Джон Кейз - Первый всадник
Сюзанна покраснела.
— Саул, почему ты ее от меня скрыл? Зачем мне разведка, если от меня скрывают самое главное? — улыбнулся Соланж, обняв Сюзанну за плечо.
— Я написал целый отчет, — улыбнулся Саул. — Его передала Белинда.
— Ладно, — смилостивился Соланж, — в следующий раз приложите к отчету фотографию. Отчет я читал. Вот что: предлагаю переименовать ее в Сюзанну Бонд. Как тебе, нравится?
Сюзанна кивнула. Ей было неловко в центре внимания, а из-за руки Соланжа на плече она едва сдерживала дрожь.
— Можете мне поверить, — продолжал он своим низким бархатным голосом, — если бы вы знали, что она сделала, вас пришлось бы убить! — Он рассмеялся, за ним и остальные. — Я не шучу! Даже мне страшно!
Опять смех.
— Но… — это слово повисло в воздухе, как граната, — есть одна проблема.
У Сюзанны опять чуть сердце не выскочило из груди.
— К-какая проблема? — спросил она, подняв глаза.
— Мальчик, — грустно покачал головой Соланж.
Внезапно Сюзанна поняла, почему ее вызвали, что она натворила. Детей иметь нельзя, потому что люди… Как сказал Соланж? Перенаселяют!.. Люди расползаются по планете, как тараканы! И это самая большая проблема…
— Ho…
— Тсс! — Соланж притянул ее к себе еще крепче. Какой он сильный! — Не вздумай оправдываться. Я же сказал, ты у нас герой, а значит, им и останешься. И нечего тявкать. Ясно?
Сюзанна кивнула.
Он отпустил ее, отошел к деревянному ящику, который Сюзанна сразу и не заметила, вытащил оттуда рулон прозрачных мешков для мусора и раздал всем собравшимся.
Сюзанна, не задумываясь, протянула руку, но он покачал головой.
— Это только для них.
Затем взял Стивена, положил ребенка в мешок, завязал сверху и протянул Белинде.
— Держи.
Сюзанна не верила своим глазам. Стивен приглушенно плакал из мешка. Его было видно — он размахивал руками и ногами и судорожно дышал между воплями — пленка начала запотевать. У Сюзанны подкосились ноги. Соланж схватил ее за локоть и не дал упасть.
— Держись, ради него, — сказал он и обернулся к остальным. — Отлично. Все, кроме Сюзанны и мистера Кима.
Они надели мешки на головы и завязали на шее. Сюзанна в ужасе обвела их взглядом — полиэтилен вздымался, оседал и снова вздымался.
Вернувшись к ящику, Соланж достал из него две пары боксерских перчаток и бросил одну Сюзанне.
— Ты задала нам сложную задачу, — сказал он, натягивая перчатки. — Земля — наша мать, она священна. Как и жизнь. Мы это знаем. Но мы знаем и другое: мы убиваем ее и ее детей, миллионы других видов. Можешь не завязывать шнурки, просто сунь туда руки. Мы наделали озоновых дыр, отравили артезианские воды, мы истощаем землю и вырубаем леса. Посмотри на эти мешки — так чувствует себя Земля. Цивилизация — это убийство, запомни. — Он начал разминаться.
— Можно я выпущу Стивена? — спросила Сюзанна. — По-моему, ему плохо.
— В этом-то все дело! Разве он нам нужен? Ты не хуже меня знаешь, в чем проблема. В перенаселении, правильно? Нас слишком много. И ты родила еще одного хищника. О чем ты только думала?!
Сюзанна затрясла головой. Соланж стоял так, что загораживал от нее Стивена.
— Будь он не твой, я утопил бы его как котенка, — продолжал Соланж. — В назидание. Но раз он твой, мы будем за него драться! Один раунд, три минуты. Если к концу устоишь на ногах, можешь его спасти. Если нет — он останется в мешке.
— Я… я не могу! Я не умею!!! — в панике воскликнула она.
— Я тебя научу. Главное начать, верно? Ну, мы теряем время.
Сюзанна кивнула.
— Вперед! Давай, красавица, ты сама сказала, что ему там плохо.
Сюзанна прыгнула вперед. Соланж элегантно увернулся и посмотрел на часы.
— Итак, начали. Правда, слабо. Когда кидаешься, думай, что будешь делать. Давай!
Сюзанна умела драться. Она выросла с тремя братьями, один из которых был задирой. Но сосредоточиться на Соланже ей никак не удавалось. Все силы уходили на то, чтобы не броситься к Белинде и…
— Прикрывайся руками и держись ближе ко мне. Я достаю дальше, чем ты. Давай! Думай! Пробей мою защиту!
На языке был вкус крови, глаза застилали слезы. Что он сказал? Стоять? На ногах? Для Стивена?
Соланж ударил правой, попал в плечо. От удара левой она увернулась.
— Молодец! Осталось две минуты!
Он сказал, что оставит его в мешке. Он оставит его в мешке.
— Неплохо, но нужно держаться ближе, иначе начнешь пропускать удары. Я для тебя слишком тяжел.
Сюзанна прыгала вокруг, стараясь уворачиваться, однако получалось плохо. Соланж наносил один удар за другим, легко блокируя ее наскоки.
— Когда на тебя нападают, не вздумай убегать. Это очень важно. Если кто-то стоит на твоем пути — уничтожь его. Иначе… — Он замолчал и нанес три коротких удара в челюсть, от которых зашатались зубы, а во рту появилась кровь, и сразу следом — такой сильный удар в живот, что ей почудилось, будто ее попытались проткнуть фонарным столбом.
Внезапно она оказалась на коленях, задыхаясь от боли.
— Минута и двадцать! — крикнул сверху Соланж. — Давай, Сюзанна, поднимайся, не то добавлю штрафное время!
Дыхание все еще не вернулось, но Сюзанна подчинилась: поднявшись, она ринулась вперед и повисла на Соланже. Ей удалось застать его врасплох и, пока он не опомнился, нанести два удара в челюсть.
Она держалась изо всех сил, сцепив руки замком у него за спиной. Все стояли вокруг, задыхаясь в полиэтиленовых пакетах. Стивен больше не кричал.
— Тридцать секунд! Не подведи меня!
Сюзанна цеплялась за него изо всех сил, но Соланж внезапно вывернулся и начал бить в голову — в рот, в нос, по щекам, удар за ударом, кружа вокруг нее, как молния.
Она едва стояла на дрожащих ногах. Соланж взял ее за подбородок и повернул лицом к себе, как будто хотел убедиться, что оно еще на месте. Сквозь вихрь искр в глазах Сюзанна увидела, как над ней заносится кулак, — так в мультфильмах рисуют последний удар.
Тут Соланж рассмеялся, обнял ее и поднял над землей.
— Неплохо, девочка, очень неплохо! — воскликнул он и с жесткой ухмылкой повернулся к остальным: — Что стоите в мешках? Они вам не идут! Снимайте!.. Ну, народ!
Все поснимали мешки и начали смеяться — и задыхаться. Мистер Ким аплодировал, а Сюзанна упала на колени рядом со Стивеном и сорвала с него мешок.
Секунду спустя он кричал у нее в руках, а Сюзанну охватило безграничное счастье. Расплакавшись, она прижала малыша к себе и с обожанием посмотрела на Соланжа: Спасибо! Спасибо! Спасибо…
Глава 26
— Я вернусь в пять, — пообещала она. — Если опять станет плохо, звони.
Фрэнк сидел перед телевизором у Энни в гостиной и смотрел новости. Сначала ему показалось, что голосом Энни говорила дикторша.
— Фрэнк?
Он нахмурился и вгляделся в экран. Дикторша по-прежнему что-то тараторила, но что-то совершенно невнятное, будто из ваты.
— Как ты себя чувствуешь?
Он обернулся к Энни. Ее слова доходили до мозгов с небольшой, но заметной задержкой, как в телефонном разговоре с Токио.
— Тип-топ, — ответил Фрэнк, снова обернувшись к телевизору.
— Может, мне сегодня не ходить на работу?
— Все в порядке.
Как ни странно, так оно и было. Врачи сказали, что скоро действие наркотика ослабнет, приступы станут реже и короче. Через несколько дней он должен полностью восстановиться, хотя рецидив не исключен.
— Ты уверен? — спросила Энни, одетая, как воспитательница в детском саду. — Не похоже. — Она наклонилась поцеловать его, и Фрэнк притянул ее к себе.
— Не уходи, — сказал он слабым голосом. — Мне что-то нехорошо.
— Фрэнк! — захихикала она.
— Ладно, проваливай.
Что произошло тогда, вспоминалось смутно: кажется, он напал на врачей «скорой помощи», которых в панике вызвала Энни. Ему этот эпизод вспоминался, как бой с подозрительными личностями, которые пытались поймать его, чтобы разрезать на кусочки. Потом приехала полиция — от нее он тоже отбивался. Наконец, его повязали медбратья из «скорой психиатрической помощи», а «сааб» убрали с дороги — к тому времени за ним вытянулась почти бесконечная пробка.
Чтобы убедить власти, что Фрэнк — сам жертва преступления, а не опасный наркоман, которого надо засадить за нападение на офицеров полиции, потребовались целый день и все упрямство, на какое Энни была способна. С «сааба» сняли отпечатки пальцев, а кожаную обмотку руля отправили на экспертизу.
На ней обнаружился психотропный препарат военного класса, трихинуклидинилбензилат, который, видимо, попал в кровь посредством диметилсульфоксида (спортсмены иногда используют его как смягчающую мазь) — тот имеет свойство проникать через кожу прямо в сосуды и мышечные ткани.
Четыре дня Фрэнк провел в психиатрическом отделении, еще два — в обычной палате. Потом его выписали, предварительно накачав транквилизаторами, чтобы сгладить эффект того, что диагностировали как «острое непреднамеренное отравление неизвестным препаратом».
