Джеймс Паттерсон - Медовый месяц

— Вы льстите мне, Фрэнк.

— Не стоит пудрить мне мозги, — поморщился он. — Это написано на твоем лице. — Уолш помолчал и добавил: — Сейчас все кончено, и никто не сможет предъявить тебе каких-то претензий, хотя ты действительно оказался по уши в дерьме.

— Согласен.

Он захлопнул папку с бумагами.

— Ты свободен.

Я встал.

— Только еще одно, О'Хара.

— Что?

— Я знаю все насчет твоих тайных дел. Знаю это с самого начала. Я в курсе всех событий и знаю, что ты тот самый Турист.

Глава 106

Когда я через несколько минут вошел в офис Сьюзен, она стояла у окна, наблюдая за сгущающимися сумерками теплого вечера. Трудно было не отметить символизма этой грустной позы. Она стояла спиной ко мне и даже не повернулась, когда я вошел.

— Ну и как, врезали тебе по первое число? — спросила Сьюзен, не поворачиваясь ко мне.

— Еще как.

— Попробуй оценить это по десятибалльной системе.

— Восемнадцать или девятнадцать.

— Нет, я серьезно.

— Тогда, может быть, баллов девять. Впрочем, все последствия этого разбирательства станут известны только через неделю.

— Через неделю?

— Да, они запретили мне в течение этой недели покидать свой офис. Короче говоря, они пригвоздили меня к рабочему столу.

— А ты чего ожидал?

— Не знаю, но был бы очень признателен тебе, если бы ты не стояла ко мне спиной.

Сьюзен резко повернулась. Она легко заводилась и весьма чувствительно относилась ко всякого рода неожиданностям, но при этом всегда умела держать себя в руках и контролировать свои эмоции. Однако я давно уже научился прочитывать на ее лице признаки разочарования и озабоченности.

— Из-за тебя, Джон, я выгляжу очень плохо.

— Я знаю, — быстро ответил я. Даже, может быть, слишком быстро.

— Нет, ты не понял, мне действительно очень плохо.

Я уставился на носки своих туфель.

— Прости, — выдавил я из себя после мучительно долгой паузы.

— Черт возьми, ты же прекрасно знал, что вся эта информация рано или поздно пройдет через мой департамент. Неужели ты не понимаешь, что нарушаешь определенные правила поведения?

Я благоразумно промолчал. Я неплохо знал Сьюзен и понимал, что она все время пытается вырваться из той системы, в которой оказалась по воле судьбы. Именно этим объясняются ее частые вспышки гнева, разочарование, раздражение и даже нервные срывы. Кроме того, у нее был еще один серьезный мотив, чтобы всеми силами защищать меня. «Черт бы тебя побрал, Джон, — подумал я, — как ты мог оказаться в таком глупом положении?»

И тем не менее я в нем оказался.

Когда наконец-то здание перестало содрогаться от ее упреков, она подвела печальный для меня итог. На свободе остался весьма опасный серийный убийца, и нам предстояло во что бы то ни стало поймать его. К сожалению, донесения наших агентов оставляли нам мало оснований для оптимизма. Даже в вездесущих средствах массовой информации не было ни единой зацепки на этот счет. Казалось, что Нора просто растворилась в воздухе, не оставив абсолютно никаких следов.

— А что сообщают наши люди на Каймановых островах? — робко спросил я.

— Ничего, — грустно отмахнулась Сьюзен. — Они проверили Карибский регион, городок Брайерклиф-Мэнор, ее квартиру здесь, в Нью-Йорке, но никаких следов присутствия Норы Синклер не обнаружено.

— Боже мой, где же она может быть?

— Это вопрос как минимум на шестьдесят четыре тысячи долларов, — сказала Сьюзен, посмотрев на кипу бумаг на ее рабочем столе. На верхнем листе была обозначена сумма, которая была заморожена на счетах Норы Синклер в оффшорных банках. — А если быть более точной, — грустно продолжала она, — то речь может идти о восемнадцати миллионах четырехстах двадцати шести тысячах долларов.

От такой суммы можно было потерять дар речи.

— Весьма впечатляющая картина, — тихо сказал я. — А что насчет ее налогового адвоката Кепплера?

— Того самого, которого ты до смерти напугал?

— Я бы предпочел термин «пригвоздил».

— Как бы там ни было, Нора с тех пор не показывалась в его офисе.

— Может, мне стоит еще раз наведаться к этому парню и...

Она резко прервала меня жестом руки.

— Джон, ты помнишь, что не имеешь права покидать свое рабочее место? И кто знает, что может случиться через пару дней? — Она выдавила из себя слабую улыбку. — Правда, в этом деле есть и светлая сторона — ты можешь вдоволь пообщаться со своими детьми.

Я пожал плечами:

— Это, конечно, хорошо, но я не уверен, что моя бывшая супруга позволит мне общаться с детьми после всего случившегося.

Сьюзен снова повернулась к окну и уставилась на дорогу.

— Знаешь, ты всегда был хорошим отцом, если бы ты был таким же хорошим мужем, мы бы никогда с тобой не расстались.

Глава 107

Я всегда чувствовал себя не в своей тарелке, когда приходилось сидеть на одном месте. А сейчас мне приходилось сидеть в своем офисе неопределенно долгое время. Уже после двух дней заточения в кабинете я начал понимать, что потихоньку схожу с ума. Конечно, у меня была какая-то бумажная работа, но я к ней не прикасался. Все, что я мог делать в тот момент, так это таращить глаза из окна на сероватую дымку центра Нью-Йорка и теряться в догадках — где может укрываться Нора. Все сообщения наших агентов были до безобразия однотипными и скучными — никаких ее следов нигде не обнаружено. Как она могла исчезнуть из нашего поля зрения? Куда она могла запропаститься?

А рутина повседневной жизни продолжала сводить меня с ума. Иногда звонил телефон, я что-то отвечал, но в голове все время крутилась одна и та же мысль: где Нора и что нужно делать сейчас? Я постепенно стал впадать в отчаяние, а на моем лице для всех посетителей был один и тот же знак: «Осторожно, содержимое находится под высоким давлением!»

Когда телефон зазвонил в очередной раз, я раздраженно снял трубку и гаркнул:

— О'Хара!

В ответ — молчание.

— Алло?

Тишина.

— Кто говорит?

— Я соскучилась по тебе, — послышался тихий голос. Я чуть было со стула не рухнул.

— Ну что, неужели ты не скажешь мне ни единого слова? — спросила Нора. — Ты соскучился по мне? Я имею в виду не секс, а просто так? Неужели тебе не хочется встретиться со мной?

Я готов был ответить ей и даже открыл рот, но потом вдруг вспомнил, что надо проследить ее звонок и вычислить место, откуда она звонит. Машинально нажав кнопку «запись», я послал сигнал на определение номера и местонахождения абонента.

— Как дела, Нора? — спросил я, глубоко вздохнув.

Она рассмеялась:

— Да брось ты свои штучки! Ты хоть наори на меня, и то лучше будет! Мужчина, которого я неплохо знала все это время, вел себя более прилично.

— Ты имеешь в виду Крейга Рейнолдса?

— Сейчас тебе нет надобности скрываться под личиной туповатого страхового агента.

— Да, Нора, это был вымышленный человек, как, впрочем, и все остальное. В наших отношениях не оказалось ничего настоящего.

— Ты очень хочешь думать, что это так, но ты ошибаешься. На самом деле самая настоящая правда заключается в том, что ты никак не можешь принять единственно правильное решение — убить меня или трахаться со мной.

— Нет, как раз с этим у меня полная ясность, — поспешил я возразить.

— Ну, так говорит твое раненое самолюбие. Кстати, о раненом самолюбии. Как ты себя чувствуешь?

— Не очень хорошо благодаря тебе.

— Знаешь, О'Хара, могу признаться тебе откровенно, — сказала она дрогнувшим голосом. — Мне больно из-за мысли, что мы никогда больше не встретимся с тобой.

— Я не уверен в этом, — процедил я сквозь плотно сжатые зубы. — Можешь мне поверить, я все равно отыщу тебя во что бы то ни стало.

— Это прозвучало как-то странно, не правда ли? «Можешь мне поверить». Полагаю, своей жене ты не сказал бы такие слова. Боже мой, мне так стыдно, что я невольно разрушила ваш счастливый брачный союз.

— Не беспокойся, — угрюмо ответил я, — ты немного опоздала. Наш счастливый брачный союз распался еще два года назад.

— Правда? Значит, ты сейчас совсем свободен, О'Хара?

Я посмотрел на часы. Наш разговор продолжался уже более минуты. Надо еще немного задержать ее. Я решил сменить тему разговора:

— Нора, как тебе живется без денег?

Она презрительно хмыкнула:

— Я никогда не бываю без денег. Их хоть пруд пруди. Они повсюду, только надо знать, как их получить.

— Значит, все, что ты делала, — это из-за денег?

— Если судить по интонации твоего голоса, деньги — это что-то ужасное. Любая девушка должна заботиться о своем будущем, разве не так?

— То, что ты натворила, мягко говоря, несколько выходит за рамки простого накопления на старость.

— Ладно, если угодно, в моих поступках есть что-то спортивное. Мы все очень сердиты, О'Хара. Большинство женщин обижены на мужчин. Проснись, дорогой, и ты увидишь, что твой бекон уже горит на раскаленной плите.

Я понял, что Нора стала выходить из себя. Может, я затронул какую-то потаенную струну в ее душе. Стало быть, попал в самую точку.