Франк Тилье - Переломы
— Ты кто? — спрашивает он, не выходя из своего убежища.
Под кровать заглядывает голова в черном капюшоне. Николя слабо улыбается.
— Я уже видел твой капюшон рядом с папулей из окна своей комнаты, правда?
— Правильно.
Николя расслабляется. Он показывает пальцем на труп Грэхема:
— Почему с ним такое сделали? Это же хороший дядя.
Рука в черной перчатке манит его из-под кровати. Вторая рука хватает тетрадку в сине-белой обложке.
— Потому что он это заслужил, он не слушался. Ну, давай пойдем. Нам уже пора уезжать.
Николя выкатывается из-под кровати и встает, наклонив голову, слегка согнув ноги. Мужчина медленно поглаживает его по подбородку, потом берет за руку и подтягивает к трупу. Потом достает из кармана карамельку чупа-чупс:
— Это тебе.
Николя неуверенно протягивает руку. Мертвец похож на кроликов, которых убивал папа. Мужчина поднимает руку.
— Но сначала я хочу, чтобы ты взял этот нож. Просто возьми в руку, а потом отпусти. Понял?
Николя решительно мотает головой:
— Нет, это нехорошо.
— Ну постарайся, Николя. Будь умником.
— Я хочу домой.
Мужчина в капюшоне вздыхает. Крепко сжав запястье Алисы, он вынуждает ее встать на колени. Девушка с невероятным проворством пытается укусить его за руку, но мужчина реагирует мгновенно. Он ладонью припечатывает ее лицо к полу и всем своим весом наваливается на нее.
— Идиотка. Рано или поздно это должно было случиться. У меня больше нет выбора. Но ничего, обойдется, этот бардак скоро кончится.
Не давая Алисе возможности вывернуться, он садится на нее верхом и прижимает нерв и мышцы на предплечье, заставляя ее разжать кулак. Потом кладет ладонь Алисы на рукоятку ножа. Когда он выпускает ее руку, пальцы девушки инстинктивно сжимаются. Мужчина осторожно поднимает руку Алисы с зажатым в ней ножом.
— Очень хорошо. Ну вот… Сначала безумная больная ударила отца ножом в грудь, потом убила психиатра, а после покончила с собой… Твои воспоминания, Алиса, становятся слишком опасными.
Мужчина поворачивает нож острием к Алисе и наклоняется вперед, чтобы увеличить силу давления. Конец ножа приближается к сердцу. Алиса кричит, мотает головой. Николя недостаточно силен, он слишком хрупкий, слабый, слишком напуган, чтобы сопротивляться.
И тогда, как это случилось в Исследовательском центре, Николя и Алису поглощает мощная темная масса, сумеречное чудовище, притаившееся в глубинах подсознания.
Другая личность.
Берди…
На глазах мужчины обращенное к нему лицо меняется, на шее проступают жилы. Алиса вцепляется в капюшон, отрывает от него кусок ткани, стягивает его до подбородка. Колено врезается мужчине между ног, от страшной боли он складывается пополам, откатывается в сторону. Обрывки ткани, заглушавшей его голос, падают на пол.
— Ах ты, сука подлая, мразь! — выкрикивает он своим настоящим голосом.
Берди вскакивает и выбегает из комнаты. Через какое-то время уже Алиса поднимается в своем доме по ступенькам, не понимая, каким образом она тут очутилась, даже не помня о том, что Люк Грэхем мертв и что человек в капюшоне стремится уничтожить ее любой ценой.
54
Озадаченная Алиса останавливается, не дойдя до конца лестницы.
Еще одна черная дыра.
В бешенстве она бьет кулаками по стене. Куда подевался дневник Доротеи?
Она бежит к машине, ищет на пассажирском сиденье, в бардачке, в багажнике Ничего! Стоя посередине улицы, она испускает яростный крик и чуть не падает в обморок, когда на ее плечо опускается чья-то рука. Она поворачивается. Жюли машинально отступает, а потом внимательно смотрит на девушку:
— Алиса Дехане?
Алисе кажется, что весь окружающий мир сжался в одну точку. Жюли спрашивает:
— Что-то случилось?
Сотрудница социальной службы чувствует, что девушка в паническом состоянии, в ужасе.
— Не трогайте меня! Не трогайте!
Жюли поднимает руки и пятится:
— Успокойтесь, пожалуйста.
Выдержав паузу, приличествующую ситуации, она обращается к Алисе сдержанным, успокаивающим тоном:
— Это мне вы звонили. Ваша сестра Доротея воспользовалась моим мобильным, чтобы связаться с вами. Припоминаете?
При упоминании имени сестры выражение лица Алисы меняется, становится более мягким.
— Вы… Да, я вспоминаю, вы виделись с моей сестрой. Ой, а как она? Где она живет? Что…
— Может быть, поднимемся к вам домой и поговорим?
Алиса кивает. Она в последний раз смотрит на открытый бардачок, а потом идет к дому. Сотрудница социальной службы следует было за ней, потом поворачивается к машине и, нахмурившись, склоняет голову. Алиса ждет ее на ступеньках, ведущих к дому:
— Ну, вы идете?
Войдя в квартиру, сотрудница социальной службы внимательно осматривается. О людях можно многое узнать по их жилищу. Но в этой комнате нет ничего по-настоящему личного. Ни безделушек, ни фотографий, ни даже дисков или DVD-проигрывателя…
Алиса внезапно останавливается и смотрит на свою ладонь. Кровавая буква «X». Она наклоняет голову.
— Как балки в сарае…
Жюли подходит поближе:
— Что, простите?
— Это голос доктора, он звучит где-то у меня в голове. Балки в сарае…
Она подносит руку к лицу. Похоже на кровь.
— Вы знаете, что означает этот знак — «X»?
— У нас на ферме есть сарай, и там балки именно так перекрещены. Да, точно, я должна туда поехать. — Она поворачивается к Жюли: — Что вам известно о моей сестре?
— Не так уж много. Мы встретились на ферме вашего отца. Она вкратце рассказала мне о вашей матери, о вашем психиатре, Люке Грэхеме, потом попросила у меня мобильный и позвонила вам. После этого мы расстались.
Алиса по-прежнему смотрит на свою ладонь.
— Как она выглядела? Она не больна?
— Вроде бы в хорошей форме. И весьма взволнована.
— Взволнована?
— Я не знаю точно, но думаю, это как-то связано с моей проблемой. С тем делом, по поводу которого я вас разыскиваю.
— Вы разыскиваете меня?
Жюли решает больше не тянуть. Она вынимает фотографию одеяла кататоника и показывает ее Алисе.
— Вам доводилось видеть это одеяло?
Алиса берет снимок и кивает головой:
— Песочного цвета, с голубыми полосками. Такое же, как в шкафу у меня в комнате. Ну, я имею в виду — в моей бывшей комнате, на ферме. А что?
Поморщившись, Жюли протягивает ей фотографию Бюрло:
— А это лицо вам знакомо?
— Первый раз вижу.
Честный ответ, без обиняков.
— Вы абсолютно уверены?
— Абсолютно.
Жюли проводит рукой по лицу.
— Хорошо… А если я расскажу вам, что этого человека нашли накрытым этим одеялом и в очень тяжелом состоянии, а на одеяле были следы менструальной крови — вашей крови, что вы на это скажете?
Алиса начинает дрожать всем телом. Услышанное произвело на нее эффект разорвавшейся бомбы.
— Когда его нашли? — спрашивает она.
— Когда?.. Честно говоря, я ждала от вас другой реакции.
— Скажите — когда?
— Во вторник утром, девятого октября.
На следующий день после теста в Исследовательском центре. Во время ее черной дыры.
Алиса чувствует, что ее шатает.
В ее рассудке что-то сломалось.
Теперь она выпрямляет спину, отводит плечи назад, выпячивает грудь. Глаза загораются огнем, в них появляется жизнь, злость. Она аккуратно снимает очки, прикрепленные к тонкому коричневому шнурку, и сует их под свитер. Она смотрит на Жюли как-то странно, словно не понимает, почему та здесь.
Это уже не Алиса.
И ее сменил не Николя, это не его роль.
Он уступил место Доротее, теперь она управляет телом Алисы.
55
Александр слышит, как отодвигается задняя дверца фургончика. Совсем недавно его швырнули в машину, потом опустили брезентовую занавеску, создав своего рода тайник, в котором его невозможно найти. Кроме того, он услышал, как отвинчивали и привинчивали номерной знак. Все делалось быстро и ловко. Работа профессионала. Специалиста по смерти.
В том месте, где он лежит, брезент обклеен фотографиями. Это портреты девчушки, у которой он отнял жизнь. Она снята в три, в четыре года, в пять, в семь лет…
Человек в капюшоне, сидя на корточках, поднимает железную перегородку в фургоне. Александру освобождают ноги и завязывают веревку вокруг пояса, и его снова охватывает ужас: его везут на казнь. Перед глазами вновь встает изуродованное тело, лежащее на куске черного брезента. Сейчас Клод Дехане берет под мышку точно такой же брезент, только чистый и блестящий.
Это невыносимо. Александр падает и начинает умолять палача.
— Ну же, веди себя прилично! Когда ты убил эту малышку, ты так не ныл!
Естественно, ответить он не может — рот затыкают кляпом. Клод подталкивает пленника перед собой, и они углубляются в чащу в северной части леса под Сент-Аман-лез-О.
