Домработница - Фрида МакФадден
— Прошу прощения! — взываю я к нему.
Парень бросает на меня взгляд через плечо и продолжает копать. Какой он, однако, любезный.
— Прошу прощения! — говорю снова гораздо громче, так что он уже не может меня проигнорировать.
На этот раз он медленно-медленно распрямляет ноги. Очень неторопливо шагает через обширный газон к воротам. Стаскивает толстые резиновые перчатки и поднимает на меня бровь.
— Привет! — говорю я, стараясь не выказывать своего раздражения. — Меня зовут Милли Кэллоуэй, это мой первый рабочий день здесь. Вот, стараюсь попасть внутрь — миссис Кэллоуэй ждет меня.
Он молчит. В прошлый раз, глядя на него через двор, я заметила только, что он очень большой, по крайней мере на голову выше меня, бицепсы, как мои бедра, но вблизи оказывается, что он, фактически, чертовски красив. На вид ему лет тридцать пять, волосы влажные от пота, оливковая кожа, очень хорош собой на этакий суровый манер. Но самое потрясающее в его внешности — глаза. Очень темные, можно сказать, черные — зрачка не видно на фоне радужки. Что-то в этих глазах заставляет меня сделать шаг назад.
— Так что, — спрашиваю, — можете мне помочь?
Парень наконец открывает рот. Ожидаю, что сейчас он прикажет мне проваливать или показать удостоверение личности, но вместо этого он разражается потоком итальянских слов. Во всяком случае, я думаю, что это итальянский. Не скажу, чтобы знала хотя бы слово на этом языке, но я видела итальянские фильмы с субтитрами, и звуки там были очень похожие.
— О… — говорю я, когда он заканчивает монолог. — Так это… ты не говоришь по-английски?
— Англиски? — отзывается он с таким сильным акцентом, что ясно, каков будет ответ. — Нет. No англиски.
Отлично. Прокашливаюсь, пытаясь сообразить, как бы получше выразить, что мне от него нужно.
— Я… — Тычу пальцем себе в грудь. — Работаю. У миссис Уинчестер. — Тычу пальцем в дом. — И мне нужно попасть… внутрь. — Теперь показываю на замок в воротах. — Внутрь.
Он лишь хмурит брови. Ну совсем здорово.
Я уже готова вытащить телефон и позвонить Нине, когда парень отходит в сторону и нажимает на что-то вроде переключателя. Ворота раскрываются, почти как в замедленной съемке.
Стоя перед открытыми воротами, я несколько мгновений всматриваясь в здание, которое станет моим домом на ближайший отрезок времени. Особняк в два этажа с чердаком раскинулся на участке величиной с городской квартал в Бруклине. Дом ослепляет белизной — возможно, его совсем недавно заново покрасили, архитектура, кажется, вполне современная, впрочем, я в этом не разбираюсь. Понимаю лишь, что у людей, живущих здесь, столько денег, что они не знают, куда их девать.
Наклоняюсь, чтобы подобрать свои баулы, но не успеваю, — парень подхватывает оба, даже не крякнув, и несет ко входной двери. Баулы очень тяжелые, ведь в них все мое имущество, кроме автомобиля, поэтому я очень благодарна садовнику за то, что он добровольно взял на себя поднятие тяжестей.
— Gracias, — говорю ему.
Он смотрит на меня непонимающе. Хмм, кажется, я сказала это по-испански. Ну да ладно.
Показываю на себя и говорю:
— Милли.
Парень кивает, мол, понял, затем тычет пальцем себе в грудь:
— Я Энцо.
— Приятно познакомиться, — неловко говорю я, хотя он все равно не поймет. Но боже мой, если уж он живет и работает здесь, должен же он выучить хоть немного «англиски».
— Piacere di conoscerti[1], — отвечает он.
Я безмолвно киваю. Подружилась со здешним садовником, называется.
— Милли, — произносит он все с тем же акцентом. Похоже, хочет что-то сказать, но ему не хватает словарного запаса. — Ты…
Он произносит свистящим шепотом слово по-итальянски, но в этот момент слышится щелканье дверного замка, и Энцо бросается к тому месту, где сидел раньше с совком, и принимается усердно копать. Я с трудом расслышала слово, которое он произнес: «Pericolo[2]». Интересно, что оно означает? Может, он хотел сказать «пикколо»? Мол, «тут не отель, а я не пикколо, чтоб тебе вещи таскать, но так уж и быть…»
— Милли! — Похоже, Нина очень рада меня видеть. Так рада, что бросается мне на шею и душит в объятиях. — Я так счастлива, что ты решила взять эту работу! Я просто почувствовала, что у нас с тобой образовалась связь. Ну, ты понимаешь?
Так я и думала. Она из тех, кто полагается на интуицию, вот и не стала проверять. Теперь мне предстоит сделать так, чтобы у нее никогда не возникло причин не доверять мне. Я должна стать образцовым работником.
— Да, Нина, я знаю, что вы имеете в виду. У меня такое же чувство.
— Давай же, входи!
Нина подхватывает меня под локоть и вводит в дом, не обращая внимания на то, что я сгибаюсь под тяжестью двух баулов. Впрочем, я не ожидала от нее помощи. Ей и в голову не придет помогать мне.
Войдя, я не могу не заметить, что внутренность дома выглядит иначе, чем в первый раз. Совсем иначе. Когда я пришла на интервью, дом Уинчестеров был безупречен — с любой поверхности в комнате можно было есть, как с тарелки. Но сейчас гостиная напоминает свинарник. На журнальном столике перед диваном стоят шесть чашек с различным количеством липкой кофейной гущи, валяется десяток скомканных газет и журналов и помятая коробка из-под пиццы. По всей гостиной разбросаны одежда и всякий мусор, а на обеденном столе красуются остатки вчерашнего ужина.
— Видишь, — говорит Нина, — ты как раз вовремя!
Вот оно что, значит. Нина Уинчестер — неряха. Тайная грязнуля. Да у меня уйдут часы на то, чтобы привести это место в более или менее приличный вид! Может, даже дни. Впрочем, у меня все равно руки чешутся заняться честным, тяжелым трудом. Мне нравится, что она нуждается во мне. Если я смогу стать для нее бесценной и незаменимой, тогда меньше вероятность того, что она выгонит меня, если — или когда — узнает правду обо мне.
— Сейчас, только отнесу сумки, — сообщаю я ей, — и тут же займусь уборкой.
Нина радостно выдыхает.
— Милли, ты чудо! Большое тебе спасибо. И еще… — Она хватает с кухонного прилавка сумочку и, порывшись, вытаскивает айфон самой последней модели. — Я купила тебе вот это. Заметила, какой у тебя старый телефон. А если мне понадобится до тебя достучаться, тебе необходимо самое современное средство связи.
Я нерешительно обхватываю пальцами новенький айфон.
— Ого. Это очень щедро с вашей
