Книга Авроры. Свет как тьма - Кейси Эшли Доуз
Он делает паузу, задумавшись:
– Можно сказать, он оказался прав. Сейчас все и правда хорошо. Жалко, что он этого не увидит.
Но я все еще удивляюсь другому:
– Друга Атиль убили у нее на глазах, а она ничего не сделала?
– Шутишь что ли? Что можно было сделать Дарнордесу? Тогда они еще не правили вместе. И вообще, когда убили Тори – она была на вражеской стороне, что она могла ему вообще говорить. Только рухнула бы рядом с Тори и все.
– На вражеской? Разве она не изначально была за него?
– Нет. Сначала она была на стороне Капитолия, как и ее бабушка. Аврора, она..
– Была одним из Пяти Верховных Серафимов – киваю я, радостный, что знаю хоть что-то.
– Да, точно. И она была с ней. А потом почему-то перешла. Ее отправили на задание, а она там так и осталась. Прикинь, перед самой войной сторону сменить?
– Обалдеть – соглашаюсь я.
– Это еще что, там таких примеров куча была. В той Войне было много предателей. Время анархии. Все бегали, как крысы, которых заперли в ведре и положили сверху угли. Пытались выбрать место получше, да никак не могли. Были и те, кто в самый последний момент перебегали. Первый Директор этой школы – перед самой битвой уже переметнулся, ты представляешь?
– Это в книгах по истории есть? – уточняю я.
–Нет – смущается он – этого нет. И ты не говори никому. Да на самом деле, там всех предавали. И со стороны Дарнордеса перебегали, тоже было. И его предавали. Все тогда бегали от одного к другому..
Он замолкает и я с трудом вижу, как он чешет подбородок:
– Рекул говорит, когда все совсем закрутилось – он уже не видел больше Тори. Когда появился Дарнордес, его армия.. тогда уже нет. Но уже до этого все кувырком полетело – и Рекул сказал, что с началом войны его брат сильно изменился.
Пауза.
– Может, я слишком дофига философ, и мне следует заткнуться наконец, пока крылья цветом не определились, но мне кажется все, кто там участвовали – сильно изменились. Просто не могли не измениться.
Он натянуто усмехается:
– Думаешь, я придурок?
– Думаю, в чем-то ты прав – жму я плечами – если видишь, как убивают твоих друзей и родных, то вряд ли сможешь после этого смотреть на мир, как прежде. Даже если это тот мир, за который ты боролся.
– Ты чертовски прав, чувак – с жаром кивает он – именно это я и хотел сказать.
Мы молчим пару минут, Патрик еще несколько раз чешет свой подбородок, прежде чем заговаривает вновь. На этот раз его голос уже не такой возбужденный – а скорее вдумчивый, рассудительный, которого я от него вообще не ожидаю:
– Да, они изменились, но зато благодаря им изменился и наш мир. Весы Немезиды выровнялись, власть перестала определять нашу сторону, а стороны наше будущее, друзей и семью. Теперь все вместе и адекватны, разве это того не стоило? В смысле, ты-то не в курсе, но раньше, нам рассказывали, даже семьи между сторонами были запрещены. И наказание ни какое-то там – а сразу крылья вон или Небытие, прикинь? Чокнутый был мир. А они поставили на кон все, что имели, чтобы мы могли жить в лучшей его версии. Мне кажется..
Он хочет сказать что-то еще, но видимо, мысль его намного больше его словарного запаса. Потому он несколько раз втягивает воздух, как бы намереваясь продолжить, но не подыскав нужных слов – просто замолкает.
Я тоже не спешу нарушить тишину.
Сижу и думаю о том, что выходит, Дарнордес прав – у медали всегда две стороны. Нет однозначно плохих, и хороших. И порой жестокие поступки необходимы для светлого будущего.
Странно, но выходит, что так. Вряд ли бы Патрик стал мне врать.
Эту же мысль пытался мне донести раньше и Имфлюинс. Возможно, он и перенял ее от отца.
Патрик хлопает в ладони так неожиданно и громко, что я подскакиваю на месте и чертыхаюсь.
– Какого хрена ты творишь?
– У меня есть офигенная идея. Погнали, покажу тебе такое – челюсть отвалится. Только тихо, чтобы нас не засекли. Если узнают – не огребемся оба.
-6-
Перспектива «огребстись» меня совсем не радует, поэтому я прошу Патрика сначала объяснить, куда именно он хочет меня повести глубокой ночью.
– Сейчас эта башня уже давно заброшена и не используется.. но до и во время Войны она служила административным корпусом школы. Там же долгое время, в самом верху, и жил Норд. Погнали, я могу тебе даже показать внутри! Знаю тайный лаз.
– Норд? Кто такой Норд?
Он довольно присвистывает:
– Ты и этого не знаешь. Ну пофиг, я по дороге тебе расскажу, тут через сад идти. Погнали, только тсс, без шума. Короче, в детстве Дарнордеса разделили на две ипостаси..
Рассказ Патрика растягивается, и он так входит в раж – что это мне приходится напоминать ему вести себя скромнее, а не ему. Только из-за реальной удачи нас никто не замечает, пока мы выбираемся из школы. Он рассказывает мне о мальчике, что родился в союзе двух сторон, о том, как его потом разделили, как все сущее ранее, на две ипостаси – добра и зла. Дар и Норд..
Его рассказ долог, красочен и зачастую наполнен собственными комментариями. Когда мы подходим к полуразрушенной башне, я уже имею более чем ясное представление о том, кто такой Норд и почему так интересна комната, где он жил 2500 лет.
– Долгое время от нас вообще скрывали настоящую историю Дарнордеса – заявляет Патрик перед входом – все это мы узнали только после Войны Равновесия. Ну что, погнали?
Пару раз, чуть не сорвавшись с потрескавшихся бетонных балок, которые остались от некогда винтовой лестницы, я задаюсь вопросом какого черта я здесь вообще забыл. Но в целом, когда жизни моей не угрожает огромная высота и острые штыри снизу – я рад, что Патрик устроил мне эту экскурсию.
Конечно, от комнаты Норда осталось не так много, но мне интересно поглазеть и на это. На вид из окна и посидеть на кровати, где он спал.
Мы с Патриком шаримся потом по всей территории заброшенной башни почти всю ночь. И лишь под утро я,
