Саймон Бекетт - Увековечено костями
Так и не вернулась.
К двум часам бабушка поняла: что-то случилось. Она начала стучать по стене, чтобы разбудить соседку, и упала с кровати. Послали за Эллен, а не за Камероном — видимо, островитяне его не жалуют. Ушиб был несерьезный, однако организм уже давно угасал, держа, будто в ловушке, нежеланную жизнь. А теперь она пережила собственную внучку.
Жестокое долголетие.
В отель я вернулся к шести утра. Еще темно, но ложиться спать не имело смысла. Я сидел на твердом стуле, слушая завывания ветра, пока внизу не послышалось шевеление: встала Эллен. Ощущая не изведанную ранее усталость, я сунул голову под холодный кран, чтоб привести себя в чувства, затем постучал в дверь Фрейзера и спустился на кухню.
Эллен настояла на том, чтоб приготовить полноценный завтрак: пышущую жаром тарелку яиц с беконом, тостеры и сладкий обжигающий чай. Я не испытывал голода, но когда мне подали еду, накинулся на нее как коршун, и ко мне постепенно вернулись силы. Вскоре подошел Фрейзер и сел напротив, лицо опухло от бессонной ночи. Хотя бы этим утром он трезв.
— Радиосвязи до сих пор нет, — фыркнул он, хотя никто не спрашивал.
Я ничего другого и не ожидал. Без оптимизма и в равной степени без огорчения я ждал, пока все закончится.
Светало. Мы поехали к мастерской. Еще один мерзкий день. Водная стихия терзала утесы и гальку, мелкие брызги стеной поднимались в воздух и перемещались на сушу. Паром Кинросса был по-прежнему пришвартован к пристани, неистово раскачиваясь. Сегодня не выйти в море, даже при большом желании. Пенясь, волны разбивались о скалу Стэк-Росс и словно злились, что не могут сровнять ее с землей.
Парадом заправлял ветер. Ураган набрал обороты. С бешеной яростью он бил по «рейнджроверу», устремляя на лобовое стекло такие потоки дождя, что едва справлялись дворники. Мы вышли из машины и поспешили в мастерскую. Пепел и скелет сгоревшей рыбацкой лодки напоминали захоронения викингов.
Внутри на старом кресле лицом к двери сидел Броуди. На коленях лежал лом, ворот был поднят. Накрытое брезентом тело Мэгги казалось детским и жалким на бетонном полу.
Когда мы вошли, он слабо улыбнулся:
— Доброе утро.
За ночь детектив постарел. Лицо обвисло, кожа натянулась на скулах, вокруг глаз и рта появились новые морщины. На подбородке проступила седая поросль.
— Все в порядке?
— Да, было спокойно.
Он встал и потянулся, защелкали суставы. Довольно умял сандвич с беконом, который завернула для него Эллен. Я налил кружку чая из термоса и рассказал, что мы узнали от бабушки.
— Если Мэгги взяла машину, будет легче найти, куда она поехала. При условии, что машину не перегнали, — заключил Броуди. Аккуратно собрав крошки с пальцев и рта, он выпил чай и поднялся. — Ладно, идемте обследуем утес.
— А как насчет… того? — спросил Фрейзер, неловко кивнув в сторону трупа. — Разве не следует кому-нибудь остаться присмотреть за ним? На случай если Кинросс вздумает что учудить.
— Хочешь вызваться добровольцем? — Броуди улыбнулся, заметив нежелание на лице сержанта. — Не беспокойся. Я нашел в ящике висячий замок. Запрем двери, и вряд ли кто рискнет прийти сюда посреди бела дня.
— Я могу остаться, — предложил я.
Броуди покачал головой.
— Ты у нас единственный судебный эксперт. Если найдем улики, ты должен их увидеть.
— Вообще-то это не по моей части.
— Больше по твоей, чем моей или Фрейзера.
С этим не поспоришь.
Броуди поспешил домой проверить собаку, пока мы с Фрейзером вешали на дверь смазанный маслом замок. Металлический щелчок напомнил о том, как я попал в ловушку в местном клубе. Через пару минут вернулся Броуди, и мы отправились к подножию утеса.
Расстояние — всего тридцать — сорок метров, но дождь неумолимо хлестал нас по пути.
Утесы немного защищали от ветра. Внизу тянулась полоса гальки, местами торчали зазубренные скальные породы. Мы прошли вдоль берега, внимательно вглядываясь в мокрые булыжники.
Вскоре Броуди остановился.
— Вот.
Он показал на каменный выступ. Несмотря на дождь, он сохранил темное пятно. Я присел посмотреть поближе. Это был кровавый кусок плоти, рваный и испещренный прожилками. Галька вокруг примялась: осталась впадина от удара. Отсюда следы шли к мастерской, исчезая на клочках земли.
Я захватил из отеля пакеты. Соскреб карманным ножом немного ткани для пробы. Если дождь не утихнет, к приезду следственной команды тут ничего не останется. Дело завершат чайки.
Броуди посмотрел наверх утеса, метров тридцать высотой.
— Вон ступени, здесь можно подняться, но не обязательно карабкаться всем. — Он повернулся к Фрейзеру: — Тебе лучше сесть в машину и встретить нас там.
— Вы правы, — поспешно согласился сержант.
Отдав ему пакет, мы направились к ступеням. Они были вырезаны на поверхности, крутой и извилистой тропой. С одной стороны тянулись перила, но они не вызывали доверия.
Вытерев лицо от дождя, Броуди осмотрел их, затем взглянул на мою повязку.
— Уверен, что справишься?
Я кивнул. Отступать поздно.
Мы тронулись. Броуди шел первым, предоставляя мне возможность выбирать скорость. Ступеньки были скользкими. Морские птицы жались к утесу, перья трепыхались. Поднимаясь выше, мы становились открытыми ветру. Он завывал так, будто хотел сбросить нас вниз.
До вершины оставалось пару метров, когда Броуди поскользнулся на ломаной ступеньке. Полетел на меня, я ухватился за перила. Ржавый металл прогнулся под моим весом, и на секунду я взглянул вниз, на открытое для падения пространство. Тут Броуди схватил меня за шиворот и вернул в безопасное положение.
— Извини, — произнес он, тяжело дыша. — Ты в порядке?
Я кивнул, не надеясь на голос. Сердце продолжало колотиться, когда я последовал за детективом дальше. Вдруг заметил что-то на поверхности скалы в нескольких метрах сбоку.
— Эй!
Броуди обернулся, и я указал на еще одно темное пятно. Туда было не дотянуться, но не оставалось сомнений, каково его происхождение.
Здесь тело Мэгги ударилось о камень, падая вниз.
Вскоре мы достигли вершины. Нас встретил порыв шквалистого ветра. Куртки раздулись, как паруса, грозя унести за край обрыва.
— Черт возьми! — воскликнул Броуди, борясь с натиском.
Внизу простиралась бухта Руны, напоминая подкову из бушующей воды, окаймленную утесами. От такого вида голова шла кругом, на горизонте серое море сливалось с небом, где была пара отважных одиноких чаек. До нас долетали их печальные крики от тщетной борьбы с воздушными потоками. Вдали нависали мрачные склоны Беинн-Туиридх, через сотню метров стоял Бодах Руна, вертикальный камень в форме загнутого пальца. А так взору представала только торфяная пустошь, трава приминалась ветром к земле. Никаких следов недавнего присутствия Мэгги, да и вообще кого бы то ни было.
Дождь бил нас крупной дробью, когда мы начали искать место, откуда Мэгги должна была упасть. Едва мне показалось, что мы напрасно тратим время, как Броуди что-то заметил.
— Вон!
В двух метрах от нас земля была неровной. Приглядевшись, я увидел черные вязкие сгустки, налипшие на траву.
Несмотря на дождь, их было полно.
— Здесь произошло убийство, — сказал Броуди, вытерев лицо, и наклонился. — Судя по всему, она истекла кровью.
Он поднялся и осмотрелся.
— И вот там еще. И там.
Пятна были меньше, чем у обрыва, почти размылись дождем. Они тянулись вереницей от рокового места. Или, вероятнее, к нему.
— Она убегала, — предположил я. — Уже была ранена.
— Видимо, искала ступени. Или просто бежала наугад. Ты думаешь о том же, что и я?
— О Мэри Тейт? — Я кивнул. «Они убежали. После всего шума». Возможно, люди, которых видела девочка, не просто убежали, а один гнался за другим.
Но откуда?
Броуди окинул взглядом пустую вершину, расстроенно качая головой.
— Куда девалась машина? Она должна быть где-то поблизости.
Я сам всматривался в даль открытого ветрам утеса.
— Помните, когда вы спросили Мэри, откуда у нее пальто? Что именно она ответила?
Детектив озадачился.
— Дал какой-то человек. А что?
Я махнул на вертикальный камень в пятидесяти метрах от нас.
— Вы как-то говорили, что Бодах Руна означает старик Руны, то есть старый человек. Может, она его имела в виду? У Мэри есть фонарик. Она могла подняться по ступеням, как мы.
Броуди уставился на камень, обдумывая мое предположение.
— Пойдем посмотрим.
На расстоянии полукилометра показался полицейский «рейнджровер». Местами дорога уходила вниз, но Бодах Руна не терялся из виду. Фрейзер увидит, куда мы направляемся, и поедет навстречу.
Броуди быстро шагал по неровной земле. Я дрожал от дождя и холода, в плече снова проступила боль, было сложно за ним поспевать. Между нами и камнем осталось одно возвышение. Одолев его, я заметил в углублении некий объект. Вырисовалась крыша машины.
