Майкл Палмер - Милосердные сестры
– Мистер Винсент, вам было сказано звонить немедленно, как только к ней кто-то придет, не дожидаясь ухода этого человека.
– Послушайте, у вас голос не Георгины! Где эта Георгина?
– Мистер Винсент, выслушайте меня, пожалуйста. Когда Гиацинта платила вам, она вам сказала, чтобы звонить по этому номеру. А теперь либо вы делаете так, как вам говорят, либо имеете неприятности. Большие неприятности. Надеюсь, ясно?
Угроза возымела действие. Леонард Винсент не боялся того, кто сталкивался с ним с глазу на глаз, но этот ледяной бестелесный голос – иное дело. Он проклял себя еще раз за то, что ввязался в эту историю. – Да, ясно, – процедил он сквозь зубы.
– Вот и хорошо. Как долго вы следили за домом после того, как женщина из него вышла?
– Минут десять-пятнадцать. Точно не знаю. Впрочем достаточно долго. Она сидит дома как привязанная.
– Вот и хорошо. Возвращайтесь, пожалуйста, на место наблюдения.
– А как насчет сна?
– Вам уплатили, и уплатили хорошо за то, чтобы вы, мистер Винсент, следили за перемещениями этой женщины. А теперь возвращайтесь на место. И запомните – мы должны знать в ту же минуту, когда эта женщина с кем-то заговорила, а не после того, как от нее ушли. Звоните по этому телефону ровно в два, и мы поговорим о вашем сне. Да, вот еще что. Прежде чем уплатить вам аванс, женщина, которая вас наняла, навела справки и узнала о вашей тенденции бить людей, порой без всякого на то основания. Отныне без нашего разрешения вы никого не тронете пальцем. Надеюсь, и это ясно?
– Как скажите, – равнодушно ответил Винсент. – Это ваши деньги. – Он повесил трубку, долго глядел на нее, а затем на нее плюнул. По привычке проверив возврат монеты, он поехал наблюдать за домом.
В двухэтажном здании горело только окно жилой комнаты, занавешанное шторой. Время от времени на ней то возникал силуэт Кристины, то исчезал. Леонард Винсент вынул свой оселок и, напевая под нос одну и ту же мелодию, достал из "бардачка" второй нож.
* * *Кристине не сиделось после того, как она проводила Дотти Дельримпл. Она принялась ходить из комнаты в комнату с нераспечатанным конвертом в руке. Внезапно она посмотрела на него так, словно не понимая, как он очутился у нее, и надорвала его.
Внутри находилось пять аккуратно перевязанных пачек стодолларовых банкнот по десять в каждой.
– Выбор ясен, – вслух произнесла она, припоминая слова старшей медсестры. Опять в воображении возникло лицо Дэвида. Кристина долго смотрела на пачки денег, затем швырнула их в ящик письменного стола.
– Выбор ясен, – тихо повторила она.
Глава XVII
В четверг девятого октября, как и в течение трех предыдущих дней, синоптики Бостона предсказали прекращение устойчивого фронта низкого давления и дождя. Четвертый день подряд они садились в лужу.
В Хаддлстоне, расположенном в штате Нью-Хемпшир, до которого девяносто минут езды на север от Бостона, смыло крытый мост, простоявший сто пятьдесят лет – таким сильным оказался напор Кристального ручья, превращающегося в августе в мелкую речушку.
Аварии на сумасшедшей дороге № 128, никогда не бывавшие здесь редкостью, увеличились втрое.
Для Дэвида Шелтона, однако, как и для большинства людей, проживающих в этом районе, последствия неослабеваюшего ливня оказались более коварными. Свыше мили отделяло его дом от финансового квартала и юридических фирм Уэллмена, Мак-Коннелла, Энрайта и Гласса. Рассерженный на весь мир и недовольный бездействием, он решил бросить вызов судьбе и отправился на встречу с Беном пешком. Не пройдя и квартала, он вымок до нитки. "Промокать так промокать", упрямо решил он, пригибая голову под сильным ветром.
Офисы нужной ему фирмы занимали почти весь двадцать третий этаж здания из алюминия и зеркал. Это был самый шикарный небоскреб во всем штате. – Неудивительно, что он содрал с меня 10 000, – пробормотал Дэвид. Три женщины с привычным спокойствием регулировали поток посетителей на пространстве, которое не уступало по величине всему офису Дэвида.
Чувствуя себя утонувшей крысой, он хотел было попросить у строгой секретарши полотенце и смену белья, но приглядевшись к ней, понял, что подобным фривольностям здесь не место. – Мистер Гласс, – робко произнес он. – У меня назначена встреча с мистером Глассом. – Женщина, почти не скрывая своего изумления, указала ему на ряд кожаных кресел. До него донесся переливчатый сигнал, сообщавший о том, что к Бену пришли.
Какие бы цели ни преследовали специалисты по интерьеру, подумал Дэвид, задача сделать здесь клиентов, чувствовавших себя утонувшими крысами, менее бросающимися в глаза явно не входила в их число. Безвкусное изобилие выражалось в золотистом ковровом покрытии, в котором нога утопала по щиколотку, оригинальных масляных полотнах на стенах и джунглях из бамбуковых пальм и гигантских папоротников. За стеклянными перегородками находилась солидная библиотека. Самое интересное то, что ею воспользовались несколько человек.
Бен выскочил из-за угла, улыбнулся, глядя на жалкий вид Дэвида, и протянул обе руки.
– Либо ты шел пешком, либо это наглядный ответ на "Ураган семьдесят восьмого".
– И то, и другое. – Дэвид взял ладони адвоката в свои руки и сжал их. Бен был его последней надеждой... островком в мире безумия и беспорядка.
– Уже обедал? – спросил тот, когда они шли в его офис.
– Вчера. Но прошу, мне ничего не надо. Если хочешь, сам поешь.
– Мясной хлеб а ля Эми? – Он вытащил коричневый пластиковый пакет из стола. – Здесь хватит на двоих. Точно не хочешь?
– Нет, спасибо, – отказался Дэвид, оглядывая кабинет Бена, в котором царил беспорядок, резко контрастировавший с остальными комнатами и залами, отличавшимися строгостью обстановки. Повсюду были разбросаны книги и журналы с многочисленными закладками из ценных бумаг, сложенных пополам, а стены увешаны фотографиями в рамках и рисунками пером. – Твои коллеги допускают такую простоту? – спросил он, указывая рукой на валявшиеся тут и там книги.
– Они принимают меня за уличного малого, – усмехнулся Бен. – Один из моих партнеров раз даже назвал мой офис "норой". Одна эта комната обходится в тысячу долларов в месяц, а для него она "нора". – Он принялся за бутерброд, одновременно говоря. – Сегодня ты выглядишь лучше, чем вчера. Продолжаем держать удар?
– Меня временно уволили с работы, – сухо заметил Дэвид.
– Что?
– Временно уволили. Этим утром ко мне зашла доктор Армстронг, отвечающая за подбор кадров. Из всей больницы только ей, черт возьми, до меня есть дело. Так вот, она позвонила и сказала, что хочет зайти ко мне. Догадываясь, о чем пойдет речь, я предложил ей все сказать по телефону, но она настояла на своем и сама пришла ко мне в кабинет. Какая удивительная женщина!
– И что произошло дальше?
– Дальше произошло следующее. Накануне вечером заседал профессиональный исполнительный комитет и голосовал, хотя она была против, за то, чтобы я добровольно ушел с работы и лишился привилегий хирурга до тех пор, пока обстановка не прояснится.
– Этот ваш исполнительный комитет не теряет времени даром, – хмыкнул Бен.
– По словам доктора Армстронг, мое изгнание из больницы возглавил Уоллас Хатнер, начальник хирургического отделения. Он также помогает мужу убитой женщины вчинить мне иск в связи с преступным пренебрежением обязанностями врача. Если меня найдут виновным, они готовы сразу же действовать. Доктор Армстронг еще сказала, что они сделали мне одолжение, попросив меня уйти добровольно, чтобы не заносить в мою личную карточку решение о принудительной отставке. Хотя я думаю, что они пошли на это, чтобы меньше возиться с бумагами.
– Сволочи! – выругался Бен.
– Все одно к одному. Еще до моего ареста это место превратилось в айсберг, на который опасно ступать ногой. Там все посходили с ума. Я... я просто не знаю, как быть. Я готов сражаться, но не имею ни малейшего представления, с кем и за что сражаться...
– Легче на поворотах, – оборвал его Бен. – Сражение только начинается. И теперь я наношу удары, а ты дожидаешься своего шанса. Сегодня мы обменяемся идеями в отношении того, кто и почему, а завтра начнем планировать, что делать. Где-то должен быть ответ. Надо только набраться терпения и не пороть горячку. Мы отыщем этот ответ.
Дэвид натужно улыбнулся и сказал:
– Да, совсем забыл. – Он вытащил из брюк размокший конверт. – Хорошо, что карандаш не течет, – прибавил он, передавая конверт. – Доктор Армстронг не хотела подвергать меня в больнице дальнейшим неприятностям, поэтому в обмен на мое обещание сидеть дома, навела кое-какие справки. Там лист бумаги с четырьмя фамилиями. Она получила их через компьютер, который хранит данные на всех сотрудников больницы. Два санитара, у которых тюремные сроки, медсестра, причастная к наркотикам, и еще одна медсестра, занимающаяся отстаиванием прав в больнице. Их я никого не знаю. В принципе немного, но доктор Армстронг также сказала, что она назовет эти имена лейтенанту Докерти.
