Питер Джеймс - Убийственно красиво
Это был хороший признак: от алкоголя она всегда становилась любвеобильной. К тому же Том весь день мечтал о близости с ней. Он проснулся в шесть утра, как обычно, возбужденный и, как обычно, навис над Келли в надежде на теплый прием. Увы! Том уже давно заподозрил, что у его супруги есть некая тайная кнопка, и стоит на нее нажать, как в спальню влетают дети, сводя на нет все его поползновения.
«В каком-то смысле моя жизнь катится по проторенной дорожке, – подумал он. – Постоянные проблемы на работе, постоянно растущие долги и постоянный голод в постели».
Пока Келли помешивала в горшочках жюльен из цыпленка, одновременно ловко управляясь с полной картошки тушильницей и регулируя температуру в духовке, Том, млея от восхищения, сделал ей большой коктейль: сам он ни за что не осилил бы столько дел сразу.
– Ну как, Джесс полегчало?
– Сегодня она была капризулей, только и всего. С ней все отлично. Я дала ей лекарство, которое снимет боль. Как прошел день?
– Лучше не спрашивай.
Келли обхватила лицо Тома ладонями и поцеловала.
– Когда у тебя в последний раз был удачный день?
– Прости, я и не думал жаловаться.
– Ну, так поговори об этом. В конце концов, я – твоя жена, со мной-то ты поделиться можешь!
Том благодарно взглянул на Келли и, прижав к себе, поцеловал в лоб.
– За ужином. Ты такая красивая. И с каждым днем становишься все прекраснее.
Келли с усмешкой покачала головой.
– Нет, все дело в твоем зрении – боюсь, это возрастное. – Она отступила на шаг и небрежным жестом очертила собственную фигуру. – Тебе это нравится?
– Что именно?
– Эти брючки.
Настроение у Тома моментально испортилось.
– Это что, обновка?
– Да, только сегодня доставили.
– Что-то они не похожи на новые.
– И не должны. Это от Стеллы Маккартни. Круто, верно?
– От дочери Пола?
– Да.
– Я думал, у нее дорогие вещи.
– Как правило, да, но… это была «выгодная сделка».
– Разумеется. – Он продолжал смешивать ей коктейль, не желая ссориться.
– Я пошарила в Интернете насчет отпуска и нашла очень симпатичный вариант. И еще выяснила, когда мама с папой смогут взять детей – первая неделя июля. Это подходит?
Том достал из кармана наладонник[3] и заглянул в календарь.
– На третьей неделе у нас выставка в «Олимпии», но начало июля подходит. Только это должно быть что-то по-настоящему дешевое. Может, нам поехать отдохнуть где-нибудь в Англии?
– Что ты! – воскликнула Келли. – Цены в Сети баснословно низкие! За неделю в Испании мы потратим куда меньше, чем если бы остались дома! Можешь заглянуть на кое-какие сайты: я их тебе записала. Посмотри после ужина. Подружка Холли с нашей улицы сумела отхватить недельный тур в Санта-Лючию всего за двести пятьдесят фунтов. Может, и впрямь стоит серьезно подумать о Карибах?
Том спрятал наладонник, обнял жену и поцеловал.
– Я подумал, что сегодня могу дать компьютеру отдохнуть и сосредоточиться на тебе.
Келли ответила на поцелуй.
– Терпеть не могу эту твою манеру уходить от темы! – Она лукаво улыбнулась. – И еще я хотела посмотреть программу Джейми Оливера. Ты его терпеть не можешь, и тебе будет куда интереснее провести эти полчаса наверху со своим драгоценным «ящиком».
– Куда бы ты хотела поехать больше всего, если бы мы могли себе это позволить? – спросил Том, передавая ей высокий бокал.
– Куда угодно, где нет вопящих детей.
– Ты и в самом деле не против оставить их? Не передумала? Уверена? – Прежде Келли никогда не соглашалась даже ненадолго расстаться с детьми.
– В данный момент я бы с удовольствием их продала, – засмеялась она и одним глотком осушила полбокала «Морского бриза».
Через час, вскоре после девяти, Том поднялся к себе в кабинетик с видом на улицу. Солнце еще не зашло: он обожал долгие летние вечера и с удовольствием подумал, что еще несколько недель они будут становиться все длиннее. Вдалеке – между двумя домами напротив – поблескивал маленький синий треугольник Ла-Манша. По небу стремительно пронеслась стайка жаворонков. С соседского двора долетел запах жареного мяса – настолько аппетитный, что в животе у Тома заурчало, даже несмотря на то, что он только что поужинал.
В гимнастическом зале какой-то бедняга из последних сил отжимался от скамейки, над ним нависал тренер. Это напомнило Тому, что помимо ежедневной короткой прогулки с Леди вокруг квартала он месяцами обходится без физической нагрузки.
Может быть, хотя бы в такую погоду стоит гулять с Леди подольше? Или снова заняться плаванием? Игра в гольф раз в неделю никак не влияла на его талию, а кроме того, Том терпеть не мог сборища мужчин с дряблыми пивными животиками в раздевалке гольф-клуба и с беспокойством осознавал, что и сам вот-вот обзаведется таким же. Словно мысленно отдавая себе приказ, он помял живот кулаками. Погоди-погоди, к отпуску ты у меня как следует подтянешься!
Прихлебывая уже третий коктейль, Том чувствовал приятную расслабленность, заботы сегодняшнего дня утонули в легком алкогольном тумане. Он поставил стакан рядом и нерешительно посмотрел на цифровую видеокамеру, прикрепленную к столу на высоком штативе, благодаря которой время от времени связывался с живущим в Австралии братом, затем включил ноутбук и открыл папку «Входящие». Почти тотчас же Том наткнулся на сообщение от своего бывшего шефа из «Мотивэйшн бизнес» Роба Кемпсона – они до сих пор поддерживали дружеские отношения:
«Том,
в темпе ознакомься с приложением!
Роб».
Вместо того, чтобы щелкнуть мышкой, Том достал из коробочки забытый Увальнем в поезде компакт-диск и вставил в компьютер. Тут же включилась антивирусная программа, но, когда «иконка» компакт-диска наконец возникла на мониторе, его по-прежнему нельзя было идентифицировать. Том дважды щелкнул мышкой.
Секунду спустя «рабочий стол» компьютера опустел, а на мониторе появилось маленькое окошко с сообщением:
«Подтвердите правильность адреса „Макинтоша“.
Чтобы продолжить, щелкните „ДА“, чтобы выйти из системы – „НЕТ“».
Решив, что это обычные проблемы совместимости систем «Виндоуз» и «Эппл-Макинтош», Том нажал «да». Через мгновение выскочила новая надпись:
«Добро пожаловать, абонент. Соединение устанавливается».
А следом за ней – логотип:
«СКАРАБ ПРОДАКШН».
Почти сразу он растворился, и на мониторе проступили очертания комнаты. Изображение было слегка зернистым, словно Том видел его через глазок камеры видеонаблюдения.
Это была довольно большая комната, на вид – женская, с маленькой двуспальной кроватью, накрытой стеганым одеялом и беспорядочно разбросанными по нему подушками, непритязательным ночным столиком, деревянным комодом в изножье постели, парой пушистых ковров на полу и закрытыми вертикальными жалюзи. Ее освещали две прикроватные лампы, еще одним источником света служила полуоткрытая дверь ванной. На стенах висела пара черно-белых фотографий «ню» работы Гельмута Ньютона. Напротив кровати стоял большой шкаф с зеркалом, в котором отражалась дверь, судя по всему ведущая в коридор.
Из ванной, поправляя одежду, вышла стройная молодая женщина и, явно нервничая, посмотрела на часы. Элегантная и красивая, с длинными светлыми волосами, одетая в облегающее черное платье с ниткой жемчуга на шее, она держала под мышкой сумочку с таким видом, словно собиралась на вечеринку. Она немного напомнила Тому Гвинет Пэлтроу, и на долю секунды ему даже показалось, что это она. Однако стоило девушке повернуть голову, и он увидел, что ошибся, хотя она была очень похожа на актрису.
Незнакомка присела на край постели и, к удивлению Тома, скинула туфли на высоком каблуке, а затем снова встала и принялась расстегивать платье.
Буквально через несколько секунд дверь у нее за спиной распахнулась, и в комнату вошел коренастый, мощного телосложения мужчина во всем черном вплоть до надвинутого на лицо капюшона. Закрыв дверь затянутой в перчатку рукой, он медленно направился к явно не подозревавшей о его присутствии женщине, тем временем расстегивавшей ожерелье.
Мужчина достал из-под черной кожаной куртки нечто блеснувшее в свете ламп, и Том ошарашенно подался к монитору, когда понял, что это такое: длинный и узкий стилет.
Настигнув женщину двумя быстрыми шагами, мужчина обхватил ее за горло и всадил стилет меж лопаток. Женщина ахнула от боли, и Том застыл на месте, не понимая, то ли это актерская игра, то ли все происходит на самом деле. Однако, когда мужчина выдернул стилет, лезвие было покрыто чем-то красным, весьма смахивавшим на кровь. Он ударил ее еще раз; затем – еще, и из ран фонтанами брызнули тугие алые струи.
