Джозеф Кэнон - Хороший немец
Джейк поднял голову:
— Трудовые соглашения?
— Патенты уже у них. Теперь нужно заполучить персонал. Никто не хочет оставаться в Германии. Вся страна, в конечном счете, отойдет коммунякам, и с чем тогда останемся мы? Проблема теперь в том, как их ввезти в Штаты. Госдепартамент исповедует странную идею о непредоставлении виз нацистам, но поскольку нацистами были все и армия намерена достать их всех, остается только одно — найти спонсора. Того, кто скажет, что им без них ну никак не обойтись.
— Типа «Американских красителей».
Томми кивнул.
— И чтобы доказать это, они подпишут контракты с Министерством обороны. Армия получит «высоколобых», «Американские красители» — жирный контракт на их найм, и все будут счастливы.
— Мы говорим о людях «Фарбен»? О химиках?
— Конечно. Они без труда впишутся в «Американские красители». Я говорил с одним из них. Он расспрашивал об Ютике.
— А кто еще? Кроме «Фарбен»?
— Любой. Ну, прикинь сам. «Американские красители» сделают все, что захотят военные, армия — их бизнес. Захотят военные специалиста по аэродинамике, они найдут ему применение, особенно если армия даст им контракт на эти аэродинамические трубы. Что, не знаешь, как это делается? Старая история.
— Ага, на новый лад. Работа для нацистов.
— Ну, все зависит от того, какую вонь скрывают их личные дела. Для Геринга никто работу искать не будет. Но большинство притихло. Номинально они нацисты. Страна-то была нацистская. Фишка в том, что они хорошие спецы. Лучшие в мире. Поговори с технарями из спецкоманд, у них на уме только одно — как бы их заполучить. Как будто разговор идет о девочках. Немецкая наука. — Он затряс головой и сделал еще глоток. — Какая страна, если только подумать. Ресурсов никаких. Делали все в лабораториях. Резину. Топливо. Единственное, что у них было — уголь, и посмотри, чего они достигли.
— Почти, — сказал Джейк. — И посмотри на это сейчас.
Томми усмехнулся:
— Ну, я не говорил, что они не сумасшедшие. А кто другой стал бы слушать Гитлера?
— Фрау Дзурис, — ответил сам себе Джейк.
— Кто?
— Никто — так, мысли вслух. Слушай, Томми, — сказал он, размышляя. — Ты что-нибудь слышал о том, как деньги переходят из рук в руки?
— Что, к немцам? Смеешься? Их не надо подкупать — они сами хотят уехать. А что? Ты уже видел здесь химические заводы с объявлениями о найме?
— Но тем не менее Бреймер набирает работников.
— Ну, может, немного, на стороне. Он из тех, кто не любит простаивать. — Томми оторвал взгляд от стакана. — А тебе зачем?
— У него должно быть много зеленых, чтобы ими так сорить, — не ответив, сказал Джейк. — Если ему что-то потребуется.
— Угу. — Томми уставился на Джейка. — Ты на что намекаешь?
— Ни на что. Честно. Просто вынюхиваю.
— Ты-то? Я же тебя знаю. Тебе ж насрать на «Фарбен», верно?
— Верно. Не беспокойся, этот материал твой.
— Тогда что ты из меня все вытягиваешь?
— Не знаю. По привычке. Моя мама всегда говорила: слушай — и что-нибудь узнаешь.
Томми рассмеялся:
— У тебя не было матери, — сказал он. — Такого не может быть.
— Была. Даже у Бреймера есть, — отшутился Джейк. — И, клянусь, она им гордится.
— Ага, он бы и ее продал, дай ему только денег на условное депонирование. — Он поставил стакан на стол. — Она, вероятно, заправляет тем чертовым загородным клубом, пока ее мальчик получает конверты в «Американских красителях». Это великая страна.
— Лучше не бывает, — охотно согласился Джейк.
— И я не могу дождаться, когда вернусь туда. И все выясню. Слушай, сделай мне одолжение. Если что-нибудь узнаешь о Бреймере, дай мне знать, ладно? Раз уж ты копаешь.
— Позвоню тебе первому.
— И не предъявляй мне счета. Ты у меня в долгу.
Джейк улыбнулся:
— Мне будет тебя недоставать, Томми.
— Меня и твоего больного зуба. Что он там, черт, затевает? — сказал он, кивая головой в сторону оркестра, барабанщик которого выдал дробь.
Рон с бокалом в руке стоял перед музыкантами.
— Внимание. Вечеринки без тостов не бывает.
— Тост! Тост! — Раздались по всей комнате крики, сопровождаемые звоном бокалов.
— Иди сюда, Томми.
Раздался гул и свист, поднялся добродушный гвалт, как на студенческой вечеринке. Скоро народ начнет балансировать бутылками на головах. Рон начал что-то говорить о самой прекрасной команде журналистов, с которыми ему довелось работать, затем усмехнулся, толпа стала свистом глушить его, воздел руку, а потом полностью сдался, только поднял бокал и пожелал удачи. Кто-то запустил желтыми бумажными самолетиками прямиком в голову Рона. Тот, засмеявшись, уклонился.
— Речь! Речь!
— Пошли все на хрен, — сказал Томми, взяв правильный тон, и толпа снова взревела.
— Давай, Томми, скажи что-нибудь! — раздался голос рядом с Джейком. Бенсон, журналист из «Звезд и полос»,[67] слегка охрипший от криков.
Томми улыбнулся и поднял стакан.
— Это историческое событие…
— О! — Взвыла толпа, и еще один самолетик пролетел мимо.
— Давайте выпьем за свободную и неограниченную навигацию по всем международным внутренним водным путям.
К удивлению Джейка, это вызвало гром аплодисментов, сопровождавшихся взрывом хохота и криками «За внутренние водные пути! Внутренние водные пути!». Томми осушил стакан, и оркестр снова заиграл.
— А юмор в чем? — спросил Джейк у Бенсона.
— Трумэн выдвинул гениальную идею на конференции. Говорят, лицо дяди Джо в этот миг стоило миллион баксов.
— Шутишь.
— Если б. Он действительно настаивал на включении этого вопроса в повестку дня.
— Я полагал, что заседания держатся в секрете.
— То было слишком значимым, чтобы удержать в тайне. За пять минут пять утечек. А ты где был?
— Дела.
— Никак не могли уговорить его снять этот вопрос. Путь к прочному миру. — Он засмеялся. — Открыть Дунай.
— Как я понимаю, в заключительное соглашение это не попало?
— Сдурел? Все сделали вид, что ничего и не было. Как в церкви, когда кто-то пукнет. — Он окинул Джейка взглядом. — А что за дела?
После этого вечеринка пошла вразнос. Гул музыки и голосов нарастал, пока не перешел в один пронзительный визг, похожий на звук пара, вырывающегося из клапана. Всем уже было, кажется, все равно. Медсестры кружились по танцплощадке. В шуме явно преобладали мужские голоса, как на всех оккупационных вечеринках, которые проходили практически без женщин. Так как связи с местными женщинами были запрещены, общение с немками ограничивалось сумрачным миром кабаков на Ку-дамм и обжиманием в развалинах. Джейк увидел на танцплощадке Лиз, которая помахала ему, приглашая, но он, шутливо козырнув, прошел к бару. Еще пятнадцать минут — дань вежливости, — и он пойдет домой к Лине.
Ходуном ходила уже вся комната, как будто народ танцевал, не сходя с места, — за исключением игроков в покер, засевших в углу. Они только и знали, что методично шлепать картами о стол. Джейк посмотрел в конец бара и улыбнулся. Еще один уголок тишины. Неохотно появился Мюллер, который еще больше походил на судью Гарди — седой и трезвый, как дежурный учитель на школьном балу.
Джейк почувствовал, как его локтем толкнули в бок, плеснули пивом на рукав, и отошел от стойки, чтобы сделать финальный круг по комнате. Взрыв смеха из ближайшей группы — в центре внимания опять Томми. Рядом с дверью на стене висела пробковая доска, залепленная вырезанными статьями и заголовками. Его потсдамская статья тоже была здесь. Ее поля, как и у всех остальных, были заполнены от руки комментариями. НЕСАМТВОЛ — «не самая твоя лучшая». Статья о том, как Черчилль покидал конференцию. КОЗЕМБРОДГИГ — «когда по земле бродили гиганты». Фамильярные акронимы пресс-центра, такие же засекреченные и шутливые, как и пароли в школьном клубе. Как он провел войну.
— Любуетесь на дело своих рук?
Он повернулся и увидел стоящего за спиной Мюллера. В пропахшей потом комнате форма на нем была свежей.
— А что они вообще-то означают?
— Рецензии. В сокращенном виде. САМВЕЛИЗ, — произнес Джейк сокращение как слово. — Самая великолепная из всех. НЕСАМТВОЛ — не самая твоя лучшая. Вроде такого.
— У вашей братии больше сокращений, чем у армейцев.
— Вряд ли.
— А я в эти дни слышу только ОТУМДЕМ — отъебись, у меня дембель. То есть домой хотят, — объяснил Мюллер, как будто Джейк не понял. — Полагаю, вы тоже собираетесь домой, Потсдам-то закончился.
— Пока нет. Я еще тут поработаю.
Мюллер посмотрел на него:
— Ах да. Черный рынок. Прочитал в «Колльерс». Будет продолжение? — Джейк пожал плечами. — Знаете, каждый раз, когда появляется такая статья, кому-то прибавляется лишней работы — нужно объясняться.
