Урс Маннхарт - Рысь
Пусть он и не получил от Хильтбруннера разрешения на подобную акцию, Геллерт не хотел упрекать себя в том, что не сделал всего возможного, чтобы отогнать Тито от Мечфлуэ. К тому же он обещал это Шпиттелеру, с негодованием заявившему о новой задранной овце.
Добравшись до пастбища фон Кенеля вместе со Шпиттелером и Скафиди, Геллерт осмотрел овну, нашел явные следы от клыков Тито, уверил фон Кенеля, что ему непременно возместят убытки, и попросил Скафиди нести ловушки и проблесковые маячки.
Геллерт разъяснил краснощекому фон Кенелю, что Тито находится в непривычной ситуации: у него пока нет своего участка охоты, поэтому он бродяжничает и задирает овец. Остается надеяться, что вскоре он найдет себе участок и перестанет посягать на домашний скот.
– Посягать на скот! – взорвался фон Кенель. – Если эта тварь будет продолжать в том же духе, я посягну на ее права.
Геллерт постарался успокоить фон Кенеля.
– Вы вчера вечером не наблюдали ничего необычного?
– Необычного? – кипятился фон Кенель. – Проклятая рысь каждый год жрет у меня овну за овцой, и это уже обычно! Я теперь и шагу без ружья не ступлю, а если увижу ее, не стану ждать от чиновников разрешения на отстрел.
Геллерт сохранял спокойствие.
Фон Кенелю хотелось поскорее избавиться от Геллерта, чтобы прятавшийся в хижине Хуггенбергер снова сел подкарауливать рысь. Однако Геллерт, твердо решивший отогнать Тито от овец, не отступал. В конце концов, фон Кенель показал Геллерту, где поставить проблесковые маячки, и, выполняя его желание, оттащил задранную овцу к лесу Геллерт и Скафиди установили вокруг нее ловушки. Сначала фон Кенель противился идее Геллерта поставить маячки на другом конце пастбища. Однако Геллерт не дал сбить себя с толку и, объяснив, что хочет испробовать все возможности, пообещал фон Кенелю предотвратить таким образом новое нападение на овец. Фон Кенель нехотя согласился.
Ночь выдалась холодной и ветреной. Скафиди скоро задремал в спальном мешке, а Геллерт так и не сомкнул глаз и думал о Штальдере, удобно вытянувшем свои ноги на гостиничной кровати. Он смутно представлял себе, как усмирять попавшегося в западню Тито с помощью одного лишь Скафиди.
Но в эту ночь на Мечфлуэ царили тишина и покой.Трудно предположить, что именно помешало Тито приблизиться к овцам в эту ночь – проблесковые маячки или пропахший крепким алкоголем Альфред Хуггенбергер, не покинувший пастбища из-за приезда рыселюбов и примостившийся под сосной в трехстах метрах от Геллерта и Скафиди. Так или иначе, Тито на Мечфлуэ в эту ночь не показывался.
Зато он показался на трассе между Фрутигеном и Адельбоденом, на плавном и вполне обозримом повороте направо. Зибилла Шюц, продавщица из лауэненского продуктового магазина, по прозвищу Дельфинчик, поздним вечером возвращалась домой в Адельбоден. И успела лишь инстинктивно вдавить в пол педаль тормоза.
Телефонный звонок не сразу пробудил ото сна Юлиуса Лена. Лену понадобилось плеснуть себе в лицо несколько пригоршней холодной воды, прежде чем он осознал, что ему сообщил Конрад Беннингер.
Случилось это в четыре часа утра. Лен был на станции один. Держа стакан воды, Лен смотрел на только что записанные в полудреме числа. Взяв другой рукой блокнот, Лен увидел лежащую под ним раздавленную бабочку Северную болорию. Наверно, так же расплющило и Тито, о котором только что рассказал егерь.
Отыскав на карте то место, где произошел несчастный случай, Лен набрал номер Геллерта. О бабочке он прежде времени говорить ничего не стал. Геллерт сильно встревожился, бросил маячки и ловушки на Мечфлуэ и поехал со Скафиди к месту происшествия, к мертвому Тито. Молодой самец выглядел ужасно. Сразу было видно, что он попал под колеса. Беннингер сообщил, что записал номера и телефон водительницы.
– Она сама тебе позвонила?
– Да нет, ленивые легавые. Не охота им подниматься с кровати из-за зверя.
– Или не охота вмешиваться в дело о самой известной рыси, – предположил Геллерт, надев перчатки и беспомощно переворачивая Тито с боку на бок, открывая пасть и проводя рукой по шерсти. – А что за водительница?
– Молодая такая, – отозвался Беннингер, – милая, изящная и перепуганная. Чуть в обрыв из-за рыси не съехала.
Патологоанатомы из бернского ветеринарного госпиталя назвали причиной смерти внутренние кровоизлияния. Ни пулевых ранений, ни следов яда выявлено не было. Непостижимой гибели самой известной и самой любимой альпийской рыси нашлось лишь самое банальное объяснение: столкновение с автомобилем.
Многочисленных поклонников Тито новость застала врасплох – во всяком случае, так писали и говорили в СМИ, где происшествию уделялось большое внимание. «Про Натуру» засыпали мейлами и письмами соболезнования, а посвященную Тито интернет-страничку посетило небывалое число пользователей. Надежды Нади Орелли и «Про Натуры» быстро переключились на Раю, которая благодаря своим детенышам стала достойной преемницей сетевого проекта. Намечавшаяся через три дня маркировка детенышей должна была положить начало успешной интернет-карьере Раи.
На станционных картах оставалось еще девять цветных булавок, черных было уже семь.На следующий день после несчастного случая федеральные чиновники согласно договоренности с восточными кантонами ввели в действие концепцию «Рысь-Швейцария», вложив полтора миллиона франков в трехгодичный проект в Восточных Альпах. Для зоологов это был праздник не хуже Нового года.
Однако Геллерт, выбитый из колеи смертью Тито, особой радости не испытывал – даже когда Марианна и Пауль Хильтбруннеры ввалились на станцию с шампанским и принялись на все лады расхваливать новую концепцию, утверждая, что теперь можно спокойно смотреть в будущее.
И действительно, появилась гарантия того, что проект будет продолжаться, что у него по-прежнему будет рабочее место – этого Геллерт не мог не признать. Но если в Восточных Альпах фермеры и охотники станут так же досаждать друг другу, как здесь, то он не видит причин пить шампанское.
Хильтбруннеры были убеждены, что на востоке сопротивление будет меньше, и, поддерживая радостное настроение, увлекли Геллерта, Скафиди и Лена в гостиную Цуллигеров смотреть телевизор – Пауль Хильтбруннер в прайм-тайм рассказывал о последних новостях проекта и его политических успехах.
– Эта концепция позволила сделать шаг от защиты хищных зверей к их менеджменту, – заверял он с экрана и резюмировал: – Политический триумф в трудные времена.
Не переодевшийся после хлева Ханс Цуллигер одобрительно качал головой, подставляя бокал для очередной порции шампанского.
Все знали, что Штальдер едва ли обрадуется этим политическим подвижкам, поэтому ему так никто и не позвонил.Лишь на следующий день Геллерт осознал, что ближайшей зимой им придется поймать и переселить четыре или шесть рысей, и ему стало легче.
Отрубленные лапы, отравленная Рена, браконьерски убитая Юля – все это уже не так тяготило душу Собирая адреса окрестных школ, он, возможно, думал и о Штальдере, возвращение которого ожидалось через два-три дня. Если ему удастся удивить Штальдера, показав, что просветительская работа, которую тот считал единственно нужной, ведется полным ходом, то, быть может, Штальдер не станет буйствовать по поводу соглашательской концепции министерства. Геллерт обзванивал школы Бернского Оберланда и Восточной Швейцарии с предложением урока о рысях и, как правило, его принимали с распростертыми объятиями. В сотрудничестве с Надей Орелли ему удалось добиться того, что передвижная выставка «Про Натуры» о рысях, волках и медведях, открывающаяся в ближайшие выходные в Туне, посетит не только Шпиц и Цвайзиммен, но и Цюрих, Ваттвиль, Аппенцелль и Саикт-Галлеи.
От читательских писем о рысях не было отбоя. Кто-то высчитал, что полтора миллиона на три года – это тысяча триста семьдесят франков в день, и недоумевал, зачем расходовать столько денег, чтобы «присматривать» за несколькими животными. Геллерт, Скафиди и Лен развлекались тем, что оклеивали наиболее полюбившимися им письмами стены туалета, обрамляя постер Жака Селяви.В отчаянии оттого, что какому-то там Дельфинчику удалось убить рысь – о чем не преминул рассказать в своей хронике общинный секретарь Самуэль Таннер, – Альфред Хуггенбергер решил прибегнуть к помощи Макса Пульвера и самих рыселюбов. Он попросил Пульвера, которому со склада сельхозтоварищества был прекрасно виден въезд в деревню, сообщать ему о каждой машине с длинной антенной на крыше. Таким образом Хуггенбергеру удалось бы помочь отцу построить на Хуэтунгеле загон для овец «Мигро». Пульвер даст ему знать, надо только иметь наготове бинокль, чтобы с надежного расстояния увидеть, где пеленгуют рыселюбы. А как только они уйдут, забраться в то же ущелье с винтовкой. Проще и не придумаешь.
28
Небо над парковкой у Виспилеграта было совершенно безоблачным, воздух – еще прохладным. Пауль и Марианна Хильтбруннеры, Геллерт, Лен и Скафиди – все были в сборе. Сотрудник проекта Пьер Пюсьё из Монтрё должен был прибыть с двумя телевизионщиками, которым Пауль разрешил снимать, а Геллерт ждал Надю Орелли, приглашенную по договоренности с тем же Хильтбруннером. Сегодня им надо было найти место, где окотилась Рая, исследовать рысят и маркировать им ушки, чтобы впоследствии идентифицировать их в случае поимки.
