Джеймс Паттерсон - Переступить черту (сокращ.)

Джеймс Паттерсон, Майкл Ледвидж

Переступить черту

Сокращение романов, вошедших в этот том, выполнено Ридерз Дайджест Ассосиэйшн, Инк. по особой договоренности с издателями, авторами и правообладателями. Все персонажи и события, описываемые в романах, вымышленные. Любое совпадение с реальными событиями и людьми — случайность.

Пролог

Последний ужин

Как только метрдотель, облаченный в кремовый костюм, повернулся к ним спиной, Стивен Хопкинс поцеловал жену. Кэролайн закрыла глаза и тут же почувствовала, как Стивен тихонько потянул за шелковую бретельку ее вечернего платья от Шанель.

«Мы столько лет женаты, а ведем себя как пара глупых влюбленных», — подумала Кэролайн.

— Прекрати! Тебе все же пятьдесят, а не пятнадцать, — заметила она с улыбкой.

Почему-то каждый их рождественский вечер казался лучше прежнего, и это было прекрасно и удивительно. Они ужинали в «L'Arène», самом элегантном из французских ресторанов Нью-Йорка, затем возвращались в отель «Пьер», в президентский люкс. Вот такой подарок делали они себе на Рождество последние четыре года.

За окнами повалил снег, серебристые хлопья слеплялись друг с другом, и вскоре черные фонарные столбы Мэдисон-авеню украсились, точно елки, поблескивающими шишками.

— Если бы ты заказывал напитки на Рождество, что бы ты выбрал? — спросила Кэролайн.

Стивен поднял бокал, наполненный шампанским Лоран Перье «Великий век».

— Я попросил бы… — Он заглянул в высокий, узкий бокал. — Чашку горячего шоколада.

Много лет назад у Стивена и Кэролайн, первокурсников Гарварда, не было денег даже на то, чтобы съездить домой на зимние каникулы. Как-то утром они завтракали в опустевшей университетской столовой, и Стивен попросил разрешения сесть за ее столик.

Они разговорились, выяснили, что оба собираются изучать политологию, и как-то сразу поладили. Выйдя во двор, Кэролайн, повинуясь порыву, раскинула руки и плюхнулась навзничь в сугроб. Когда Стивен помогал ей подняться, их лица почти соприкоснулись. И Кэролайн быстро отхлебнула горячего шоколада из стаканчика, который он прихватил для нее из столовой, — лишь бы не поцеловать этого юношу, с которым она только что познакомилась и к которому, кажется, была уже неравнодушна.

А он улыбался, стоя в ярком зимнем свете посреди университетского двора, и даже не подозревал, что ему суждено жениться на ней, что она родит ему красавицу дочь и что сам он станет президентом Соединенных Штатов.

Вопрос, который он тридцать лет назад задал Кэролайн, когда она отняла стаканчик с какао от губ, и сейчас звенел у нее в ушах:

— Твое тоже напоминает по вкусу шампанское?

«От горячего шоколада к шампанскому, — думала Кэролайн, поднося к губам свой бокал. — А теперь — от шампанского к горячему шоколаду. Два с половиной десятилетия брака словно сделали полный круг. Какую жизнь мы прожили! — думала она, смакуя этот миг. — Счастливую, достойную и…»

— Извините, господин президент, — произнес чей-то негромкий голос.

Перед ними стоял бледный, точно тесто, молодой человек в сером костюме. В руках у него были меню и авторучка. Словно из-под земли рядом с ним возник Анри, метрдотель, а следом и Стив Беплар, возглавлявший охрану Хопкинсов, — он тут же попытался увести незваного гостя подальше от президента.

— Я просто подумал, может, президент подпишет мое меню? — произнес молодой человек.

— Все в порядке, Стив, — сказал Стивен Хопкинс. И пожал плечами, извиняясь перед женой.

— Вы замечательно выглядите сегодня, — заметил бледный молодой человек. — Особенно вы, миссис Хопкинс.

— Счастливого Рождества! — Президент вежливо улыбнулся.

— Надеюсь, я не очень вас обеспокоил, — отозвался молодой человек и, поклонившись, отступил на шаг.

— Обеспокоил? — сказал Стивен жене, когда молодой человек удалился. — Да он чуть не испортил нам романтическое свидание!

Они еще посмеивались, когда улыбающийся во весь рот официант поставил на столик тарелки с едой и тут же исчез. Кэролайн придирчиво оглядела авангардное сооружение из гусиной печенки, возвышавшееся на тарелке.

«Даже жалко есть такую красоту», — подумала она, поднимая вилку.

Первый кусочек был бесплотен настолько, что прошло несколько секунд, прежде чем Кэролайн ощутила его вкус. А потом стало уже слишком поздно.

Кэролайн показалось, что струя раскаленного воздуха вдруг обожгла ей легкие, горло и лицо. Серебряная вилка со звоном упала на фарфоровую тарелку.

— Что с тобой, Кэролайн?! — услышала она голос Стивена и увидела его полный ужаса взгляд. — Кто-нибудь, помогите! Кэролайн плохо! Она задыхается!

Президент вскочил на ноги, а Стив Беплар, схватившись за край обеденного столика, отшвырнул его в сторону — блюда и фужеры посыпались на пол.

Агент Сьюзен By, одна из четырех охранников президента, оказавшаяся ближе всех к кабинке, сдернула миссис Хопкинс со стула, развернула к себе спиной и начала резко выдавливать содержимое ее желудка.

Стивен беспомощно смотрел, как покрасневшее лицо его жены становится почти черно-лиловым.

— Стойте! — воскликнул он. — Она не подавилась. Это аллергия! У нее аллергия на арахис. Ей нужен адреналин, срочно! Она носит с собой что-то вроде карандашика. Где ее сумочка?

Он нашел сумочку на полу и начал рыться в ней, отыскивая косметичку.

— Его здесь нет! — сказал он.

Стив Беплар крикнул что-то в закрепленный у него на рукаве микрофон, подхватил бывшую первую леди на руки.

— Нужно ехать в больницу, сэр, — сказал он, направляясь к выходу из ресторана.

Несколько мгновений спустя Стивен Хопкинс уже сидел на заднем сиденье «форда», бережно придерживая голову жены. В ее горле слабо посвистывал воздух — словно он проходил через соломинку. Ее красивое лицо исказила гримаса боли.

Врач с каталкой ждал их возле отделения неотложной помощи больницы Святого Винсента.

— Вы думаете, это аллергическая реакция? — спросил врач, пока двое санитаров вкатывали носилки в отделение.

— У нее сильная аллергия на арахис, — ответил шагавший по другую сторону носилок Стивен. — Мы предупреждали шеф-повара. Должно быть, произошла какая-то ошибка.

Носилки тем временем уже вкатывали в дверь с надписью «Вход только для персонала», и врач попытался остановить бывшего президента:

— Мы сделаем все, что…

Но Стивен Хопкинс оттолкнул доктора в сторону.

— Я ее не оставлю, — сказал он.

Когда он вошел в палату, Кэролайн уже поставили капельницу, а лицо ее закрывала кислородная маска. Прекрасное платье разрезали до пояса, чтобы приладить датчики кардиомонитора. Аппарат тут же начал издавать ужасный визг. Затем поверх плывущей по экрану красной кривой появилась ровная черная линия. Медицинская сестра принялась массировать грудь Кэролайн, пытаясь восстановить работу ее сердца.

— Отойдите! — рявкнул врач и прижал к груди Кэролайн плоские электрические контакты.

Стивен увидел, как грудь жены вздыбилась от электрического разряда, услышал, как по-иному — «бип-бип» — запищал монитор. На кривой появился острый зубец. За ним второй.

Слезы благодарности выступили на глазах у Стивена, но тут снова послышался ужасный звук: «Бииииииииип».

Врач опять включил дефибриллятор, последовал еще один разряд, затем другой, третий, однако монитор никак на это не отреагировал, так и визжал на одной ноте.

Последнее, что запомнилось бывшему президенту, — акт милосердия со стороны сотрудника секретной службы. Стив Беплар, глаза которого были полны слез, протянул руку и вырвал вилку из розетки на стене, прекратив зловещий визг монитора.

— Мне очень жаль, сэр. Она нас покинула.

Болезненно бледный любитель автографов из «L'Arène» попросил таксиста высадить его на Девятой авеню, недалеко от больницы Святого Винсента. Сунув таксисту десятку, он локтем нажал на засаленную дверную ручку, прикасаться к которой ему не хотелось. «Аккуратистом» его прозвали не без причины.

Дойдя до угла, он увидел полицейских в мундирах, удерживавших толпу репортеров у входа в отделение неотложной помощи. Он перешел улицу и заметил выбиравшуюся из толпы женщину в больничном халате. Вид у нее был расстроенный.

— Извините, — остановил он ее. — Вы не подскажете, не сюда ли доставили первую леди?

Женщина печально кивнула.

— Кэролайн Хопкинс только что умерла, — сказала она.

Аккуратист от неожиданности заморгал и даже зажмурился, словно не веря такому счастью.

— Она была святой, — продолжала медсестра. — Сколько она всего сделала для бедных, для больных СПИДом. А теперь ее нет. Как такое могло случиться?

— Это ведомо только Господу. Она ведь теперь в руках Господа, верно? — вкрадчиво произнес Аккуратист и, развернувшись, зашагал прочь, на ходу доставая мобильный.