Анри Лёвенбрюк - Бритва Оккама
То, что месье М. называл Гитлера «фюрером» и употреблял выражение «иудео-масонский заговор», не оставляло сомнений относительно гнусности его убеждений. Комиссара тошнило от необходимости терпеливо выслушивать подобную мразь, но выхода не было.
— Вы утверждаете, что братство «Врил», к которому вы принадлежали, та же организация, которая существовала в нацистской Германии?
— Не понимаю, почему вы называете ее нацистской. «Врил» основан в тысяча девятьсот восемнадцатом году, за год до возникновения НСДРП и национал-социализма. Как бы то ни было, орден, которым руководит Крон, действительно французский филиал братства «Врил», созданного в Берлине в ту эпоху. Он никогда не переставал существовать, если вы об этом.
— Но ведь цели этого общества немного… устарели, не так ли? Я хочу сказать… Вы ведь не станете утверждать, что члены общества до сих пор верны идеологии, существовавшей в то время?
— А почему нет?
Алибер недоверчиво покачал головой:
— То есть вы, например, верите в существование высшей расы?
Раздувшись от самодовольства, месье М. с вызовом взглянул комиссару прямо в глаза:
— Для вас это недостаточно политкорректно?
И на этот раз Алибер постарался взять себя в руки. При других обстоятельствах он бы уже выставил этого типа из кабинета или просто врезал бы ему по роже, но у него еще оставалось много вопросов.
— Значит, вы имеете в виду… как бы это сказать… орден и по сей день посвящает себя изучению арийской расы?
— В частности. Выходит, вы ничего не знаете о «Вриле»?
— Ну, скажем, нам известна история его возникновения, но признаюсь, — сказал комиссар, явно провоцируя собеседника, — мы скорее удивлены тем, что «Врил» по сию пору интересуется идеями, ради которых он был создан.
— И тем не менее так оно и есть! Впрочем, удивляться нечему. После Второй мировой войны вопрос об истоках арийской расы оказался под запретом, но я не вижу, почему бы кому-то не продолжать изыскания в этой области. Братство «Врил» — единственное место, где серьезные ученые могут и сегодня заниматься этим без вмешательства сторонников единомыслия. Вполне законно стремиться раскрыть тайну происхождения арийской расы, прежде чем арийцы исчезнут в результате смешения с низшими расами, и…
Внезапно месье М. замолчал, словно вдруг понял, что наговорил лишнего. Он поглубже уселся в кресло и отер лоб от пота. Его адвокат давно уже сидел как на иголках.
— Впрочем, я пришел не за тем, чтобы все это вам рассказывать. Если вы и правда хотите знать, какие задачи ставит перед собой орден «Врил», поищите сами. Я здесь, чтобы рассказать об Альбере Кроне, и точка.
— И что вы ставите в вину этому Альберу Крону?
— Как раз то, что он мешает братству «Врил» стремиться к своей первоначальной цели. Главное для него, безусловно, узнать, где зародилась арийская раса, но не во имя идеологии. Он стремится извлечь из этого личную выгоду… Повторюсь, причины моих разногласий с Кроном вас не касаются. Я расположен сказать вам только одно: месье Альбер Крон, нынешний председатель братства «Врил», — мошенник.
— Понимаю. И у вас есть доказательства?
— Вот именно, — самодовольно ответил месье М. — Два из них у меня с собой.
Театральным жестом он извлек из кармана черно-белую фотографию и вручил ее прокурору. При этом он так гордился собой, что Алибер подавил невольное желание влепить ему пощечину.
— Этот снимок сделан три месяца назад, — пояснил месье М., — в резиденции братства «Врил».
Комиссар вгляделся в фотографию. На ней был запечатлен месье М. собственной персоной бок о бок с Альбером Кроном. Позади них на на тянутом полотнище виднелся пресловутый символ братства — черное солнце.
— И что это доказывает? — Алибер прикинулся разочарованным.
— Что Альбер Крон в самом деле возглавляет «Врил»!
— Извините, но это доказывает только то, что вы позировали рядом с ним на фоне черного солнца…
Месье М. возвел глаза к потолку:
— Пусть так… В любом случае, его принадлежность к «Врилу» — это мелочь. Главное, он мошенник, и я могу это доказать.
— Каким образом?
— Я готов представить вам доказательство того, что этот человек незаконно использует «Врил» ради собственной выгоды, чтобы получать баснословные незадекларированные доходы. Взгляните на это.
Свидетель, во взгляде которого все больше проступало безумие, достал из кармана распечатку.
— Здесь вы найдете номер счета в офшорном банке, где Альбер Крон держит огромные суммы, которые получил благодаря своему высокому положению в ордене. Держите. С этим вы упечете Крона в тюрьму. Его счет в банке поможет вам больше, чем деятельность «Врила». Если помните, Аль Капоне посадили за неуплату налогов.
Комиссар прочитал документ и передал его своему коллеге. Тот бегло просмотрел его.
— Хорошо. Мы изучим документ, и, если он подлинный, нам удастся посадить месье Крона. Но видите ли, вся беда в том, что пока мы не можем его найти. Вы не знаете, где он скрывается?
На самом деле это был единственный вопрос, на который комиссар хотел получить ответ. Причастность Альбера Крона к преступлению уже не вызывала сомнений, сейчас главное — узнать, где он прячется. Возможно, заодно удастся найти и похищенную молодую женщину, Долорес Азийане. Крона объявили в предварительный розыск, но он где-то залег с тех самых пор, как Маккензи появился на конференции.
— Очевидно, в резиденции «Врила».
— А где это? — настаивал комиссар.
— Узнайте сами.
Алибер стиснул кулаки. Сейчас неподходящий момент, чтобы сорваться.
— Месье М., нам во что бы то ни стало надо найти Альбера Крона. Как-никак речь идет об уголовном расследовании, и…
— Не давите на него, — немедленно вмешался адвокат, догадавшись, что Алибер намерен запугать его доверителя. — Месье М. добровольно явился дать показания как анонимный свидетель, и он сам решает, что именно ему говорить. Советую вам освежить в памяти статью семьсот шесть — пятьдесят восемь уголовно-процессуального кодекса…
— В этом нет необходимости. Поймите, месье М., раз Альбер Крон скрывается, значит, он узнал, что мы его разыскиваем. И если вы не поможете поскорее его поймать, то он ускользнет от нас, а тогда…
— Погодите, — озабоченно прервал его свидетель. — Погодите… Прежде чем ответить, я тоже хотел бы задать вам вопрос.
Комиссар, усмотрев в этом лазейку, медленно кивнул.
— Я хотел бы знать, за что вы его разыскиваете.
Алибер ответил не сразу. Он не имел права открывать истинную цель расследования. Но если он промолчит, собеседник наверняка откажется говорить. Как же ему ответить? Хотя есть один способ. Попытаемся сблефовать. Судя по сообщениям на форуме и тому, что он уже сказал, месье М. одержим теорией заговора. По его словам, «Крон манипулирует членами „Врила“ в интересах более высокопоставленных и тайных сил…». Попробуем развязать ему язык, потакая его паранойе.
— Послушайте, я не уполномочен вам об этом говорить. Но, между нами, вы ведь прекрасно знаете, почему мы разыскиваем Альбера Крона. Нет надобности что-то объяснять. Вы меня поняли, не так ли? — сказал комиссар заговорщицким тоном, словно месье М. разделял с ним тайну, недоступную его адвокату. — И кому, как не вам, знать, что случится, если мы не задержим его немедленно.
Месье М. долго всматривался комиссару в лицо.
— Выходит, негодяй все-таки нашел, — пробормотал он себе под нос.
Видя, что его блеф вот-вот сработает, Алибер поспешил сгустить краски:
— Время не терпит. Вы же понимаете, если Крон добьется своего, то приберет все к рукам. Пока не поздно, вы должны помочь нам его остановить.
— Вы гарантируете, что мое имя никогда и нигде не всплывет?
— Обещаю.
Месье М. нервно потер себе ляжки и после долгой паузы, когда Алибер уже потерял всякую надежду, поднял голову и торжественно произнес:
— «Врил» собирается в Бьевре, в особняке, который называется «Агарта». Он находится в южной части города.
63
Ближе к вечеру Ламия приехала в Орли.
Она с большим трудом сохраняла спокойствие. Маккензи наверняка разглядел ее в Онкуре, и вполне вероятно, что ее фоторобот уже разослан по всей Франции. Появившись в аэропорту, она сильно рискует. Но отступать некуда. После того что она уже сделала, нельзя опускать руки. Все равно победа останется за ней. Это предрешено.
Она одернула длинную черную юбку и уверенно приблизилась к регистрационной стойке. Через силу улыбнувшись, протянула свой билет служащей авиакомпании и получила посадочный талон.
— Вы будете регистрировать багаж?
— Нет. У меня только это, — ответила она, показывая сумку из плотной красной материи, которую несла в руке. — Я возьму ее с собой.
