Колин Маккалоу - Плотский грех
Делия рассказала подруге о вчерашнем событии, твердо и без приукрашиваний; в какой-то момент она бросила взгляд на Уолтера и увидела, что эти красивые глаза уставлены в какой-то неведомый ей мир – да слушает ли он вообще? Нет, решила она, не слушает.
– Мы думаем, что он ездит на «Харли-Дэвидсоне» или каком-то другом большом мотоцикле, – заключила Делия.
– Разве у полиции нет списка? – спросила Джесс.
– Они зарегистрированы в отделе транспортных средств в окружной администрации, и мы прочесали их частым гребнем, – ответила Делия. – Ничего не всплыло, кроме нескольких украденных мотоциклов и дюжины украденных машин, которые до сих пор нигде не обнаружены.
– Жаль, что я не могу тебе помочь. Ари Мелос водит «Харли».
– Не дотягивает, – иронически рассмеялась Делия. – По крайней мере, ваша охрана является образцом для всех.
– Без этого никак, не то мы попадем в беду.
– Спасибо, что уделила мне свое драгоценное время, Джесс, и спасибо, Уолтер, за вкусный кофе, – сказала Делия, вставая. Она особенно тепло улыбнулась подруге. – А больше всего, Джесс, спасибо тебе за информацию. Огромная помощь.
Джесс проводила посетительницу, затем вернулась за свой стол.
– Что там произошло? – спросил Уолтер.
– Молодой человек, очень одаренный художник, получил вчера вечером ранение в спину. Он жив, но его ноги могут оказаться парализованы – то есть не будут действовать. Иногда увечье бывает хуже смерти.
Он склонил голову набок, обдумывая это утверждение.
– Нет, это гораздо лучше. Когда кто-то убит, свет выключается навсегда. Это вечный мрак.
– Но ведь ты ничего не можешь вспомнить о своих убийствах! – воскликнула пораженная Джесс.
– Должно быть могу, потому что я помню.
И что за вывод ей надлежит из этого сделать?
Около шести часов вечера Кармайн наконец вошел в отделение интенсивной терапии, где содержался Хэнк Джонс. Занавеси вокруг его койки были отодвинуты, и он лежал с закрытыми глазами, опутанный паутиной проводов, трубок и тонких кабелей, а вокруг него находились приборы, показывающие все – от электроэнцефалограмм до электрокардиограмм, плюс два мешка постоянно поступающего в организм жидкого питания. Глаза его неожиданно открылись и уставились на Кармайна, а на лице появилась широкая улыбка.
– Сам великий человек пожаловал, – сказал Хэнк громким голосом.
– Просто человек, – поправил его Кармайн и поставил свой стул с таким расчетом, чтобы ничему не помешать. – Видишь, что случается, когда люди ведут ночной образ жизни? Ночное время – неподходящее. Как дела?
– У меня покалывание в обеих ступнях, – гордо ответил Хэнк.
– Ух ты! Элвис входит в здание, и толпа неистовствует. У тебя стальные яйца, приятель.
– Ну да, я знаю! Но как, по-вашему, туда попал этот металл?
– Это потому, мой мальчик, что ты пережил день с Делией Карстерс и Симонеттой Марчиано. Стальные яйца! Какого цвета был сегодня большой атласный бант в волосах Нетти?
– Изумрудно-зеленый. Она всегда выглядит как персонаж из фильма времен Второй мировой войны?
– Всегда, но больше в стиле Бетти Грейбл, чем Риты Хейворт[58]. Красивые ноги!
– Я понятия не имел, что у комиссара есть внебрачный сводный брат, полковник в армии США!
– Это, Хэнк, только самая верхушка айсберга сплетен Нетти. К тому времени, как ты отсюда выйдешь, ты будешь знать о грязном белье каждого в Холломане. Нетти – признанный авторитет, – улыбнулся Кармайн.
– Она еще и душка. Похоже, она организует прием и сортировку пищи и шоколада, которые поступают от толп посетителей. – Кошачьи глаза блеснули. – И я действительно выйду отсюда, Кармайн, выйду на своих ногах. Врачи считают, что у меня хорошие шансы.
– Мне удалось спасти твою картину, – серьезно сказал Кармайн. – Насколько могу судить, она не пострадала, несмотря ни на что. Никаких изменений в ночном пейзаже не намечается, так что ты сможешь закончить ее позже. И не беспокойся о деньгах. Комиссар торгуется с полицейскими страховщиками, а я – со своим. Делия придет завтра утром, после того, как отдохнешь, и ты скажешь ей, как планируешь поступить со своей квартирой.
– Круто! – отозвался Хэнк и заснул.
Кармайну оставалось только пуститься на поиски нейрохирурга, который бы мог рассказать ему, каково истинное положение Хэнка. Найдя такого, он внимательно выслушал рассказ, нарочно изложенный обывательским языком, и был благодарен молодому врачу за предупредительность.
– У Хэнка замечательный оптимизм и присутствие духа, капитан, так что он просто так не сдастся. Пуля причинила большой ущерб, но прошла слишком низко, чтобы помешать такому решительному парню снова ходить. Мы удалили все обломки кости и уменьшили опухоль спинного мозга; сейчас нам надо сделать так, чтобы пучок поясничных, крестцовых и копчиковых корешков спинномозговых нервов, образующий нижнюю часть спинного мозга, улегся как следует в оставшихся костных каналах. Самая длительная работа будет у пластических хирургов, которые должны сконструировать Хэнку новую правую ягодицу, чтобы возместить то, что было нарушено сквозным пулевым ранением. Это потребует изрядного времени.
Не менее важно было Кармайну продумать, что сообщить Дездемоне, которой пока нельзя возвращаться домой, на Восточное побережье. Кое-какие идеи формировались у него в голове, и ему оставалось лишь их обмозговать. С Майроном? Нет, с Софией. Вот именно! Он позвонит дочери и расскажет ей, что происходит. Недаром София его дочь, она придумает верный план действий. Имея дело с женщиной, всегда лучше положиться на помощь другой женщины.
Суббота, 30 августа 1969 года
Возможно, из-за своих довольно специфических коллекций женской одежды или, вероятно, из-за своей неуступчивости в отношении указанных коллекций (он не говорил, из-за чего именно), Ра Танаис всегда проводил показ мод в последнюю субботу перед Днем труда[59]. Если его спрашивали, он объяснял, что берет за основу прием в саду Букингемского дворца[60], хотя те немногие, кто бывал на обоих мероприятиях, говорили, что у Танаиса угощение более щедрое. Он также более придирчиво подходил к составлению списка гостей – жестко отсекал всех лиц, которые ему не нравились, независимо от важности их персон. Так что, если ваш ранг непременно требовал такого приглашения, а вы его не получали, вам оставалось только свернуться в комочек и умереть. Королева не может так поступать, Ра Танаис мог. Скорбные вопли отвергнутых оглашали весь штат Нью-Йорк от реки Гудзон до канадской границы (штат Нью-Джерси Ра Танаис и вовсе считал плодом воображения).
Делия решила, что завершающие штрихи этому теплому летнему дню придало зрелище Ширл (Симонетты), расхаживающей по территории поместья Басквош в самом изысканном свадебном платье, какое кто-либо когда-либо видел, с букетом белых орхидей и легкой дымкой фаты.
– Такой жаркий и отвратительный месяц, – пожаловалась Делия Руфусу.
Они сидели в помещении, которое он называл летним домом, а она – причудой. Это был маленький круглый храм, открытый по бокам, расположенный на некотором расстоянии от большого дома, и из него открывался великолепный вид на поток прибывающих и отбывающих гостей, а также на Басквош-бей.
– Сегодня, зайдя к Хэнку, я встретил еще одну Симонетту, – сказал Руфус. – Восхитительную, с виду прямо из времен Второй мировой войны.
– Нетти Марчиано. Ее муж был копом, – сообщила Делия. – Она прославилась как записная сплетница. Но все думали, она утратит этот титул, потеряв свой полицейский источник сплетен. Не тут-то было! У нее глаза и уши повсюду, от хартфордского Капитолия[61] до Электрик-Боут[62] и самого уединенного колледжа в Чаббе. И во многих других местах! ЦРУ и ФБР используют ее как консультанта по делам в Холломане и Коннектикуте. Нетти изумительна.
Его глаза блеснули зеленым огнем.
– Ты меня дурачишь, обворожительная Делия.
– Что угодно, только не это!
– Кое-что хорошее август все же принес.
– Жалко, что я не могу сказать то же самое!
– Мне жаль это слышать! Мы ведь познакомились с тобой.
Делия покраснела.
– Я тоже рада, что познакомилась с вами.
– Мы думаем, что, возможно, у нас есть для тебя ключ.
– В каком смысле? – рассеянно спросила она, глядя на Ширл.
– Мы думаем, что знаем, кто является нынешним узником, очередным Джоном Доу.
Делия резко обернулась и посмотрела на Руфуса.
– Скажи мне – немедленно!
– Кейс Стивенс, но его настоящее имя Честер Джексон. Ширл напомнила нам о нем сегодня утром, вскоре после шести. Мы навешивали ярлычки на ее платья – ну, знаешь, где написано, когда переодеваться, которое надевать в следующую очередь… К тому времени уже, наверное, ликовала половина седьмого. Ширл казалась подавленной, но это у нее всегда так на рассвете, когда занимается навешиванием ярлычков. И она заявила, что хотела бы иметь в качестве своего жениха на показе Кейса Стивенса! Я велел ей не быть идиоткой, сказал, что Кейс уехал два месяца назад, на что она ответила: этого не может быть, его собака до сих пор здесь! Я подтвердил свое мнение насчет ее идиотизма, а она подтвердила свою уверенность, что Кейс здесь! И продолжала распространяться насчет пса – злющего маленького создания по имени Педро; она настаивала, что видела его сегодня утром, около шести, когда шла к нам; он рылся в отбросах. Ничего себе! Не будь Ширл такой роскошной невестой, мы бы от нее избавились, но она неподражаема.
