Бренда Новак - Убежище
— Если вы думаете, что это воля Божья, то ничего о Нем не знаете, — сказал он. — Если Фейт или ее ребенок погибнут, вы все сядете в тюрьму.
— Мы не причиняли ей боль! — воскликнул отец Боннера.
— Но и не помогали, — ответил Паркер.
Фейт скрутила новая схватка, и Хоуп стала руководить ее дыханием. Когда ее отпустило, Фейт откинулась назад, слабая и измученная. Хоуп ничего так не желала, как отвезти сестру в больничную палату. Работая в «Вейли Вью», она несколько раз принимала роды, но была не одна, внизу всегда находился врач, у нее был полный набор оборудования на все случаи жизни, донорская кровь и стерильная обстановка. А здесь не было ничего, кроме грязного стойла и пары пальто.
Она подумала о фермерском доме и стоящих в нем кроватях.
— А где Черити? Почему ее нет с вами?
— Боннер увез ее и детей к Мэрианн, как только понял, что у нас могут быть неприятности, — сказал отец Хоуп.
— Но дом-то не заперт, я думаю, — предположила Хоуп. — Здесь ведь по-прежнему не запирают двери, верно? — Если ничего кардинально не изменилось, у членов общины красть было просто нечего. — Наверное, мы можем перенести ее в… — Ее слова прервал рвущий душу крик Фейт. — Нет. Слишком поздно. Ребенок уже выходит.
— Скажи, что мне сделать, — сказал Паркер, его лицо напряглось. — Унести ее отсюда? Найти телефон и вызвать скорую помощь?
Хоуп засучила рукава свитера, сражаясь с грозящей перехлестнуть через край паникой.
— Скорая сюда не ездит, а ближайший медцентр в Ричфилде. Так что, раз уж она рожает, нам придется самим принимать ребенка.
— Раз уж она рожает? — повторил Паркер.
Хоуп кивнула.
— Просто держи ее за руку и говори, что все будет хорошо. А я осмотрю ее, чтобы знать, с чем имею дело.
— А потом что? — спросил Паркер.
— Молись, чтобы ребенок не шел ножками.
Паркер ни разу в жизни не видел, как рожают, что было удивительно, ведь он работал в родильном центре уже почти двенадцать лет. Но этим он никогда не занимался, со всем справлялись акушерки. У Ванессы была пара выкидышей, но тогда он просто отвозил ее в больницу, и всем занимались врачи. Это были печальные, безутешные дни, особенно для его бедной жены. Но сейчас все было совершенно по-другому. Гнев, страх и надежда переполняли его до такой степени, что он сам себя не понимал.
— Тужься, — сказала Хоуп. — Давай, Фейт, ты можешь это сделать.
— Я не могу, — простонала та. Несмотря на холод, волосы у нее на лбу склеились от пота, по контрасту с багровыми синяками, оставленными Эрвином, ее лицо казалось очень бледным, почти прозрачным. Фейт выглядела до предела измотанной.
Джед просунул в дверь голову:
— С ней все в порядке?
По просьбе Хоуп он послал мужчин в дом за кое-какими вещами, а потом прогнал всех, кроме них с Паркером. Хоуп видела, что ему трудно ждать, но у нее не было ни сил, ни времени ему отвечать.
— Во время последней схватки я видела головку, — сказала она Фейт. — Еще один хороший толчок, и все.
Фейт скрутила новая схватка, но она даже не попыталась тужиться. Она корчилась и стонала. Хоуп посмотрела на Паркера, в ее глазах стоял страх.
— Не знаю, что мы будем делать, если ребенок в ближайшее время не выйдет.
— Он выйдет, — сказал Паркер и сжал руку Фейт. — Тужься, Фейт. Ты можешь это сделать. Ты сильная девочка. Покажи мне, какая ты сильная.
Паркер услышал, что дверь амбара снова закрылась, но не сомневался, что Джед с остальными околачивается где-то поблизости.
— Приближается новая схватка, — предупредила Хоуп.
— Давай, Фейт, — сказал Паркер, и она наконец собралась с силами. Он чувствовал, как она дрожит, сжимая его руку, и жалел, что не может передать ей свои силы. «Давай же, — молился он. — Давай выталкивай ребенка. Ну же».
— Вот и умничка, — сказала Хоуп. — Вот… вот она. Паркер увидел показавшуюся головку и испытал огромное облегчение. Но схватка закончилась, и головка снова исчезла.
По лицу Хоуп потекли слезы.
— Паркер, если она потеряет ребенка…
— Она не потеряет, — сказал он.
— Давай, Фейт. — В голосе Хоуп теперь звучала злость и нетерпение. — Эрвин не будет стоить нам жизни малыша, черт возьми. Ты можешь это сделать. Давай же!
— Что-то не так? — крикнул от двери отец Хоуп.
— Закройте дверь! — крикнул в ответ Паркер. Он боялся, что Хоуп может поддаться панике. Ее спокойствие уже дало трещину, а Паркер нуждался в ней. И Фейт нуждалась. — Хоуп, все в порядке, — тихо сказал он. — Только не подведи ее.
Хоуп сжала зубы и вздернула подбородок, ее глаза загорелись вызовом.
— Я никогда ее не подведу, — сказала она. — Она моя сестра. И с ней и с малышом все будет хорошо.
Паркер кивнул.
— Так и есть. И ты не должна в этом сомневаться, — с абсолютной убежденностью сказал он.
Подоспела еще одна схватка, и Фейт застонала.
— Вот сейчас, — сказала Хоуп. — Давай, Фейт. Сестра собрала остатки сил и стала тужиться. Сначала слабо, но с поддержкой Хоуп она удвоила усилия.
— Ты хочешь этого ребенка? — спросила Хоуп.
— Я хочу, — с трудом выговорила Фейт.
— Тогда покажи мне это. Ты сильно хочешь этого ребенка? Сильно?
— Я… хочу… этого… ребенка! — Казалось, слова толчками вырываются у нее из горла, но их сила сработала. Головка вылезла как раз перед окончанием схватки, и Хоуп тут же прочистила ребенку дыхательные пути чистым полотном, которое Элтон принес из дома. Следующая схватка вытолкнула ребенка целиком.
Чувствуя в голове странную легкость, Паркер глубоко вздохнул и посмотрел на красное крошечное тельце.
Это был мальчик.
Глава 21
— Ты сделала это, — прошептала Хоуп, когда малыш Фейт в первый раз закричал. — Ты только послушай, какие у него легкие. Ты сделала это, Фейт! Ты такая храбрая.
Паркер накрыл Фейт и осторожно убрал с ее лица волосы. Хоуп перевязала шнурком пуповину.
— Все хорошо? — спросил Джед.
Он вошел в амбар, как только услышал крик ребенка, за ним подтянулись остальные.
— Думаю, да, — сказала Хоуп. — Послед вышел хорошо, и я уверена, что ребенок получил пуповинную кровь, как и должно быть. — Она проверила шнурок. — Он должен гарантировать, что кровь там и останется. Я могла бы перерезать пуповину, но не хочу рисковать получением инфекции. Лучше отвезти их в больницу и сделать все там.
— Мои поздравления, — сказал Паркер, обращаясь к Фейт. — У тебя прекрасный малыш.
Фейт не открывала глаз и часто дышала. Но большой потери крови у нее не было, и Хоуп решила, что она просто отдыхает.
— Милая, ты нас слышишь? — спросила она у сестры. Фейт открыла глаза и попыталась улыбнуться, но Хоуп видела, что у нее нет сил даже на это.
— Посмотри на него. — Хоуп подняла вверх кричащего малыша. — Он замечательный. Держу пари, он весит фунтов семь[31].
Теперь уже Фейт улыбнулась по-настоящему и потянулась к ребенку:
— Он красивый. Дай мне его подержать.
Хоуп завернула ребенка в одеяло и положила на согнутые руки Фейт так, чтобы той не приходилось держать его на весу.
— Мы отвезем тебя в больницу, хорошо? — сказала она. — Ты будешь отдыхать, а мы обо всем позаботимся. А по дороге приложим его к твоей груди. Это поможет матке сократиться и замедлит кровотечение. Это будет полезно для вас обоих.
После такого выброса адреналина у Хоуп кружилась голова. Но когда ей удалось подняться на ноги, она оказалась лицом к лицу с мужчинами Супериора. Паркер подошел к ней сзади. Она чувствовала его присутствие и взяла бы за руку, если бы ее собственные руки не были липкими от крови.
— Мы уезжаем, — сказала она. — Мы уедем далеко и больше не вернемся, так что у вас нет причин нас останавливать.
Глаза Арджея сузились, и он вышел вперед.
— Я так не думаю. Ты должна понять, что мы не хотели этого. Ничего из случившегося. Это все Эрвин.
— Я знаю, — сказала Хоуп. — Но вы храните его грехи в тайне, а значит, ваша вина не меньше.
Арджей разинул рот, явно не привыкший к такому осуждению, да еще от женщины.
— Как ты смеешь говорить мне, что…
— Вы удивитесь тому, сколько всего я посмею вам сказать, — парировала она.
Паркер передал ей ребенка и наградил Арджея таким взглядом, что тот проглотил свой ответ и сделал шаг назад.
— Пошли, — сказал Паркер, поднимая Фейт на руки. Они пошли к выходу, но Арджей преградил им путь.
— И ты позволишь им вот так уйти, без единого слова? — спросил он у Джеда. — Что же ты за человек, раз не можешь позаботиться о своей семье? Они могут пойти прямиком в полицию и устроить нам неприятности.
Джед перевел взгляд на Фейт, и, к своему изумлению, Хоуп заметила у него на щеках следы слез.
— Ты зря говоришь, что она мне безразлична, — сказал он, обращаясь к Хоуп. — Я люблю ее. И всегда любил, как и других своих детей. — Он посмотрел на Хоуп, и его глаза, казалось, говорили: «Как люблю и тебя».
