Алекс Норк - Черный ход

— Об этом можно прочесть в каждой газете.

— Ставить на науку тоже иногда очень выгодно.

— Конечно, и я ставлю на науку, когда покупаю акции крупных заводов перед тем, как они получат государственный заказ. Или когда узнаю, что косоглазые азиаты выходят на мировой рынок с новой продукцией. Узнать все это вовремя — большая наука, Найджел. И я хотел приобщить тебя к ней, но ты, заморыш, назвал меня в ответ негодяем.

— Потому что ты ударил мою мать!

— Разве ты сам не сказал, что мы не собирались говорить об этой шлюхе? — Он взял со столика телефонную трубку. — Карл, проводи молодого человека. И будь любезен, племянничек, не поздравляй меня больше с Рождеством, даже если об этом тебя попросит сам Папа Римский.

Он всю дорогу дрожал от бешенства. И все сливалось, путаясь и переставляясь местами: мать, скрывшая тогда тяжесть своей болезни, чтоб он, студент, не волновался и не мешал себе выбиться в люди, сама болезнь… люди не умирают так просто меньше чем в пятьдесят… и другое — подлые глаза и улыбка, которым все еще хотят верить кусочки его больного мозга… солнечно-голубая чаша, откуда глядят на него крокодильи глаза… деньги огромной шевелящейся кучей, будто скрывающие под собой что-то живое…

Внезапно он понял, что остановил машину. И тут же увидел полицейского за ветровым стеклом.

Голос снаружи приказал опустить окошко.

— Вы употребляли алкоголь или наркотики, мистер?

Он мотнул в ответ головой.

— Сделайте выдох в эту трубочку.

Полицейский с удивлением взглянул на шкалу.

— Хм, тогда почему вы так странно едете?

Пришлось сначала прокашляться…

— У меня разыгралась сильная головная боль. Слезятся глаза.

— Ваш адрес?

Он назвал.

— Вы почти рядом с домом. Но все-таки пересядьте в соседнее кресло. Лучше я сам доведу вашу машину.

………………………………………………………………………………

— Спасибо, что помогли, — поблагодарил он и пожал полицейскому руку.

— Не за что, — улыбнулся тот. — Это наша обязанность. Э, посмотрите-ка, у вас не плотно закрыт багажник.

Полицейский, нажав, попробовал прихлопнуть щель. Но замок не захлопнулся. Он присел и посветил фонариком…

— Сэр, кто-то поработал с вашим багажным замком. Он выведен из строя. Взгляните, что-нибудь пропало?

— Там ничего и не было кроме запасного колеса.

— Колеса нет на месте. Видите?

— Странно, что оно кому-то понадобилось.

— Уличная шпана тащит, что попадется.

— Еще раз спасибо. Это не очень большая потеря.

— Стив, — капитан держал в одной руке чашечку ароматного чая, а в другой вскрытую с одного конца и уже надкусанную шоколадку. — Хочу тебя прямо с утра порадовать.

— Ты уходишь в отставку?

— Сколько же ты вчера на ночь выпил пива, если путаешь явь и сон?

— Сколько надо, столько и выпил.

— Чаю с шоколадкой не хочешь?

— А чай у тебя наверняка с сахаром.

— С сахаром. Новое дело, Стив. Я подумал, если ты раскроешь не одно, а сразу два убийства, у меня будут все основания ходатайствовать о заслуженном повышении уже немолодого офицера в должности.

— Немолодого?! Ты забыл, мой день рожденья ровно на месяц позже твоего.

— Нет, в действительности ты на месяц старше. Меня родили семимесячным, досрочно. В семье было трудно, и мать хотела побыстрее вернуться к работе. Разве я тебе не рассказывал?

— Не рассказывал. Но я о чем-то таком всегда догадывался.

— Все равно ведь дело с профессором у тебя пока не движется.

— А что за убийство?

Радиоперехват. Расшифровка. Регистрация № 4.

Круст — Центру.

Удалось овладеть новыми препаратами. Первый этап «Западни» проходит успешно.

Он и человек в полицейской форме некоторое время глядели друг на друга сквозь открытую дверь лаборатории…

— Лейтенант? Входите. Я вам снова понадобился?

— Здравствуйте, мистер Уоррен. А я по дороге сюда думал, вы это или просто однофамилец?

— Однофамилец? Не понимаю. Вы приехали что-то уточнить в связи с гибелью профессора?

— В связи с гибелью вашего дяди.

— Как вы сказали?

— А вам не известно?

— Вчера вечером я видел его живым и здоровым.

— В котором часу?

— М-м… могу сказать точно: встреча была назначена на половину девятого.

— Он плавал в бассейне, когда вы разговаривали?

— Совершенно верно.

— Не приближался к бортику?

— Нет, и разговор был очень недолгим.

— Да, по телеметрическому счетчику у охраны на въезде, вы находились на территории всего около пяти минут. Почему так мало?

— Беседа была короткой, чисто деловой. Я предложил дяде инвестировать некоторую сумму в продолжение наших с профессором исследований. С покойным, увы. То есть, я хотел продолжить их сам, и это может дать в перспективе промышленные эффекты.

— Он согласился?

— Н-е… не совсем. Сказал, чтобы я подготовил примерную экономическую оценку возможных результатов и переслал ему в офис. Обещал все обдумать. Однако что с дядей?

— Огромная рана в области живота. Нанесена непонятным пока нам способом. Весь плотик в крови и часть кишечника оказалась наружи.

— Вы полагаете, это мог сделать я?

— Нет. Его слуга подтверждает, что видел с крыльца, как вы покинули территорию у бассейна, когда ваш дядя там еще находился. Он тут же сообщил на охранный пункт, чтобы вас выпустили. Мы проверили, вы сразу уехали.

— Когда же произошла смерть?

— В течение следующих двадцати пяти минут. В девять ноль-ноль слуга пошел, как всегда, помочь хозяину закончить водные процедуры.

— Кто-то, значит, должен был добраться к нему на середину бассейна. Я не заметил вчера других плавающих средств.

— Их, как утверждает слуга, и не было.

— Карл не слышал никаких криков?

— Нет. Он смотрел в доме телевизор. Во всяком случае, он так говорит.

— Могу указать еще на одно обстоятельство в свою пользу, сэр.

— Какое?

— Дядя был в ссоре с моей покойной матерью и не планировал оставить мне что-то по завещанию.

— Мы уже поинтересовались у нотариуса, так оно в действительности и есть.

«А проницательные глаза у этого полицейского».

— Скажите, какой у вас автомобиль?

— Форд. Синий «Скорпио».

— Вспомните, пожалуйста, что вы делали вчера в первой половине дня.

— Когда именно?

— Примерно между одиннадцатью и половиной первого.

— Работал, как и сейчас.

— Были одни в этой лаборатории?

— Теперь я все время один. Лейтенант, вы же сказали, что смерть дяди произошла около девяти вечера.

— Убийство.

— Ну да, убийство.

Дверь лаборатории приоткрылась, и на пороге показался небольшого роста молодой человек, улыбчивый, с большими карими глазами.

— Я вам сегодня еще буду нужен, мистер Уоррен?

— Нет, Элвис. Но завтра с утра мне понадобятся некоторые препараты.

Молодой человек, чуть задержав свои бархатные глаза на полицейском, попрощался.

— Вы говорили с дядей о том, что результаты исследований могут дать в будущем промышленный эффект. Какого рода?

— Сэр, боюсь, это очень специальная тема. Если я поведу разговор на своем языке…

Лейтенант любезно и понимающе улыбнулся:

— Я хотел бы лишь в самом общем смысле.

— Ну… например, можно повысить эффективность кормов для скота. Пока только теоретически, конечно. Вы понимаете, белковый прирост всего на несколько процентов может дать десятки, если не сотни миллионов долларов по общей массе производимого продукта.

— Даже сотни миллионов?

— Все зависит от окончательных результатов. Но для этого нужно еще работать.

Лейтенант проиграл пальцами по столу нечто похожее на такты мелодии.

— Следовательно, ваша работа вполне могла стать объектом промышленного шпионажа?

— Хм… никогда не думал об этом. Хотя мы с профессором ничего не публиковали до завершения всей программы.

Лейтенант лишь снисходительно двинул бровью:

— Где вы храните записи уже проделанных исследований?

— В сейфе.

— Вон в том? Он кодовый?

— Да. Код теперь знаю только я и менеджер фирмы, которая его устанавливала.

— А что за фирма?

Услышав название, лейтенант успокоено кивнул головой. Но до конца сомнения его не оставили.

— Может быть, все же кто-то интересовался вашей работой? Приходил с предложениями?

— Ко мне, нет.

— А к профессору?

— Думаю, он бы сказал.

— Думаете, но не вполне уверены.

— Мы были с ним коллегами, а не друзьями, но…

— Что «но»?

— Нет, я почти уверен, он бы мне рассказал.

Когда за гостем захлопнулась дверь, хозяин лаборатории замер в кресле, усиленно что-то обдумывая.