Микаэль Крефельд - За гранью
Утренний буфет в «Колониальном отеле» давно уже закрылся, и Томас отправился пешком на Кунгсгатан в Нурмальме, там набрел на маленькое кафе, сел за столик и заказал чашку кофе и два круассана. Молодой официант с прической «конский хвост» и руками, унизанными кольцами, сказал, что остались только плюшки с корицей. Памятуя о совете, данном Викторией, Томас отказался и ограничился чашкой кофе. Взяв оставленную на соседнем столике «Экспрессен», он полистал газету. Где-то в середине наткнулся на разворот, посвященный серии убийств. На протяжении последних лет неизвестный преступник убил шесть проституток, он выставлял их в виде побеленных статуй на местных свалках. Мотив преступника выяснить не удалось, но некоторые психологи, с которыми побеседовали журналисты, предполагали, что преступления могли быть совершены на религиозной или сексуальной почве.
Когда официант принес кофе, Томас отложил газету и задумался, рассеянно глядя в панорамное окно на оживленную улицу, по которой двигался поток машин и сновали толпы людей. Мысленно он убеждал себя, что сделал все, что было возможно. Продолжать поиски значило бы только без толку переводить время и деньги. Своих он уже истратил на одни только стрип-клубы несколько тысяч, не рассчитывая, что за это заплатит Йонсон, а требовать их с Нади ему даже не приходило в голову. Он уговаривал себя поменять забронированный билет и улететь домой сегодня, пускай Йонсон и будет зудеть, что он слишком скоро опустил руки. Кофе в чашке кончился. Пришлось заказывать еще одну. Он вынул из кармана открытку с котятами. Самый удобный выход – это оставить ее на столе, а от Нади отделаться белой ложью. Но Томас был слишком воспитанным человеком, чтобы врать пожилым дамам, потерявшим дочь. «Скажи ее матери, что у нее все о’кей!» – советовала Лизза.
– К черту! – выругался он про себя.
– Что, простите? – спросил официант.
Томас взглянул на него:
– Еще чашку, пожалуйста. И этих, коричных штуковин.
Официант кивнул и удалился. Томас вытащил мобильный телефон и поискал в «контактах». Найдя наконец то, что нужно, он набрал номер.
– Полиция слушает, – ответил дежурный на другом конце провода.
44
Карл Люгер протянул Томасу руку и улыбнулся такой широкой улыбкой, что на круглом лице четко обозначились ямочки. С тех пор, что они не виделись, Карл сильно пополнел, не меньше чем на пятнадцать-двадцать килограмм, подумал Томас.
– Рад видеть тебя, Ворон! Не ожидал твоего звонка. Сколько же времени прошло с тех пор – лет пять-шесть, наверное? – сказал Карл, ослабив галстук, который душил его как удавка.
– Скорее, шесть. После семинара в Скотленд-Ярде. Смотрю, медвежонок по-прежнему при тебе?
Томас кивнул на письменный стол, где, прислоненный к фотографии в рамочке, стоял маленький игрушечный медвежонок в полицейской форме. Его выдавали в качестве сувенира вместе с дипломом об окончании курса.
Карл покосился на мишку:
– Даже как-то неудобно, да?
– Вовсе нет, у меня у самого есть такой где-то дома, – слукавил Томас. – А это кто – дочка? – спросил он, кивая на фотографию в рамочке.
– Да, Луиза. На будущий год пойдет в школу.
– Помнится, она как раз должна была родиться, когда мы там были.
Карл улыбнулся и развел руками:
– Ну а у тебя-то есть дети?
Томас покачал головой.
– Но ты женат, как ее… – Он прищелкнул пальцами, пытаясь вспомнить имя.
– Ева, – подсказал наконец Томас.
– Верно, Ева. Адвокат. Помню, ты еще шутил, что ты будешь отлавливать бандитов, а она…
– Будет вызволять их из-под ареста. Правильно. – Томас попытался улыбнуться.
– Вы по-прежнему вместе?
– Да. Ну да.
Томас обвел глазами помещение. Шведский следственный отдел сильно отличался от того, что можно было увидеть дома в центральном участке. Тут была светлая и просторная комната, на письменных столах царил образцовый порядок, перед каждым служащим стоял персональный компьютер, а сами они были при галстуках. Ни дать ни взять – филиал какого-нибудь банка. Карл предложил выпить кофе, и они вышли в коридор к автоматам, чтобы налить себе по стаканчику. Дожидаясь, когда кофе нальется, Карл рассказал ему про свое очередное повышение, в результате которого он теперь возглавляет национальный отдел информационных технологий.
– На самом деле наши клиенты – это все те же лица. Преступники продолжают свою деятельность, только теперь они перекочевали в Сеть, о каких бы направлениях ни шла речь – проституции, торговле людьми, мошенничестве. Даже рокеры обзавелись айподом. – Он усмехнулся и, взяв чашки, направился с ними обратно на рабочее место. – Но, по крайней мере, мне больше не надо гоняться за ними ночью по улице. Сам знаешь, какое мучение топтаться под открытым небом.
Томас кивнул. Вместе они вернулись в кабинет и расположились за письменным столом Карла.
– Ну а как ты?
– Все по-старому, без повышений. Я по-прежнему топчусь по улицам, – сказал Томас, изображая улыбку.
Карл ткнул кружкой в сторону Карла.
– Вы, датские полицейские, позволяете себе одеваться понебрежнее. С этакой щетиной ты прямо похож на рок-звезду. У нас бы это никогда не прошло, – с усмешкой сказал он, отхлебнув кофе.
– Да уж. Я заметил, что у вас тут принят дресс-код. – Томас почесал свою щетину и улыбнулся. – Но если спросишь моего шефа, то поймешь, что я отнюдь не числюсь в кандидатах на звание лучшего полицейского года.
– Странно! Я помню, как ты выделялся на курсе. – Карл достал из коробочки бумажную салфетку и подложил ее на стол, прежде чем поставить стаканчик. – Расскажи мне поподробней о том деле, о котором упоминал по телефону.
– Я ищу литовскую девушку, которая пропала в две тысячи десятом году. Она была проституткой, и многое указывает на то, что ее продали и через посредника переправили в Швецию.
– Подобно множеству других девушек, как я с сожалением вынужден констатировать. В последние годы на нас хлынул настоящий поток проституток.
– Мне казалось, у вас запрещены секс-услуги. Неужели этот закон совсем не действует?
Карл откинулся в кресле:
– Проклятый запрет! Это какая-то чертова выдумка! Раньше у нас был контакт с девушками и сутенерами. Теперь же мы их всех распугали. Мы не знаем, что происходит в этой среде, а девушки вовсе лишились защиты. Они беззащитны перед насилием, перед садистами и всяческими извращенцами. В довершение всего у нас объявился психопат, который ходит на свободе, имея на совести несколько убийств. Он выбирает своих жертв среди проституток и делает из них, прости господи, чучела. – Карл возмущенно тряхнул головой.
– Тот, что оставляет девушек на свалке?
– Ты знаком с этим делом?
– Прочел об этом сегодня утром в газете «Экспрессен».
– Так в чем тебе нужна помощь? – спросил Карл.
– Я подумал, может быть, в ваших данных есть сведения о девушке, которую я разыскиваю?
– Ты с официальным запросом? – Карл строго глянул на Томаса.
– Нет, – с сожалением развел руками Томас. – Я знаком с ее матерью, и только.
– Ты знаешь, сколько девушек пропадает каждый год?
– Порядочное число, как известно. И все-таки мне очень нужна твоя помощь.
Карл погладил галстук, который лежал на его круглом животе, как дохлая змея.
– Но если тут не полицейское расследование по всей форме, то…
Томас подался вперед:
– Единственное, о чем я прошу, – это чтобы ты пропустил имя и данные через систему и проверил, есть ли у вас какие-то сведения о ней. Вдруг что-нибудь найдется, что указывало бы на ее местонахождение или на то, что с ней случилось.
– Я, конечно, сочувствую тебе, но прежде, чем искать ее, мне нужно иметь в руках конкретное дело или официальное обращение от датской полиции. Мне самому случалось увольнять подчиненных и за меньшие нарушения. Система ведь существует не для частного пользования, какими бы благородными мотивами мы при этом ни руководствовались. – Он опять строго посмотрел на Томаса.
– О’кей, понимаю.
Карл мельком взглянул на наручные часы, давая знак, что их короткая встреча подходит к концу.
– Человека, которому ее продали, звали Славрос. Тебе это имя что-нибудь говорит?
– Владимир Славрос?
Томас кивнул.
– Насколько надежны эти сведения?
– Весьма надежны. У меня есть свидетель из числа соучастников.
– То есть свидетельские показания или признание относительно этого обстоятельства?
– Ни то ни другое. И я сомневаюсь, что когда-нибудь его получу. Члены восточноевропейских банд, орудующих в Копенгагене, не славятся доносами на своих.
– И здешние тоже. – Сложив ладони, Карл задумчиво поднес к губам кончики пальцев. – Как ты думаешь – девушка даст свидетельские показания против Славроса, если мы ее найдем?
– Такое вполне вероятно.
– В этом случае мы охотно бы с ней поговорили.
– Для начала надо, чтобы ты включил компьютер, – сказал с улыбкой Томас и кивнул в сторону экрана.
