Майкл Палмер - Пятая пробирка
Бен поднялся. Если что-то предпринимать, это надо делать сейчас, решил он, пока дверь фургона открыта. Можно ли остановиться, просто вернуться в свою комнату и позволить им продолжать и дальше творить свои непонятные дела с запуганной до ужаса женщиной по имени Сэнди? Если же оставить пока все как есть, он сохранит надежду раскрыть жуткую тайну «Уайтстоуна». Бен взвесил в руке пистолет и двинулся к задней стене фургона.
— Эй, Билли, что нового? — внутри фургона раздался еще один голос, совершенно спокойный, будто никаких женских криков и не было.
— Привет, Пол! Как вы тут?
— Да ничего, Билли. Сидим вот, в картишки с Винсентом и Конни играем.
Бен стоял уже около угла фургона. Сейчас надо будет сначала снять охранника, стоявшего в дверях, прикинул он, потом перескочить через его тело и успеть застрелить трех бандитов раньше, чем они достанут оружие. Есть ли у него шанс? Где-то в глубине души Бен понимал, что ответ отрицательный, но остановиться уже не мог.
— Ты завтра сопровождаешь рейс? — спросил охранник.
— Мы все, вчетвером.
— А, это ты, Смит? Я тебя и не заметил!
— Привет, Билли! Как там на улице, все тихо?
Пятеро!
Бен опустил пистолет. Здравый смысл взял верх.
— Неплохая прогулка вам предстоит — сказал Билли. — Слушай, Винсент, замолви за меня словечко, ладно? Надоело мне что-то здесь службу нести. Тут, если заметил, почти ничего не случается.
— Я тебя понял! Посмотрим. Сделаю, что смогу. Ну что, играем дальше?
— Не расслабляйтесь, ребята!
— Ладно, Билли, увидимся.
Дверь закрылась, изнутри щелкнул замок. Десять минут спустя, все еще не уняв дрожь от осознания того, как близко он подобрался к грани, разделявшей жизнь и смерть, Бен снова был в своей комнате.
В полночь над «оазисом» разразилась гроза, но кончилась она так же внезапно, как и началась.
В три часа утра, так и не сумев заснуть, Бен стоял у окна. Вдруг в черноте, окружавшей забор, через всю пустыню до самого, казалось, горизонта, протянулась двойная линия голубых огней, которую нельзя было ни с чем спутать: так освещают взлетно-посадочные полосы. Через пару минут с грохотом, сотрясшим все здание, пролетел самолет. Похоже, Боинг-727 мягко приземлился, пробежал по полосе и остановился у ее дальнего конца.
Униформу Сэта Степански по фигуре Бена успел подогнать портной в Фейдимене. Бен достал ее из шкафа, осмотрел, смахнул прилипшие ворсинки.
Крокодил попал в сеть.
ГЛАВА 25
Женщинам надо вменить в обязанность заниматься... военным делом; соответственным должно быть и использование этих женщин.
Платон, «Государство», кн. V
Дом Анджело.
Имея в активе только эти два слова, Натали долго и безуспешно листала все телефонные справочники, какие смогла найти. Ничего. Она обратилась к портье в своем отеле, и тот первым делом поинтересовался, не ослышалась ли она, может, женщина на самом деле сказала «дон Анджело».
— А что, это что-то меняет? — спросила Натали, заинтересовавшись таким вариантом.
— Нет, — ответил портье.
Ее португальско-английский словарь утверждал, что дом означает «дар», или «одаренный», а также титул, приблизительно соответствующий лорду.
Натали теперь уже была намного меньше уверена в том, что сказала ей на улице та встревоженная женщина в цветастом платье, и с тяжелым сердцем поднялась в номер. Она чувствовала себя совершенно разбитой. День выдался тяжелый, да еще эта жара, а кроме того давала себя знать разница во времени. Натали не помнила, чтобы когда-ни- будь ей было так больно и одиноко. Она, спортсменка, осталась с одним легким, теперь к тому же поврежденным. Шансов получить трансплантат было мало, и дон или Дом Анджело, даже если она его найдет, вряд ли мог исправить положение.
В эту ночь, чтобы заснуть, ей не потребовалось прибегать к помощи ни бразильского виски, ни чего-либо другого, кроме шума кондиционера. Завтра, решила Натали, она снова зайдет в больницу святой Терезы — сначала в офис Глории Дуарте, а потом в хирургическое отделение, в блок интенсивной терапии. Если не повезет ни там, ни там, придется снова идти в полицию.
Дон Анджело... Дом Анджело.
Засыпая, она видела, как названия, переплетаясь друг с другом, образовали бесконечную, как лента Мебиуса[41], череду вопросов. Был ли это чей-то титул? Или просто имя? Почему та женщина ничего не попыталась объяснить? Может, ей казалось, что доктор Рейес это обязательно поймет?
Но в результате той мимолетной встречи одно Натали поняла четко: в нападении на нее в том переулке и в последовавшей затем операции по удалению легкого скрывалось что-то такое, о чем она пока не знала.
Под мерное гудение кондиционера Натали заснула, но дважды за ночь ее посещали до боли знакомые картины — она снова переживала нападение. Ее обманул водитель такси в аэропорту, в нее стреляли, потом прооперировали и удалили легкое. Все это являлось абсолютной правдой, а вот теперь оказалось, что не все...
Заснуть ей все же удалось. Когда она проснулась, было уже почти одиннадцать. Приняв душ и одевшись, Натали отправилась в больницу. Дуарте была где-то на совещании, и ей сказали, что в больнице она сегодня не появится. Из чистого любопытства она спросила секретаршу Дуарте, говорит ли ей что-нибудь название дон или Дом Анд жело. Та вежливо улыбнулась и посоветовала обратиться к ее боссу, которая знает почти все.
По тому, как развивались события, Натали догадывалась: медсестры, которую она искала, в больнице тоже нет. Она решила подняться на следующий этаж, в хирургическое отделение, предположив, что если легкое ей удаляли в одной из двадцати операционных этого отделения, то, скорее всего, потом перевезли в палату блока интенсивной терапии.
«Только бы она оказалась здесь, — беззвучно прошептала Натали, проходя через автоматические стеклянные двери. — Только бы она оказалась здесь...»
Она оглядела оживленный коридор отделения, и ее настроение начало падать. Блок интенсивной терапии представлял собой десять стеклянных боксов, начиненных сложным современным оборудованием, расположенных вокруг центрального поста медсестер, где находилась аппаратура наблюдения за больными. Медленно, как бы беспечно кивая и улыбаясь встречным, Натали прошла по кругу. «Не надо было приходить во время обеда, — подумала она, следовало...»
Одетая в голубые брюки и куртку, делая на ходу записи в красном блокноте, из дальнего бокса вышла женщина, которую искала Натали, и направилась по коридору. Увидев ее плотную фигуру со спины, Натали в тот же миг узнала характерную прихрамывающую походку: это была она, женщина с улицы. У Натали бешено застучало сердце. Догнав женщину у поста, она сумела сбоку рассмотреть ее лицо. Оно показалось ей очень открытым и добрым. Табличка на куртке сообщала, что женщину зовут Дора Кабрал.
— Простите меня, сеньора Кабрал, — тихо обратилась к ней по-португальски Натали.
Женщина, улыбаясь, повернулась, и в тот же миг ее лицо стало напряженным. Она нервно огляделась. Такая реакция рассеяла последние сомнения Натали.
— Да? — спросила Дора.
—Простите, что вот так вас отрываю, но, поверьте, сеньора, я просто в отчаянии, — начала Натали, надеясь, что хорошо объясняет свое состояние на португальском. — Я полагаю, вы — тот человек, который говорил со мной на улице вчера вечером. Если это так, пожалуйста, помогите мне узнать, кто такой Дом Анджело. Я пыталась найти его, но не смогла.
—Это не кто, — сказала Дора шепотом. — Это где. Это деревня. Она...
Сеньора Кабрал вдруг замолчала, быстро написала что- то на клочке бумаги, протянула его Натали и направилась в сторону той палаты, откуда недавно вышла.
В полном смятении Натали хотела было взглянуть на бумажку, но что-то заставило ее повернуться ко входу. В блок вошел человек в форме военной полиции. Он двинулся прямо к тому месту, где стояла Натали. Было ясно, что именно его появление спугнуло Дору.
Натали все-таки скосила глаза на листок и увидела одну строчку:
8 веч. 16 УД. Феликс № 13
Через минуту полицейский, улыбаясь, подошел к ней. Натали узнала его: это был Варгаш, тот самый, который демонстрировал гостеприимство на смотровой площадке Пасмадо.
Хотя они увиделись первый раз в Ботафого, той же части города, где находилась больница и где, видимо, патрулировал Варгаш, Натали в глубине души была уверена, что их вторая встреча не случайна. И ей очень захотелось увести его подальше от поста медсестры, где Дора написала записку.
—О, вы, кажется, офицер Варгаш! — быстро заговорила она, поспешив навстречу. — Тот самый полицейский, который так хорошо говорит по-английски! Я вас сразу узнала.
