Пионерская клятва на крови - Эльвира Владимировна Смелик
Инга ощутила непонятное волнение. Она даже не могла бы сказать точно, чего сейчас желала больше: отыскать вымпел или как следует оглядеться.
Она переходила от глыбы к глыбе, водила по ним рукой, словно пыталась нащупать какие-то тайные отметины. А волнение почему-то нарастало, соединялось с необъяснимым ожиданием, рождало нервный трепет в груди.
Кровь в висках пульсировала все сильнее, в ушах шумело. Или нет, стучало, будто кто-то бил в барабан или бубен, и сердце вторило этому ритму.
Потом Инга увидела дерево – прямо напротив камней, у противоположного края площадки. Точнее, только ствол без веток, обрубленный где-то на высоте двух с половиной или трех метров. То ли еще живой, то ли давно уже мертвый, но не сгнивший и не упавший. Он торчал, прямой и ровный, словно пограничный столб или особый знак.
Инга обошла его, запрокинув голову и глядя вверх, надеясь обнаружить вымпел. Или даже еще что-то. Может, ей показалось, а может и нет, но выше – даже поднятой рукой не дотянуться, чтобы убедиться – действительно имелись какие-то изображения. Не естественные, а будто бы созданные человеком. Рисунки или надписи, искаженные прошедшими со дня их появления годами и оттого неразборчивые и непонятные.
Или они Инге только привиделись? Потому что в ушах стучало все сильнее, и этот ритмичный звук глушил мысли. А потом и голова закружилась, перед глазами замелькали огненные искры, земля поплыла под ногами. Еще немного, и Инга уселась бы на землю, прямо там, где стояла. И хорошо, что до бревнышек, лежащих возле кострища, оказалось недалеко. Она добрела до ближайшего и буквально рухнула на него.
В какой-то момент Инге представилось, что сейчас ее сознание, не выдержав, взорвется – раскатистый ритмичный гул наполнил его до краев. Но и это еще не всё. Внезапно сквозь него пробились неведомые голоса.
Сначала они напоминали далекое невнятное бормотание, затем стали разделяться, с каждой секундой звучали все громче и отчетливей, раздирали на части противоречивыми по смыслу фразами. Инга обхватила голову руками, изо всех сил надавила на виски, съежилась.
Именно в таком состоянии и обнаружил ее Паша. Он прибавил шаг, а когда подошел, присел рядом, вслушиваясь в тихое бормотание.
– Надо избавиться от него. Лишить сил. Убить. Мне подскажут. Помогут. – Она будто повторяла за кем-то выдаваемые ей приказы.
– Алё! Малеева! Ты чего?
– Я справлюсь. У меня хватит сил. Я смогу его подчинить.
Паша на мгновение замер, пристально всматриваясь в ее лицо и задумчиво сведя брови.
– Я сильнее. Я смогу.
– Малеева! – выкрикнул он чуть ли не во весь голос.
Инга вздрогнула, но зато очнулась. Уронила на колени руки, тряхнула головой, вскинулась, ошеломленно уставилась на Пашу.
– Кого надо убить? – спросил тот.
Ее темно-карие глаза распахнулись еще шире, но взгляд был слегка затуманен.
– Что? – потрясенно выдохнула она.
– Ну, ты сейчас говорила, что должна кого-то убить, – пояснил Паша.
– Я?
Инга выглядела испуганной и абсолютно потерянной, словно долго плутала где-то, потеряв надежду выбраться, и до сих пор не верила, что вернулась в здесь и сейчас, что окружавший ее мир вполне реален – лес, камни, сидящий рядом Паша.
Она недоуменно осматривалась по сторонам и прислушивалась. А может, по-прежнему слышала и даже чувствовала что-то еще. Точнее, кого-то еще, спрятавшегося в непроглядной глубине ее ненормально расширенных зрачков. И тогда Паша аккуратно накрыл рукой ее лежащую на колене ладонь.
– Малеева, – произнес он, – с тобой точно все в порядке?
Инга опять вздрогнула, заморгала, переводя взгляд с его лица на пальцы и обратно. Пробормотала, запинаясь:
– Не знаю.
Паша ощутил, как она напряглась, так что теплая, мягкая ладошка стала почти каменной. Он, чуть помедлив, убрал руку и снова спросил:
– А ты, вообще, почему тут одна? Где другие?
– Другие? – задумчиво повторила Инга и, похоже, наконец-то пришла в себя, рассказала бойко и подробно: – Римма ногу подвернула, и Галя с Нелей ее к медичке повели. В госпиталь. А я вымпел искать осталась.
– Нашла?
– Нет еще. – Она виновато потупилась. – Я пыталась, но у меня голова закружилась. Поэтому не все проверила. Камни кругом не обошла, а на карте, по-моему, отметка именно на них стояла.
– Тогда вместе поищем, – предложил Паша и поднялся. – Или я один, а ты сиди.
– Нет, – возразила Инга. – Все со мной нормально. – Но прежде чем успела встать, опять увидела Пашину руку, протянувшуюся к ней, и снова застыла.
– Ну, чего ты? – Он дернул подбородком. – До сих пор голова кружится?
Инга на секунду отвела взгляд, потом снова посмотрела в лицо, нерешительно взялась за его пальцы. Паша покрепче сжал ее ладонь, потянул вверх, и, даже когда она распрямилась, не отпустил, довел до камней.
Вымпел действительно нашелся на той стороне – выглядывал из расщелины красным язычком застывшего пламени. Паша вытянул его, но подсказку читать не стал, проговорил удовлетворенно:
– Теперь можно возвращаться к остальным.
Он был уверен, что Инга отправится с ним, но та неожиданно отказалась, выдав очередное «нет».
– Я девочкам обещала, что тоже приду в госпиталь. А потом мы попробуем найти еще один вымпел.
Паша чуть нахмурился, но согласился.
– Ну-у, ладно. Я тогда побежал.
– Ага.
Инга кивнула, но, если честно, ей на самом деле хотелось пойти вместе с ним, и она до сих пор ощущала его прикосновение. Она невольно вздохнула. Да что с ней творилось? И дело не только в Паше. Во всем остальном гораздо больше.
До этого Инга хотя бы во сне разговаривала, а сегодня отключилась чуть ли не на ходу и несла еще большую чушь. Если Паша, конечно, не соврал. Но зачем ему врать? Да она и сама помнила, пусть и смутно.
Мысли в голове еще сильнее перемешались, выстраивая в общую картину видения и сны. Монстр, томившийся за заколоченной дверью, ритмичный бой барабанов, туманы и тени, голоса, внушающие странные вещи, вожатая Таня, внезапно уехавшая из лагеря и назвавшая имя «Гена».
Случайное совпадение или она имела в виду кого-то конкретного? Например, Белянкина из их отряда. Но он-то тут при чем? Все его странности только в том, что порой он держался робко и скромно, а порой становился наглым и дерзким. Но подобное не только с ним случалось. А то, как вел себя Паша, запутывало еще сильнее.
Неужели Инга ему тоже нравилась? Иначе зачем он коснулся ее ладони, зачем держал за руку? Но при этом взгляд его по-прежнему не выражал ничего особенного, кроме непонятного внимания и любопытства. Или она
