Почему? Со мной?

– Я должен закончить то, что начал. – Он пододвинул к ней письмо. – Думаю, тебе следует прочесть.

Она нерешительно взяла конверт и открыла. Официант принес заказанные блюда. Маршалл подождал, пока она кончит читать, и предложил приступить к еде. Говорили мало, мысли Джилл были заняты письмом Армитеджа.

Официант убрал пустые тарелки и подал чай со льдом, Джилл наконец вернулась к письму:

– В нем говорится, что твой брат ждет тебя. Кто это?

– Твой начальник, Чарли Соулсон.

– Боже! – Она была поражена.

Маршалл рассказал ей о своем прошлом, о своей темной юности, о Мэри, о Мосс-Сайде и о том, как его отправили в Америку.

– Это было давно, – произнесла она, выслушав его до конца. – Уже все забыто.

– Мой брат ничего не забывает.

– Неужели ты думаешь, что после стольких лет он еще что-то имеет против тебя?

– Но было еще кое-что, о чем никто не знает.

– Что? То, что ты в пятнадцать лет торговал наркотиками и промышлял сутенерством? И ты думаешь, это повлияет на твою работу в УБН?

– Если бы все было так просто! Допустим, я приеду и кое-что выяснится, а так как я брат начальника полиции, начнут копать глубже... – Он помедлил. – Тот тип, которого накачали героином, который умер... Черт, я никому не говорил. Но это все время жило во мне, Джилл. Я не могу от него избавиться.

– Отчего?

– В молодости я был хулиганистом. Все время искал приключений на свою задницу. Настоящее дитя шестидесятых. – Он приблизился к ней и взял ее руки в свои. – Из идиотского любопытства я накачал того дурака героином. Он уже и так набрался сверх меры, но я вколол еще. Не знаю сколько. Потом сел и стал смотреть, как он будет умирать. Абсолютно спокойно. Сам я тоже был под воздействием наркотиков. Так до сих пор и не знаю, я убил его или не я. – Он резко отвел руки. – Поэтому я никогда не возвращался. И ты, моя милая, первый человек, кому я это рассказал.

– А твой брат знает?

– Не могу сказать. Думаю, он догадывается. Я знаю, что шприц, который я использовал, не был обнаружен. Видимо, он его спрятал. – Он внимательно посмотрел на Джилл, ее лицо не отражало никаких эмоций. – Странно, да? Мне приходилось убивать людей. При исполнении долга. Неприятно говорить, но это никак меня не трогало. Они сами были убийцами и заслуживали того. Но это... совершенно напрасное лишение жизни... только из любопытства.

– Тебе даже неизвестно, ты ли его убил.

– Но я был готов к тому.

– Тебе было только пятнадцать. И под влиянием наркотиков.

– Все равно нет оправдания. Я замешан в этом.

Она взяла его за руки.

– Почему ты решил мне рассказать?

– Я больше не хочу недопонимания. – Он крепко сжал ее руки. – Да, между нами есть разница в возрасте, иногда рядом с тобой я это чувствую. И ничего не могу поделать. До встречи с тобой я всегда был скрытным. Год за годом я все переживал в одиночку и превратился в какое-то чудовище. Никогда никого не любил. Жил и поступал как чудовище. – Ему вспомнились женщины и то, как он с ними обращался. – Извращенно. Потому что так проще.

– Наверное, все так поступают, – сказала она, вспоминая свое собственное прошлое и попытки уйти от одиночества.

– Потом появилась ты, и все изменилось. Я больше не хотел быть чудовищем.

– Сожалею, что покинула тебя.

Он пожал плечами.

– Я заслужил это.

– Теперь я вернулась.

– Даже после того, как узнала правду? О том, кто я есть?

– Особенно после этого. Ничего, все будет хорошо.

– Надеюсь.

– Поездка в Манчестер поможет тебе освободиться от этого груза?

– Вероятно. Кроме того, она связана еще с одним делом. – Он рассказал ей о Мехико, Ронейне, Эль-Пасо и о своем вынужденном отпуске.

– Ты не можешь сражаться со всем миром, – возразила она, выслушав его.

– Остановиться уже невозможно. Я должен идти до конца.