Вадим Сухачевский - Тайный суд
– Давай за ними! – скомандовал сержант Хренков и поволок велосипед вместе с прилипшим к нему сержантом Колуевым вниз по лестнице.
Крутившиеся педали пребольно колотили сержанта Хренкова по коленкам. Недолго, правда. Потому что в одну секунду сержанты оступились и пересчитали все ступеньки на лестничном пролете. Хренков крепко стукнулся лбом о батарею и уже не понимал ушибленной головой, то ли это велосипедные шины, все еще крутясь, с шипением трутся о стену, то ли сержант Колуев что-то шипит, выплевывая выбитые зубы.
* * *– Куда теперь? – спросил Юрий, когда они вышли из подъезда. – Если НКВД начало охоту, они не остановятся… В Москве оставаться нельзя, обложат, как волков, рано или поздно все равно выследят. Хоть на время надо отсюда дать дёру.
– И как ты это собираешься делать?
– Ну, не знаю… На поезде…
– На всех вокзалах уже по полсотни шпиков, можешь не сомневаться.
– Тогда – машину угнать.
– Если они не совсем дураки, то и все выезды из Москвы перекрыты. И все причалы, будь уверен.
– Да, дело швах, – подвел итог Юрий. – А у тебя есть какие-нибудь мысли?
– Не бог весть что, но все-таки есть одна идейка. Не знаю, проскочит или нет, но попробовать надо, все равно нет другого выхода. Даром, что ли, у меня полная сумка документов?
* * *Народный комиссар был зол выше всякой меры. Это ж надо! Провели как пацанов! Но когда увидел перед собой этих лопухов, сержантов Хренкова и Колуева, в их нынешнем виде – зубы выбиты, одежда изорвана, ладони – сплошное месиво (их, говорят, полчаса отдирали от этого велосипеда), – все же не мог не улыбнуться: да, будет что вспомнить! И даже отдав распоряжение отправить обоих в расход, все еще продолжал слегка улыбаться.
Впрочем, расслабляться было нельзя. Он сдернул трубку телефона:
– Вокзалы?
– Везде наши, – был ответ.
– Пристани?
– Мышь не проскочит.
– Магистрали?
– Все перекрыты, товарищ народный комиссар.
Он положил трубку. Нет, не должны выскользнуть!.. Если бы речь шла о ком другом; но эти!..
Нарком стал расхаживать по кабинетуиз угла в угол. Есть ли еще для них какая-нибудь щелочка? Если только крыльев у них нет…
Стоп! Крылья!
Конечно, хрен кого из советских людей так вот запросто впустят в самолет, но здесь-то случай совершенно особенный. Он снова снял трубку:
– Самолета никто не угонял?
– Никак нет!
– Утроить охрану аэропорта. К каждому самолету – по взводу автоматчиков!
– Есть!
– А рейсовых сколько летает?
– Сегодня только один «дуглас».
– Пассажиров много?
– Всего два человека, иностранцы. Но какие! О-го-го!
– И какие же?
– Герцог Йоркский с герцогенком.
Да, это не то… Ну а все-таки…
– Как выглядят? Полное описание!
– Герцог с бородой, все лапы в перстнях, лопочет не по-нашему. Герцогенок – совсем малец… Да, еще кот у них!
Кот?! Вот и попались!
Нет, а каковы! Из-за кота жизнями рисковать! Все же что-то в них есть совсем непонятное, говнистое что-то.
– Задержать рейс! – гаркнул в трубку народный комиссар.
– Есть задержать рейс! Под каким видом?
– Скажете, что ждете особый груз.
– А груз будет?
– Будет вам груз!
А уж какой груз – об этом пока только он один знал. Такой будет груз, что…
Не додумав, он снова схватил трубку:
– Капитана Хватова ко мне!
* * *– Капитан Хватов, по вашему приказанию!
Хорош! Здоров! Плечищи какие! А уж что умеет выделывать! Можно сказать, академик по терроризму. И по Испании, и по Мексике, и много еще где о нем просто легенды ходят. Такого жалко терять, надо, чтобы уцелел как-то, пригодится.
– Не спрашиваю, капитан Хватов, умеешь ли ты обращаться с динамитом, глупый вопрос; я вот что хочу знать: умеешь ли ты водить самолет?
– Обучали.
– Это хорошо, что ты такой, всему обученный. Ну а с парашютом прыгать умеешь?
– Дело нехитрое.
– Тогда садись и слушай внимательно, какое будет тебе задание…
* * *Самолет уже было завел пропеллеры, Юрий и Катя облегченно вздохнули, но секунду спустя гул стал стихать. Юрий на ломаном русском спросил у пилота, в чем дело. Оказалось, ждут какой-то особый груз, кроме того, почему-то и его, пилота, решили заменить на другого.
Эта замена произошла почти тут же, и на место прежнего пилота уселся другой, высоченного роста детина (что было несколько странно: Юрий знал, что слишком высоких в авиацию не берут) – косая сажень в плечах. Вслед за ним в пилотскую кабину втащили небольшой деревянный ящик, и дверь захлопнулась.
До отлета оставалось несколько минут, когда в пассажирский отсек ворвался еще один запыхавшийся гражданин. Снизу ему подали два объемистых мешка. Гражданин втащил их и уселся позади Кати и Васильцева.
Вдруг гражданин произнес слова, от которых у Юрия упало сердце:
– Юрий Андреевич, и вы, миссис Сазерленд…
Это конец, подумал Васильцев.
Однако вслед за тем услышал:
– Не оборачивайтесь! Я здесь, чтобы вам помочь, спасти ваши жизни… Да не оборачивайтесь вы, Екатерина, я же сказал! И пистолетик свой уберите, меня это несколько нервирует.
– Кто вы? – спросила Катя.
– Считайте, ваш ангел-хранитель. У нас мало времени, поэтому не перебивайте. Вас вычислили и желают убить. В самолете взрывчатка, а пилот – опытный диверсант. Запланировано, что он выпрыгнет с парашютом, а мина с часовым механизмом взорвется через десять минут. Вот я вам и принес подарок. – Он похлопал по одному из мешков. – С парашютом прыгать умеете?
– Только с вышки в Парке культуры, – тихо ответил Юрий.
– А вы, миссис?
– Приходилось много раз, – кивнула Катя. – Меня даже обучали делать затяжные прыжки.
– Вот и отлично, значит, справитесь. Подстрахуйте Юрия Андреевича. Во время полета вы увидите, что пилот выпрыгивает, и это будет для вас сигналом. Но не выпрыгивайте сразу вслед за ним, подождите минут пять. Иначе он увидит, что вы спаслись, а надо, чтобы все считали вас погибшими. Вы все поняли?
– Поняли, – хором отозвались Катя и Юрий.
– Превосходно! В таком случае желаю удачи, – кивнул «ангел-хранитель». – Постарайтесь уцелеть. Надеюсь, мы с вами еще увидимся.
– Как вас зовут? – спросила Катя.
На это «ангел» усмехнулся:
– Вам обязательно требуется имя? Что ж, когда-то меня звали Митенькой. Несколько простовато для ангела, но тут уж ничего не поделаешь.
Пассажирскую дверь уже закрывали, и тут вдруг «ангел Митенька» завопил жалостливо:
– Постойте, граждане! Нет, нет, боюсь самолетов! Не полечу! – С этими словами он буквально вывалился из пассажирского отсека.
Вслед за тем дверь закрылась, и пилот-диверсант завел мотор.
– Ты сколько раз с той вышки прыгал? – спросила Катя.
– Один раз.
– Да, маловато.
– Страшно было, – признался Юрий, – с тех пор зарекся, что больше – никогда… Но не зря сказано: не зарекайся…
Самолет оторвался от земли. И тут с котом Прохором стало происходить что-то странное – он размяукался, а потом стал издавать какие-то странные хрипы.
– Тоже, как наш ангел Митя, самолетов боится, – посочувствовала ему Катя.
– Да нет. – Юрий вспомнил слова Борщова. – У него аллергия на динамит.
– Брось, такого не бывает.
– Ну, мало ли… – Юрий пожал плечами. – В любом случае будет жаль, если погибнет.
– Не погибнет! – Катя взяла кота и засунула за пазуху, приговаривая: – Хороший котик. Не бойся, мы твои ангелы-хранители. У всех должны быть ангелы-хранители, даже у котиков…
Прохор, словно понял ее слова, сразу успокоился и притих. Юрий и Катя тоже притихли в ожидании, прислушиваясь к тому, что происходит в пилотской кабине…
…Это случилось минут через сорок полета. Они увидели через иллюминатор, как распахнулась дверь пилотской кабины и оттуда выпрыгнул пилот.
– Давай! – сказала Катя.
Они распаковали оба мешка и нацепили на себя парашюты.
– Ого! – обрадовалась она. – Тут и по запасному парашюту, и ножи парашютиста, все есть! Значит, так, ты прыгаешь первым, я – за тобой. Не бойся, если что – я тебя подстрахую. Помнишь хотя бы, где у парашюта кольцо?
Он кивнул, хотя от волнения уже и сомневался, что действительно помнит.
– Тогда держи руку на нем.
Кольцо оказалось на месте, и Юрий ухватился за него. Катя тем временем уже открывала дверь пассажирского отсека.
– Если что, есть еще запасной парашют, – напомнила она. – Только сначала надо обрезать стропы первого. Нож парашютиста держи наготове.
Юрий засунул нож за ремень.
– Ну, с Богом! – решительно тряхнула головой Катя. – Давай!
Он подошел к распахнутой двери и глянул вниз. Сквозь сумерки были видны лишь сиреневые облака, и его на миг охватила жуть.
– Вниз не смотри, – услышал он. – Прыгай!
Он выпрыгнул и тут же дернул кольцо, как делал это в Парке культуры.
Но тут был не парк. Он дернул кольцо слишком поспешно. Парашют, распахиваясь, скользнул по крылу самолета, от чего сразу смялся, стропы перепутались, и парашют вместо купола превратился в какую-то сосульку. Юрия закрутило, как волчок.
