Саймон Бекетт - Увековечено костями
Броуди быстро шагал по неровной земле. Я дрожал от дождя и холода, в плече снова проступила боль, было сложно за ним поспевать. Между нами и камнем осталось одно возвышение. Одолев его, я заметил в углублении некий объект. Вырисовалась крыша машины.
Старый «мини» Мэгги.
Он был брошен прямо у камня. Пара овечек прятались за ним от ветра, придавая машине совсем бесхозный вид. Они метнулись прочь, когда Броуди начал спускаться по травянистому склону. Со стороны заросшей тропы послышался гул мотора, и вскоре появился подпрыгивающий «рейнджровер».
Фрейзер остановился и вылез из машины.
— Это ее?
— Да, — подтвердил Броуди.
Обе дверцы болтались открытые. Передние сиденья промокли от дождя, и не только. Разводы и пятна крови покрывали приборную панель и лобовое стекло, будто тут взмахнул кистью сумасшедший художник.
— Боже! — ахнул Фрейзер.
Мы подошли ближе, но не вплотную, чтобы не натоптать вокруг. Броуди заглянул внутрь через открытую дверцу со стороны водителя.
— Похоже, на Мэгги напали прямо за рулем, и она ухитрилась выбраться из машины через пассажирское сиденье. Думаешь, в ход пошел нож или топор?
Казалось невыносимо ужасным обсуждать, каким оружием убили Мэгги, когда всего прошлым вечером я сидел рядом с ней в этой же машине. Сентиментальностью делу не поможешь.
— Скорей всего ножом. Чтобы размахнуться топором, недостаточно места. Да и в салоне остались бы зарубки.
Я осмотрелся. Ночью, вне зоны света от фар, здесь был мрак. Достаточно темно, чтобы Мэри Тейт смогла наблюдать незамеченной. И слушать.
Представляю, сколько тут было звуков.
Фрейзер заглянул за машину.
— Здесь есть еще одни следы от шин. Не похоже на «мини».
Броуди раздраженно цокнул языком. Наверное, подумал, что или дождь, или овцы разобьют все в грязь до приезда следственной команды, и будет поздно сличать отпечатки. Ничего не поделаешь.
— Она сказала бабушке, что едет на встречу. Похоже, сюда. Видимо, Мэри уже находилась наверху и достаточно близко, чтоб услышать шум. — Он нахмурился, глядя на машину. — Все равно не могу понять, каким образом к ней попало пальто. На нем ни пятнышка крови, а Мэгги не могла быть без верхней одежды в такую холодную ночь.
— Наверно, сняла, обнажаясь перед Кинроссом, — предположил Фрейзер, — вместе с другими вещичками, если понимаете, о чем я. Зачем еще им сюда переться? Потом они повздорили, и у Кинросса сорвало крышу. Бытовая ссора.
— Это не бытовая ссора! — фыркнул Броуди. — Мэгги была амбициозной молодой особой. Она метила гораздо выше, чтобы путаться с паромщиком. Пока мы не докажем, что она встречалась именно с Кинроссом, не стоит делать поспешных выводов.
Сержант покраснел. Однако его слова натолкнули меня на размышления.
— Возможно, вы правы насчет того, что Мэгги сама сняла пальто, — сказал я. — Обогреватель в машине всегда работал на полную катушку. И оба раза, как она меня подвозила, Мэгги клала пальто на заднее сиденье. Потому-то на нем и нет крови.
Броуди всмотрелся в заднюю часть машины.
— Возможно. Там ни капельки крови. Если, спасаясь, Мэгги оставила двери открытыми, Мэри могла подойти и заглянуть внутрь. Даже увидев кровь, девочка вряд ли поняла бы, что это.
Держась на приличном расстоянии, Броуди обошел машину вокруг. Вдруг остановился.
— Смотрите!
Мы с Фрейзером подбежали к нему. На земле у пассажирской дверцы лежала сумочка Мэгги, содержимое высыпалось на мокрую траву. Среди бумажных салфеток, косметики и других вещиц валялся раскрытый блокнот с порванными и втоптанными в грязь страницами.
— Дай мне пакет, — попросил у меня Броуди.
— Уверены, что стоит это делать? — робко вмешался Фрейзер.
Детектив открыл пакет.
— Мэгги была журналисткой. Место преступления или нет, если она записала, с кем встречается, бумага долго тут не протянет.
Осторожно ступая, он подошел к машине и присел у открытой дверцы. Достав из кармана ручку, Броуди поддел блокнот за спиральное переплетение. Осторожно его поднял и опустил в пакет. Даже с расстояния я видел, как размякли страницы, написанное превратилось в нечитаемые разводы чернил.
Броуди разочарованно сжал губы.
— Что бы там ни было, толку теперь никакого.
Начал подниматься, но тут замер.
— Под машиной что-то лежит! — воскликнул он. — Похоже на диктофон.
Я вспомнил, как часто видел Мэгги с диктофоном. Как большинство современных журналистов, она полагалась на него больше, чем на блокнот с ручкой. Если она и вела отчет о происходящем на острове, то не в письменной форме.
Броуди едва сдерживал нетерпение, пока я отделил от пачки еще один пакет.
— Не беспокойся, скажем Уоллесу, что это было мое решение, — сказал он, проницательно глядя на Фрейзера.
В первый раз сержант не возражал. Улики, столь важные и хрупкие, нельзя оставлять на волю судьбы до приезда следственной команды. Надев пакет на руку, Броуди подлез под машину и взял диктофон. Вернувшись по своим же следам обратно, вывернул пакет так, что аппарат оказался внутри.
Поднял его вверх, чтоб мы могли рассмотреть. Цифровое звукозаписывающее устройство, модель «Сони», почти такое же я потерял при пожаре.
— Интересно, надолго ли хватает зарядки? — произнес Броуди.
— Надолго, — уверил я. — Он и сейчас пишет.
— Что? — удивился детектив. — Ты шутишь?
— Включился, когда вы заговорили. Наверно, автоматически реагирует на голос.
Броуди вгляделся в жидкокристаллический дисплей.
— Так он мог работать, когда убивали Мэгги?
— Возможно, если, конечно, он не случайно врубился при падении.
Ветер завывал, пока мы стояли, впитывая мысль. Броуди задумчиво потер подбородок, не сводя глаз с маленького серебристого аппарата в пакете. Я не сомневался, что он спросит дальше.
— Как это включается?
25
Диктофон отключился, выдав все записи до последней.
Мы молчали. Услышанное резонировало в ушах, сокрушительно, как сотрясение органов слуха от взрыва. Броуди уставился вдаль, недвижно, словно статуя.
Я хотел что-нибудь ему сказать, но не знал что.
Полицейский «рейнджровер» качался на ветру, дождь выстукивал по крыше. Для прослушивания диктофона мы сели в теплую машину. Каждая запись хранилась отдельным документом, а они, в свою очередь, группировались в папки. Всего четыре папки, одна под заглавием «Работа», две пустые, четвертая — просто-напросто «Дневник».
Все рассортировано по датам. По приезде Мэгги на Руну — около дюжины.
Броуди выбрал последние. Записи сделаны до полуночи. Согласно Роуз Кэссиди, именно в это время Мэгги уехала.
— Вот, — произнес Броуди и нажал на кнопку сквозь пакет.
Голос Мэгги зазвучал будто с того света:
— Ну вот. Его нет, хотя я приехала на пару минут раньше. Надеюсь, он явится после всего…
— Кто явится? Давай, милочка, назови нам имя этого ублюдка, — пробормотал Фрейзер, но у Мэгги на уме было совсем иное.
— Боже, что я здесь делаю? Раньше меня так воодушевляло происходящее, а теперь все теряет смысл. И какого черта Кевин назвал мне имя жертвы? Я ведь просто писака в местной газете, а не журналист, ведущий расследования! И откуда он вообще знает имя? Что за глупая выходка в номере у Дэвида Хантера? «Ее, случайно, звали не Дженис?» Как тупо, Мэг. Теперь он думает, будто я утаиваю сведения. Но не могу же я впутать Кевина? И что мне делать?
Мэгги, видимо, начала стучать пальцами по рулю, вздохнула.
— Ладно. Надо собраться с мыслями. Чтобы не пустить все насмарку после таких хлопот. Боже, в машине как в духовке! — Последовало шуршание. Она сняла пальто. — Должна признать, мне становится жутковато. Может, у меня совсем мозгов нет? По острову разгуливает убийца! Услышала бы такое… Стоп, что это было?
Повисла тишина. Слышалось лишь дыхание Мэгги, тревожно-учащенное.
— Нервы сдают. Ничего не видно. Похоже, была вспышка, от фонарика. Или падающая звезда. Тут так темно, что не отличишь землю от неба. И все же…
Раздался глухой щелчок.
— Никакого инстинкта самосохранения. Потащиться черт знает куда посреди ночи и не запереть дверцы. Не очень-то я и переживаю. Правда. Человек просто хочет поговорить с глазу на глаз, а на острове столько любопытных ушей. Уже сомневаюсь, хорошая ли это идея. Надеюсь, оно того стоит. Подожду еще пять минут, если не явится… Черт!
Дыхание снова стало неровным.
— Снова вспышка. Никакая это не звезда, там кто-то есть! Все, хватит, я сматываюсь отсюда…
Мотор запыхтел, но не завелся. Голос Мэгги зазвучал приглушеннее, будто она уронила диктофон, суматошно пытаясь завести машину.
— Давай, давай же! Только не это! Поверить не могу, «мини», не будь такой клячей! Чертова груда металлолома, вперед!
