Андрей Ветер - Белый Дух
– И чем же тебе мешаю я? – усмехнулся Ван Хель.
– Иногда ты ломаешь выстроенные мной коридоры событий, вторгаешься в мою схему, разрушаешь её. Ты действуешь так, как действует Тайная Коллегия. Они подсылают своих людей, которые вырывают из моей мозаики необходимые элементы. Послушай, а не направлен ли ты в действительности Тайной Коллегией, чтобы постоянно портить мои замыслы?
– Перестань говорить чепуху.
– Так или иначе, но ты занял позицию, которая вредит мне. – Нарушитель невесело ухмыльнулся. – Как мне быть?
– Мы же не враги, Амрит. У нас нет причины для ссоры. Каждый из нас идёт своим путём. Тебе не нравится мой выбор, меня не привлекает твой. Что я могу поделать, если время от времени ты обнаруживаешь на своей дороге мои следы?
– Мы почти превратились в противников.
– Ни в коем случае, Амрит!
– Я создаю, а ты разрушаешь.
– Я борюсь со злом! – строго поправил Ван Хель. – Люди верят в мою помощь. Знаешь ли ты, что гестапо объявило за мою голову огромную сумму?
– Да, я читал в газетах. Тебя считают одним из лидеров Сопротивления.
– Я и впрямь возглавляю подпольные отряды. На моём счету немало руководителей СС и партийных активистов, но это всё – ерунда. С ними справятся обычные люди. Меня интересуют прежде всего те, кто связан с магией. Они несут настоящую опасность. Магия заставляет людей терять голову, вымывает из-под ног почву реальности. Хочешь знать, кого я наметил в качестве следующей жертвы?
– Кого?
– Штандартенфюрера Рейтера, он возглавляет один из отделов в Институте древностей.
– Вот опять! Я потратил уйму сил на то, чтобы этот человек занял именно этот пост, а ты собираешься уничтожить его.
– Он должен сдохнуть. – Ван Хель сплюнул.
– Не так уж он плох, Хель. Просто он недостаточно умело пользуется знаниями. И виной тому его слепота. Он тычется, бредёт на ощупь.
– Если слепой поведёт слепого…
– Так было всегда, – возразил Нарушитель. – Одни обманывают других. Не знаю, что ужаснее: когда человек обманывает осознанно или когда он искренне заблуждается… Рейтер именно заблуждается. Беда в том, что ему нельзя помочь, он слушает только себя, у него есть твёрдые установки, которые сложились в результате не одной сотни лет. Он принадлежит к тем людям, которые выбирают, снова и снова приходя на Землю, одно и то же качество. Он выбрал магию.
– Это верно, он всегда стремился быть поближе к оккультистам, – согласился Ван Хель. – Когда я встретил его впервые, он был друидом, воспитывал двух женщин. Обеих звали Браннгхвен.
– Да, в тот раз он сильно смешал мне карты, – кивнул Нарушитель. – Тайная Коллегия сделала так, что он в раннем детстве попал на обучение к друидам. Да, намутил он тогда воды, из-за него мои планы едва не рухнули. Мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы выправить ситуацию.
– Вот видишь, у тебя есть все основания точить на него зуб, так что я спокойно пущу ему кровь.
– Я ни на кого не точу зуб, никого не убиваю, это не в моих правилах. Я конструирую, создаю, творю.
– Ты напоминаешь мне художника, который снова и снова пишет портреты, увивает их гирляндами цветов, надеется открыть для себя нечто неведомое. Не вижу в этом смысла. Я иду иным путём, люблю вести бой. Моя жизнь наполнена скоростью, рывками, неожиданными поворотами. Меня ласкают близкая опасность, возможная боль, мучения, радует, когда удаётся выйти невредимым из серьёзной передряги. Сколько сил я положил на то, чтобы отшлифовать своё мастерство, довести его до совершенства. Однако мир постоянно меняется, появляется новое оружие, новые возможности сыска. Пожалуй, если бы этого не происходило, мне давно пришлось бы выбрать иную форму игры… И я по-прежнему карабкаюсь по стенам, плаваю под водой, стреляю, режу, душу и убегаю, заметая следы. Меня радует, что мир полон целей, до которых я должен добраться. Теперь я наметил Карла Рейтера.
– Не трогай его, – Нарушитель нахмурился, – он нужен мне для моих планов. Я выстроил идеальный коридор событий, где ему отведена важная роль. Если ты уничтожишь Рейтера, мои усилия последних трёх десятков лет пропадут зря.
– Ты выстроишь новый коридор событий, – улыбнулся Ван Хель и ехидно добавил: – Что такое сотня-другая лет для нас с тобой?
– Оставь его, – настойчиво повторил Нарушитель.
– Рейтер должен умереть. Он обезумел. Таким людям нельзя жить. Он – воплощение дьявола.
– «Воплощение дьявола»! Фу, какие слова, Хель. Не забывай, с кем ты разговариваешь. В своё время французская инквизиция отправила меня на костёр за пособничество Сатане, – усмехнулся Нарушитель. – Обвинить можно кого угодно и в чём угодно… И вообще, мало ли в Рейхе обезумевших мерзавцев? Ты без труда можешь найти для своих военных игр рыбу и покрупнее.
– Не спорю, здесь полно негодяев. Но их смерть всё равно не изменит ситуацию в стране. Государство – это система, она работает не за счёт того или иного чиновника. Нет, я не стремлюсь уничтожать политических лидеров, хотя иногда мне и приходится стрелять в них… Что касается Рейтера, то повторю: он занимается магией, занимается очень серьёзно. Он и ему подобные способны нанести человечеству непоправимый урон! Магия всегда опасна. Не случайно Тайная Коллегия оберегает свои знания и зорко следит за всеми, кто суёт свой нос в запретную область. Магию надо знать, а Рейтер тычет факелом в пороховую бочку. – Глаза Ван Хеля вспыхнули. – Нет, не отговаривай меня.
– Хель, – напористо сказал Нарушитель, – послушай меня внимательно. Я не случайно нахожусь в этом теле. Лейтенант Гельмут Меттерних скончался в военном госпитале, я воспользовался его телом, чтобы быть ближе к Марии фон Фюрстернберг.
– Кто она? Зачем она тебе?
– Она работает сейчас у Рейтера. Когда-то она была младшей из тех двух Браннгхвен, которых воспитывал друид.
– Ах вот оно что! – воскликнул Ван Хель и с интересом посмотрел на Нарушителя. – Кажется, я начинаю догадываться, что за узор у тебя намечен. Наш Рейтер протащил сквозь века страсть к той Браннгхвен.
– К обеим, Хель, к обеим Браннгхвен. Недавно он отдал гестаповцам свою сотрудницу – Герду Хольман. В годы его друидического служения она была старшей Браннгхвен.
– Любопытный узелок.
– С тех пор он бредит ими обеими, но не понимает, что есть что. В этот раз он научился вычленять кое-какие эпизоды прошлого, но общей связки у него нет. Он не понимает, что движет им. Между этими тремя существами установилась кармическая зависимость.
– Чего же ты хочешь добиться? Какой результат тебе нужен?
– Каждый раз эти женщины отдавались ему, какой бы жизни это ни касалось. Он каким-то удивительным образом находил их обеих. И они подчинялись ему, – сказал Нарушитель. – Вот и в этот раз тоже. Мария сейчас почти целиком в его власти, она уже покорилась ему, хотя ещё не осознаёт этого… Мне же нужно, чтобы эта связь порвалась, прекратилась по воле Марии фон Фюрстернберг. И тогда начнётся развязка их кармического узла. Дальше они меня не интересуют, потому что для моего магического узора важно только одно решение, только один поступок со стороны Марии. Но если ты убьёшь Рейтера, то необходимая мне ячейка не заполнится. Мне придётся начинать сначала…
Мария съехала с прежней квартиры по настоянию штандартенфюрера Рейтера, так как её прежняя квартира находилась неподалёку от советского представительства.
– Слишком часто вы проходите мимо ворот советской миссии, слишком много лишних глаз направлено на вас, – пояснил он. – Формально отношения между Германией и Советским Союзом сейчас дружественные, но в действительности все в Рейхе знают, что это лишь показуха. Национал-социалисты ненавидят большевиков. В РСХА есть картотека «Враги государства», в которой функционеры коммунистической партии занимают первое место…
– Что такое РСХА? Никогда не слышала этого названия.
– Главное имперское ведомство безопасности. О его существовании знает исключительно узкий круг лиц. Гестапо и вся остальная полиция, разведка, контрразведка, идеологическое ведомство и прочее, прочее – всё это входит в РСХА… Так вот, особо опасные враги государства должны быть арестованы на подготовительной стадии всеобщей мобилизации. Есть и такие лица, которые не представляют непосредственной угрозы для безопасности Рейха, но в период «тяжких испытаний» могут помешать внутренней безопасности Германии. Вот почему аресты происходят и будут происходить постоянно, Мария.
– Порой вы рассказываете такие вещи, от которых мне становится по-настоящему жутко, просто мороз по коже. – Она прижала ладонь к груди, будто пыталась успокоить сердце, заколотившееся учащённо.
– Я хочу, чтобы вы знали правду.
– Но ведь вы открываете мне секреты, не так ли?
– Я доверяю вам, Мария, и хочу, чтобы вы доверяли мне. Абсолютно, безоговорочно доверяли. Поверьте, у вас нет более надёжного друга.
