Дом в соснах - Ана Рейес
– Я разберусь с этим, – проговорила Майя.
– Уверена, что тебя не нужно подвезти?
– Нет, спасибо. Мне не помешает прогулка.
– Будь осторожна, – сказал он.
– Мне недалеко, – заверила она его.
– Я имею в виду, если ты все-таки пойдешь в коттедж Фрэнка. Ты, конечно, не спрашивала моего мнения, но на твоем месте я бы держался подальше от этого места.
Двадцать восемь
Майя просыпается отдохнувшей, за окном поют птицы. Часы показывают 10:42, обычно она встает гораздо раньше. Она зевает, переворачивается на другой бок, собираясь поспать еще немного, и почему бы и нет, ведь сейчас лето. Но потом замечает мокрую одежду, скомканную на полу ее спальни. В памяти всплывает прошлая ночь.
Майя вскакивает. Она планировала рассказать своей маме о том, что пока находилась с Фрэнком в лесу, из ее сознания выпал целый ряд событий. Девушка встает с кровати, спешит по коридору. В доме тихо, мать в своей комнате, дверь закрыта.
Уже собираясь постучать, Майя вспоминает, что мама работала в ночную смену и ей не помешало бы отдохнуть. И теперь, на мгновение замешкавшись, Майя спрашивает себя, что же она скажет.
Сегодня она менее уверена в себе, и прошлая ночь уже кажется размытой, каким-то смутным впечатлением, почти, как если бы Фрэнк накачал ее наркотиками. Но вопрос в том, как бы он это провернул? Не похоже, чтобы она в коттедже пробовала рагу или что-нибудь еще. Ничего не пила и не курила. Итак, она упустила несколько минут здесь и там – так ли необычно это для нее? В конце концов, известно, что иногда она смотрит в окно, вместо того чтобы слушать своих учителей, и пропускает много автобусных остановок, мечтая наяву. Она была такой задолго до того, как встретила Фрэнка.
И разве такая, как она, имеет право винить его за пропавшие в сознании эпизоды?
Она возвращается в свою комнату. Возможно, она расскажет своей маме позже.
* * *
Майя начала собираться в колледж несколько недель назад, но бросила этим заниматься после того, как встретила Фрэнка. И сейчас ей кажется странным, что она всерьез думала об отсрочке. После того, как вложила столько труда, чтобы заработать полную стипендию в Бостонском университете.
Что, черт возьми, на нее нашло?!
Она продолжает собирать вещи, чтобы отвлечься и успокоиться, и это срабатывает. Ее мысли возвращаются к тому, что скоро она окажется в общежитии. Уоррен Тауэрс является домом для более чем 1800 студентов младших курсов, и через три дня она станет одной из них, окруженная людьми своего возраста со всей страны и мира. Ее новую соседку по комнате зовут Джина, она из Сан-Франциско, и Майе не терпится с ней познакомиться.
У каждой из них на своей половине комнаты будут узкая кровать, письменный стол, комод, полка и небольшой шкаф. Не так уж много места, но у Майи есть планы на свою сторону. Она повесит репродукцию Сальвадора Дали, где изображены слоны на ногах, похожих на ходули, и пробковую доску для объявлений с фотографиями, на большинстве из которых Обри и сама Майя. В общежитии у нее будет место только для любимых вещей: компакт-дисков, одежды, украшений и книг, включая, конечно же, ту, которую написал ее отец.
Книга ее отца лежит на столе. Она нечасто заглядывала в нее с тех пор, как познакомилась с Фрэнком. Беря ее в руки сейчас, она мысленно возвращается ко вчерашнему вечеру, к тому, как над их тарелками поднимался пар. Книга ее отца – последнее, о чем она вспомнила, прежде чем обнаружила, что идет под дождем рядом с Фрэнком.
Раньше эти страницы заставляли ее думать об отце, но теперь они возвращают запах дома Фрэнка – еды, огня, холодного ночного воздуха, – поэтому она не возьмет ее с собой. У нее все равно не будет времени читать книгу, когда начнутся занятия.
Подойдя к своему шкафу, она достает плотный свитер, который подойдет для осени, и ее мысли обращаются к этому времени года в Бостоне. Прохладные и ясные дни, сверкающие ночи. Листопад в городе. Вечеринки на Хэллоуин. Как будто все волнение, которое она должна была испытывать в течение последних нескольких недель, наконец-то нахлынуло на нее, и теперь она не может дождаться. Странно, размышляет она, что с того дня, как они встретились с Фрэнком, она почти все время думала только о нем, но сегодня кажется, что все ее безмерные чувства к нему – тоска, ревность – были карточным домиком, который внезапно рухнул.
Обри была права, не доверяя ему с самого начала. Вероятно, именно поэтому – внезапно осознает Майя – она надела красное платье: чтобы вывести на поверхность то, что она почувствовала во Фрэнке еще до того, как встретила его. Что он на самом деле плохо относится к ее лучшей подруге. Майя не в состоянии объяснить, а тем более изменить то, как она вела себя последние несколько дней, но она может попросить прощения. Они и раньше спорили с Обри из-за мелочей, например, какой DVD взять напрокат в видеомагазине, но ничего похожего на эту ситуацию никогда не было.
Она извинится перед концертом Tender Wallpaper сегодня вечером. Ее билет приколот к пробковой доске на стене, а наклейка с изображением группы, которая прилагалась к нему, приклеена к прикроватной тумбочке. Около полудня она идет на кухню за хлопьями и стаканом апельсинового сока. Телефон на кухне мигает красным из-за пропущенных вызовов. Звонок отключен, как это обычно бывает после ночной смены матери.
У нее появляется дурное предчувствие еще до того, как она видит, от кого эти семнадцать звонков.
Когда она собирается проверить, загорается сигнал еще одного вызова.
Это он.
Она узнает городской телефон его отца на определителе номера и поднимает трубку так, будто та живая. Она не хочет отвечать, но знает, что, если она этого не сделает, он будет продолжать пытаться, пока кто-нибудь не возьмет трубку. А Майя не хочет, чтобы этим человеком была ее мама.
– Привет, – говорит она.
– Привет, Майя… – Он всегда был таким уверенным, таким хладнокровным, но сейчас его голос звучит грубо и встревоженно. – Как ты?
– Прекрасно.
Ей следует взвесить все, что она собирается сказать. И подумать, как именно это говорить.
– Прошлой ночью ты казалась очень расстроенной. Я волновался. – Она подумывает объяснить, почему она была расстроена, но не делает этого, потому что какой от этого толк? Фрэнк лжец. Ей просто нужно заставить его остановиться. – Майя?
– Я здесь. – Она
