Джеффри Линдсей - Двойник Декстера
Получилось не только занятно, но и впечатляюще. Судя по тому, как рухнуло дышло, когда сломался упор, трейлер был очень тяжелым. Однако Кроули поднял его и подтащил в одиночку. Может быть, именно поэтому Фрэнк назначил Дуга помощником.
К сожалению, это был последний номер утренней программы. Через сорок минут после запланированного времени отъезда мы все еще стояли и ждали трех опоздавших мальчишек. Двое прибыли вместе, когда я допивал кофе, и наконец последний скаут, вслед которому бодро и неуверенно помахал отец, выбрался из новенького «ягуара» и поплелся туда, где стоял Фрэнк. Тот позвал остальных, и мы собрались кучкой, чтобы выслушать вступительную лекцию.
— Так, — сказал Фрэнк. — Есть водители?
Он оглядел группу, подняв брови, словно предполагал, что кто-нибудь из детей умеет водить. Но ни у кого из них не оказалось ключей от машины; Фрэнк, на мой взгляд, требовал слишком многого от младших скаутов, даже в Майами. Я поднял руку вместе с Дугом Кроули и двумя незнакомыми мужчинами.
— Мы едем в национальный парк Факахачи, — объявил Фрэнк.
Кто-то из мальчишек с хихиканьем повторил название, и Фрэнк устало взглянул на него.
— Это индейское слово, — угрожающе произнес он, меряя весельчака долгим взглядом, пока тот не осознал всю меру ответственности, лежащую на человеке, который, будучи одет в форму бойскаутского клуба, осмеивает индейцев. Фрэнк прочистил горло и продолжил: — Значит, так… в парк Факахачи. Встречаемся на рейнджерской станции. На всякий случай. Если мы в пути разделимся или что-нибудь такое. Далее, — сказал он, переводя взгляд с детей на взрослых, — на станции мы оставим машины и трейлер. Там абсолютно безопасно, и рейнджеры все время на месте. Потом мы пешком пройдем две мили до кемпинга. — Он улыбнулся и стал похож на большого энергичного пса. — Отличная прогулка, идеальное расстояние, и мы успеем подтянуть лямки рюкзаков, чтобы они не натирали, ясно? Рейнджеры дадут нам книгу, где названы все интересные объекты вдоль тропы. Если не зевать, мы обязательно заметим что-нибудь клевое. А если очень повезет, то, возможно, даже… — Фрэнк сделал драматическую паузу и обвел кружок блестящими от радостного волнения глазами, — орхидею-призрак.
Мальчик, приехавший последним, спросил:
— Что это такое? Типа, привидение?
Стоявший рядом парнишка толкнул его и буркнул:
— Вот дурак…
Фрэнк покачал головой.
— Это один из самых редких цветов в мире. И если вы увидите орхидею-призрак, ни в коем случае не трогайте, даже не дышите на нее. Она такая нежная, такая редкая, что повредить ее — настоящее преступление. — Фрэнк помолчал, чтобы до них дошло, потом слегка улыбнулся и продолжил: — Теперь запомните. Помимо орхидей. Мы увидим лес, который стараются сберечь в том самом виде, в каком его оставили индейцы калуса.
Он снова опустил глаза на уровень детских лиц и кивнул мальчишкам:
— Мы об этом уже говорили, парни. Лес — первобытное место, и мы должны соблюдать чистоту. Не оставлять после себя ничего, кроме следов, понятно? — Фрэнк взглянул на каждого, желая убедиться, что мальчики сохраняют подобающую серьезность. Потом он опять кивнул и улыбнулся. — Нас ждет прекрасный день. Поехали.
Фрэнк рассадил детей по машинам. Помимо меня и Коди, р моей машине ехали еще двое; одним из них оказался Стив Байндер, мальчик, на которого пожаловался Коди. Стив был крупный, со сросшимися бровями и низким лбом — он походил на гипотетического сына детектива Худа, если только представить, что у какой-нибудь женщины хватило глупости уступить Худу и сохранить результат.
Другим моим пассажиром стал жизнерадостный парнишка по имени Марио, который, казалось, знал все существующие скаутские песни. Примерно к середине пути он успел пропеть их как минимум дважды. Поскольку мне приходилось держать обе руки на руле, я не мог обернуться и удавить его, но я не стал вмешиваться, когда Стив Байндер на стадии восьмидесяти двух бутылок шипучки, стоящих на стене, крепко двинул Марио локтем и сказал: «Заткнись, придурок».
Марио дулся целых три минуты, после чего начал радостно болтать про кучи раковин, оставленных индейцами, про то, как сделать водонепроницаемое укрытие из листьев пальметто и как развести огонь в болоте. Кода неотрывно смотрел вперед через ветровое стекло со своего почетного места на переднем сиденье, а Стив Байндер хмурился и ерзал позади, то и дело мрачно поглядывая на Марио. Но тот продолжал трепаться, явно не замечая, что остальные пассажиры желают ему смерти. Он был бодрый, радостный, всезнающий, просто идеальный бойскаут, и я не стал бы возражать, если бы Стив Байндер вышвырнул его из окна.
Когда мы добрались до рейнджерской станции, я уже скрипел зубами и стискивал руль с такой силой, что костяшки побелели. Я припарковался рядом с тем папашей, который приехал первым. Мы вылезли и выпустили Марио на лоно ничего не подозревающей природы. Стив Байндер потопал в поисках чего-нибудь, что можно сломать, а мы с Коди вновь остались стоять на парковке и ждать, когда подтянутся остальные.
Поскольку кофе уже закончился, я употребил свободное время на извлечение из багажника снаряжения и убедился, что оно аккуратно сложено. В моем рюкзаке лежали палатка и большая часть еды, и он показался мне гораздо больше и тяжелее, чем дома, когда я его собирал.
Прошло не менее получаса, прежде чем к рейнджерскому домику подъехала последняя машина — старенький потрепанный «кадиллак» с Дугом Кроули и его группой. По пути они останавливались отлить и купить печенья. Но уже через десять минут мы вышли на тропу и двинулись навстречу Удивительному Приключению в Диком Лесу.
Мы не увидели на обочине тропы орхидею-призрак. Большинство мальчишек ловко скрыли сильнейшее разочарование, а меня от скорби по разбитым надеждам спасла лишь необходимость поправлять лямки рюкзака Коди, таким образом помогая ему держаться вертикально при ходьбе. Как нам объяснили на одном из собраний, фокус заключался в том, чтобы вес груза приходился на набрюшный ремень, а лямки на плечах должны быть туго затянуты, но не слишком, иначе нарушится кровообращение и онемеют руки. Добиться нужного соотношения удалось не с первой попытки, пока мы шагали по тропе, и, когда Коди кивнул, показывая, что все в порядке, у меня самого онемели руки, и пришлось начинать сначала. Но как только к моим плечам вернулась чувствительность и мы смогли идти нормально, я ощутил жгучую боль в левой пятке; не успели мы проделать и полпути до кемпинга, а я уже натер потрясающую мозоль.
Тем не менее мы добрались до лагеря невредимыми, в относительно хорошем настроении и очень быстро разбили под развесистым деревом удобную новенькую палатку. Фрэнк собрал мальчишек на прогулку, и я заставил Коди отправиться с ними. Он хотел пойти вместе со мной, но я отказался. В конце концов, он стал скаутом именно для того, чтобы научиться вести себя как обычный мальчик, и уж точно не научился бы этому, повсюду болтаясь в моем обществе. Я объяснил ему, что на прогулку придется отправиться самостоятельно и поучиться взаимодействию, поскольку пора уже начинать. И потом, у меня болела мозоль, и я хотел разуться и посидеть в тени, не делая ровным счетом ничего — только растирать ноги и предаваться жалости к самому себе.
Итак, я сидел, привалившись к дереву и вытянув босые ноги, а в отдалении замирали голоса: энергичный баритон Фрэнка перечислял удивительные факты, перекрывая пронзительные голоса дурачившихся мальчишек, а неукротимый Марио распевал «Дыру в ведерке». Может быть, кто-нибудь додумается скормить его аллигатору?
Потом наступила тишина, и несколько минут я наслаждался ею. Между деревьями дул прохладный ветерок, освежая мое лицо. Мимо пробежала ящерица и вскарабкалась на дерево у меня за спиной; на полпути она обернулась, чтобы осмотреться, и раздула пунцовое горло, явно вызывая врага на честный бой. В небе пролетела огромная цапля, разговаривая сама с собой. Вид у нее был слегка неуклюжий, но, возможно, она нарочно прибегла к своего рода маскировке, усыпляя таким образом бдительность добычи, которая наверняка ее недооценивала. Я видел, как такие птицы охотятся, — они двигаются с быстротой молнии и несут смерть зазевавшейся рыбе. Стоя очень спокойно, милые и пушистые, они внезапно пронзают воду и выпрямляют с нанизанной на клюв рыбой. Прекрасный план. Я ощутил некоторое родство с цаплями. Как и я, они таили хищную натуру под маской.
Цапля скрылась в болоте, и вместо нее появилась, хлопая крыльями, стайка белых птиц поменьше. Словно встревоженный их появлением, ветер зашелестел в деревьях и снова подул на меня, лицу и ногам стало очень приятно. Волдырь на пятке перестал пульсировать, я слегка расслабился, и даже проблемы с Худом, Доуксом и Свидетелем ненадолго отошли на второй план. В конце концов, это был чудесный день в девственном лесу, посреди прекрасной вечной природы, в том числе с птицами. Здесь ничего не изменилось за десятки веков и с тем же успехом могло просуществовать еще лет пять-шесть, пока кому-нибудь не придет в голову построить дома. Прелестные дикие существа убивали друг друга вокруг меня, и я чувствовал несомненное умиротворение, сидя здесь и сознавая себя частью процесса, происходящего с начала времен. Может быть, люди не зря так любят природу.
